В тамбуре, как всегда, было много народу, но не так, как в семь часов утра, когда я еду к первой паре. Тогда зажимают, как кильку, если из уха выпадает наушник, то поправить его невозможно. Думать о том, что когда-нибудь по закону подлости у меня во время давки зачешется нос, не хотелось… В общем, зазвонивший телефон я благополучно вытащила из кармана.

– Рысь, привет, что там у вас на паре? – прозвучал в динамике голос Семчука. Он понемногу оттаивал, понимая, что если я что-то сказала, значит, меня сильно довели. Он вообще долго злиться не мог, во всяком случае на меня. Хотелось надеяться, по крайней мере.

– Я то же самое хотела спросить у тебя, – улыбнулась я, предчувствуя что-то хорошее в обозримом будущем, – ты тоже проспал?

– Ага, – хмыкнул парень, – слушай, а какие у нас на сегодня лекции остались?

– Фигня всякая, – задумалась я, утверждаясь в подозрениях: расписание все знали наизучть, просто это ритуал такой – спросить, какие лекции, потом закатить глаза и сказать, что они не стоят нашего драгоценного внимания, – два ОБЖ и математика.

– А может, ну нафиг их? – начал соблазнять однокурсник. Ну вот, что я говорила? – айда ко мне, а? Посидим у меня дома, на гитаре поиграем, пива выпьем? Мне с Украины привезли 'живое' пиво, по запаху – медовуха, пробовать без тебя не решился.

– Боишься, что отравишься? – я послушно соблазнилась, – через час уже точно буду у тебя, пиво не выпей все.

– Нет, вот как раз к последнему комментарию – именно потому и не пробовал. Ты меня знаешь, если мне пиво понравится, то тебя несколько глотков дожидаться будут, – заржал приятель, – так что поторопись.

– Уже мчусь, – захихикала я, – блин, Семчук, ты можешь у Ежа в понедельник хард мой забрать? А то я дала ему фильмы перекачать еще месяц назад, а он отдает с та-аким скрипом.

– Не грузись по этому поводу, все будет или уже есть, – заверил меня парень, – я жду, позвони, когда будешь подъезжать – у метро встречу.

– Ага, обязательно, – пообещала я и отключались.

Выключив плеер, из-за которого чуть не проехала свою остановку, заслушавшись Виталием Эрвитом, я выскочила в уже закрывающиеся двери и понеслась к выходу. Естественно, билета я не купила, посему неуверенно поглядела на двух охранников и решила действовать быстро и нагло. То есть встать в очередь людей с билетиками, а потом резко нырнуть вниз. Перепрыгивать я не решилась – боюсь, мои кожаные штаны не допустят такого издевательства над собой и с превеликим удовольствием 'улыбнутся' каким-нибудь самым ненадежным швом. Я была очень даже в курсе самого ненадежного места этих штанов, и перспектива сверкать нижним бельем меня не особо прельщала.

Дождавшись, пока очередь передо мной закончится, и я один на один останусь с турникетом, я откинула корпус назад, присела, а потом подалась вперед, ухватившись руками за стенки. Проехалась на левом колене и задала стрекоча, заметив, как охранник сделал ленивое движение, которое должно было меня остановить. Обычно получалось, наверное, но очень уж мне не хотелось платить штраф – в кошельке болтались последние сто рублей, и неясно было, когда к ним присоединятся их собратья. Так что охранника я просто-напросто снесла, поддав газу. Вылетев из помещения как пробка, я круто повернула направо, чуть не впечатавшись в стену из-за скорости и нырнула в узкий проход между приснопамятной стеной и палаткой с овощами. Пробежала несколько метров, на ходу включила плеер, а потом уже степенно спустилась вниз, в переход. В метро. Окунуться в музыку, в духоту и в толпу.

Чуть не проехав переход, на сей раз уже из-за Пикника, я вылетела в закрывающиеся двери, пробурчав себе под нос 'Где-то я уже это видела' и пошла к лестницам. До Семчука, живущего на Театральной, оставалось проехать две станции, так что я отправила ему сообщение 'Встречай, враги на пороге', дождалась ответа 'Автомат собрал' и со спокойной душой поехала дальше.

– Рысь, привет! – услышала я сзади голос однокурсника, развернулась и обняла его, – как доехала?

– Потихоньку, вроде не задавили, – криво улыбнулась я, выключая плеер и начиная движение в сторону его дома, – все-таки не семь утра в электричке.

– Знаю-знаю, – осклабился парень.

Вообще-то знал он только понаслышке, от нас с Вовой, живописно описывающих все ужасы переполненной электрички в утренние часы. Особенно его радовали позы, которые мы принимали, добиваясь лучшего эффекта. Ну да, ему смешно, а мы действительно иногда в таких загогулинах ехали, только бы вписаться покомпактнее в тамбуре. В вагон лучше не заходить – выйдешь только к концу маршрута.

– Где твое живое пиво? – вспомнила я 'приятность', – дай хоть попробовать.

– Нет уж, я лучше тебе граненый карандаш дам, – покачал головой парень, – самое то сейчас будет.

– Карандаш? – не поняла я, – зачем карандаш?

– Им очень сподручно губы закатывать! – расхохотался парень, радуясь, что я так легко попалась на старую шутку, – да ладно, мы почти пришли, так что обойдемся пока без карандаша.

– Бе-бе-бе, – фыркнула я, злясь на себя – ну надо же было так глупо попасться. Тоже мне, великая шутница и юмористка, такую глупость спросить, – бороду у шутки подбери.

– Нет ничего мудрее старости, – назидательно поднял палец Суслик, – а мудрее старости только старые шутки.

– Баянишь по-черному, – вздохнула я, – таких не берут на башорг..

– Да ну тебя с твоим башоргом, – поскучнел приятель. Он второй год добивается того, чтобы его цитату выложили на сайте, но пока добился лишь мата от администрации. Беспрецедентный случай, кстати, админы и модеры на баше железобетонные, – они просто не могут по достоинству оценить мой прекрасный юмор, великолепный слог, феерическую сатиру…

– И побивающую все рекорды скромность, – закончила я, – открывай дверь, Петросян.

Отпихнув ногой от себя собаку, я разулась и повесила куртку на крючок, предварительно скинув на пол рюкзак. Сделав страшные глаза и рявкнув на 'боевого такса', я прошла в комнату за Семчуком и плотно закрыла за собой дверь, не обращая внимания на истошное лаянье моськи. Вообще против конкретно такс я ничего не имела. Да, маленькие, да, лысые, да, с кривыми лапами. Но ведь каждому свое. Я никогда бы не завела никакой собаки, кроме ротвейлера, волкодава или овчарки. Потому, наверное, и живу до сих пор с кошкой. Я была против конкретно этого животного. Я бы с удовольствием пустила ее на мыло – осенью она очень хорошо пожевала книгу, которую я дала Суслику почитать. А я очень трепетно отношусь к печатным изданиям, а уж любимым… Надо было, наверное, видеть мое лицо, когда я лицезрела порванный корешок и первые несколько страниц. Слабые отговорки типа 'с рояля упала, а такс погрыз' меня не удовлетворили и моим первым позывом было как следует приложить нерадивого хозяина фейсом об тейбл. Нечеловеческим усилием воли я сдержалась, но клятвенно пообещала придушить засранку подушкой при первом удобном случае. Что-то он никак не попадался, этот случай.

– Ну, что сегодня для начала сыграем? – спросил Семчук, передавая мне акустическую гитару, – что-нибудь из Арии? Или опять несчастного Всадника?