Ронин указал наверх. Крас кивнул. Осторожно оба приподнялись и попытались выглянуть из-за уступа. Прошло несколько часов с тех пор, как они уснули. Деревья были безмолвны, были слышны песенки маленьких насекомых. Если бы не короткий, неприродный звук, Крас ничего не заподозрил бы.

Затем два крупных, почти чудовищных очертания появились вдалеке от склона. Сначала нельзя было понять, кто это, но затем Крас, обладавший отличным зрением, рассмотрел, что это не два, а четыре создания.

Два всадника на крупных, сильных пантерах.

Они были высоки и худы, однако же чувствовалось, что это воины. Они были облачены в доспехи цвета ночи, а их головы защищали высокие, украшенные гребнем шлема. Крас не мог разобрать их лиц, но воины двигались с такой плавностью, которой он никогда не видел у людей. Оба наездника и их блестящие, черные животные продвигались вперед так, будто темнота не была проблемой для них, и это заставило дракона-мага предостеречь своего спутника.

— Они заметят тебя раньше, чем ты их, — прошептал Крас. — Кто они, я не знаю; однако, они не из твоего рода.

— Их больше! — обернулся Ронин. Несмотря на то, что видел он хуже, он пристально смотрел направо, прямо туда, откуда появились еще двое всадников.

Четверо наездников двигались в полной тишине. Лишь случайный вздох животного или лязг металла мог выдать их присутствие. Казалось, они были вовлечены в напряженную охоту…

Крас пришел к страшному заключению, что они искали его и Ронина.

Один из передовых всадников потянул за вожжи своего чудовищного, саблезубого скакуна, остановив его, затем поднял руку к лицу. Маленькая вспышка голубого света слабо осветила местность вокруг него. В руке, одетой в перчатку, он держал маленький кристалл, через который он пристально всматривался в темный пейзаж. Через миг, прикрыв артефакт другой рукой, он погасил свет.

Использование магического кристалла лишь немного удивило Краса. Куда больше его обеспокоило то, что он успел увидеть во вспышке света, — нахмуренное лицо охотника было фиолетового цвета.

— Ночные эльфы… — прошептал он.

Всадник, держащий кристалл, тут же обернулся на голос Краса.

— Они увидели нас! — пробормотал Ронин.

Проклиная себя за глупость, Крас потащил мага за собой.

— В чащу леса! Единственная наша надежда!

Одинокий возглас отдался эхом сквозь ночь… и лес оказался полон всадников. Их жуткие, но ловкие животные проворно прыгали вперед, их мягкие лапы не издавали ни шороха при скачках. Как и у хозяев, их серебряные глаза слабо светились: благодаря этому они хорошо видели свою цель, несмотря на тьму. Пантеры ревели, стремясь догнать свою жертву.

Ронин и Крас проскользнули к низу холма, в чащу. Один всадник проскакал мимо них, не заметив, но другой развернулся и продолжил преследование. За ними больше дюжины всадников распределилось по округе, намереваясь отрезать путь.

Пара достигла стены густых зарослей, но лидер всадников почти нагнал их.

Обернувшись, Ронин прокричал одно лишь слово.

Слепящий шар чистой силы ударил ночного эльфа прямо в грудь, скинув его с скакуна. Он отлетел в дерево, послышался треск.

Столь сильный отпор лишь укрепил стремление остальных поймать их. Несмотря на то, что продираться сквозь заросли было сложно, всадники гнали своих животных вперед. Крас взглянул на восток и увидел, что другие всадники уже окружают спутников.

Инстинктивно он произнес собственное заклинание. Сказанное на языке чистой магии, оно должно было создать стену пламени, которая подпустила бы к ним преследователей. Но вместо этого лишь маленькие костерчики подпалили где-то листья. В основном они были бесполезны — в лучшем случае они на миг отвлекли внимание некоторых всадников. Большинство ночных эльфов даже не обратило на них внимания.

Что гораздо хуже, Крас вновь почувствовал боль и слабость.

Ронин снова пришел на помощь. Он повторил более слабую вариацию заклинания дракона-мага, но там, где Крас достиг лишь невыразительных результатов и в основном пострадал сам, человеческий волшебник неожиданно добился потрясающих результатов. Деревья перед их преследователями взорвались жадным, сильным огнем, заставив облаченных в доспехи всадников повернуть назад в полном смятении.

Ронин посмотрел на то, что сделал, не с меньшим страхом, чем ночные эльфы, но быстро справился с собой. Он подбежал к Красу и помог раненому магу уйти с линии обзора.

— Они, — Крас задыхался. — Они скоро найдут обходной путь! Они же идеально знают это место!

— Кто они?

— Это ночные эльфы, Ронин. Ты разве не помнишь их?

Как дракон-маг, так и человек приняли участие в войне с Пылающим Легионом, сражаясь рядом с Далараном или внутри его, но оба слышали о появлении ночных эльфов — легендарной расы, от которой произошел род Верисы. Ночные эльфы появились, когда катастрофа казалась неминуемой, и невозможно вообразить, каким был бы исход, не присоединись они к защитникам.

— Но если это ночные эльфы, разве они не наши союзники?

— Ты забываешь, что мы в другом временном отрезке. На самом деле до их появления, даже драконы думали, что их род вымер после… — Крас запнулся, совсем неуверенный, что хочет довести свою мысль до логического завершения.

Рядом послышались крики. К ним, подняв изогнутые мечи, приближались три всадника. Впереди был тот, кто держал кристалл. Огонь Ронина осветил его лицо, красивое, как у многих эльфов, но навсегда изуродованное ужасным шрамом, спускающимся по левой стороне лица от глаза до губ.

Крас попытался произнести другое заклинание, но в результате только рухнул на колени. Ронин помог ему не упасть, а затем выпрямился и оказался лицом к лицу с преследователями.

— Ритонус Зерак! — прокричал он.

Ветви вокруг ночных эльфов неожиданно зашевелились, сплетясь в паутину. Один из всадников запутался в них и соскользнул со своего скакуна. Второй с трудом остановил пантеру прямо перед первым.

Но их лидер прорывался сквозь ветви так просто, будто перед ним было пустое место. Его меч оставлял на своем смертоносном пути красный свет.

— Ронин! — приказал Крас. — Спасайся! Убегай!

Его бывший ученик отдал бы такой же приказ, будь дракон-маг на его месте. Ронин дотянулся до сумки на ремне и достал оттуда то, что на первый взгляд казалось сияющей ртутью. Ртуть быстро превратилась в мерцающий клинок — дар Ронину от эльфийского военачальника в конце войны.

В сиянии чародейского меча надменное выражение лица ночного эльфа превратилось в удивленное. Тем не менее, он встретил меч Ронина своим собственным.

Воспылало багровое и серебряное пламя. Все тело Ронина содрогнулось. Ночной эльф почти соскользнул с седла. Пантера зарычала, но из-за всадника не могла достать до врага своими острыми, как бритва, когтями.

И снова они обменялись ударами. Да, Ронин был чародеем, но за свою жизнь он осознал ценность умения сражаться рукой. Вериса обучала его так, что даже среди закаленных воинов он держался неплохо… а с эльфийским клинком у него были хорошие шансы против любого противника.

Но не против нескольких противников. Пока он не подпускал к себе ночного эльфа и его пантеру, появились еще трое, двое держали сеть. Крас услышал шум за собой и, обернувшись через плечо, увидел, как еще трое всадников несли огромную сеть.

Он напрягся изо всех сил, но у него не получилось произнести ни одного слова силы. Он — дракон! — был беспомощен.

Ронин увидел первую сеть и отступил на шаг. Он держал меч наготове, если чтобы отразить ловушку ночных эльфов. Лидер вывел своего животного вперед, отвлекая внимание Ронина.

— С-сзади! — позвал Крас, вновь пришла слабость. — Там другие…

Обутая в сапог нога пнула его по голове. Крас смог сохранить сознание, но не смог сфокусировать зрение.

Как в тумане он видел, что темные фигуры ночных эльфов приближались к его товарищу. Ронин парировал два клинка, заставил одну из больших кошек отступить назад… и сзади на него накинули сеть.