Искоса поглядывая на него хозяйка апартаментов повесила на вешалку плащ, сняла туфли на высоченном каблуке, сразу став какой-то маленькой и домашней и сбросила парик. От высокомерной леди, роль которой играла Маша, не осталось ровным счетом ничего. Сейчас перед магом стояла обыкновенная девушка. Но что странно: она была намного приятнее и милее чем в своих богатых тряпках.
Интересно, не страшно ей оставаться в одной квартире с врагом номер один, коварным бывший Судьей который мечтает удавить ее в частности за то, что обязан ей длительным "проживанием" в тюрьме для особенно опасных магов? Впрочем, если принять во внимание его вид, понятно, что никакого вреда кроме морального он причинить не сможет…
Обидно, черт возьми!
Ирн мысленно выругался, когда понял, что к нему пристала земная привычка поминать черта, а не демона или лешего как в его родном мире.
Так о чем он? Ах да: даже удушить эту маленькую стерву ему не хватит сил. Пока. Конечно, попробовать можно…
– Не надо смотреть на меня так будто хочешь удушить, – пресекла его нечестивые мысленные поползновения девушка. – Это не я тебя в то узилище засунула.
К вящему неудовольствию Ирна девушка потащила его ослабшее тело в ванную.
– Сам разберешься? – мрачно спросила она и, желая поддеть Машу, маг поинтересовался:
– А ты не останешься спинку потереть? – хоть трение было последним, в чем нуждалась его изрезанная кожа.
– Черт лысый ее тебе потрет, – и сердито хлопнув дверью, она оставила его один на один с ванной и рядом пузырьков и флакончиков на полочках.
– А что мне надеть? – крикнул он вдогонку. Вместо ответа дверь открылась, и ему в лицо полетел сверток при ближайшем рассмотрении оказавшийся вполне подходящим комплектом из черных джинсов и черной же рубашки. У девушки помимо Алекса явно завелся парень-гот со склонностью к мрачнухе.
Кстати, а где белье? Он, конечно, может, как обычно вполне обойтись и без него, но…
Уже лежа в наполненной до краев ванне Ирн позволил себе расслабиться и, собрав крохи былых способностей диагностировать свое состояние, которое представлял весьма смутно. Как любой воин, часто сражавшийся и получавший увечья, он привык переносить боль, а уж за полгода активных "тренировок" и вовсе притерпелся. Люди такие твари, что ко всему привыкают – это точно сказано.
Так. Сломаны два ребра, перебитые ноги еще не срослись окончательно, гниет исполосованная ранами спина, легкое сотрясение мозга (казалось бы, чему там сотрясаться? – не смог он сдержаться от самоиронии) и в самом скором времени начнется лихорадка…
Что ж. Могло быть и хуже. Много хуже учитывая суровый режим тюрьмы. Но рвущуюся спасать его братца девицу придется огорчить: на его поиски он сможет отправиться не раньше чем через неделю, когда хоть немного восстановит как физические, так и магические силы. Он силен, но не всесилен!
Кое-как одевшись, Ирн прислонился лбом к холодному кафелю, пытаясь вернуть себе обычную невозмутимость или, по крайней мере, придать себе достойный вид.
***
Ирн появился из ванны с голым торсом.
– У тебя есть какие-нибудь антисептики? – спросил он и у меня отпали всякие вопросы, когда я увидела его исполосованную спину.
– Боюсь зеленкой, тут дело не обойдется. Может отвести тебя в больницу, пусть наложат швы?
– Я не доверяю вашим врачам, – сказал маг хмурясь.
– Тогда придется тебе обходиться своими магическими силами, так как я во врачевании ничего не смыслю!
– Женщина! – вспыхнул Ирн, – ты хоть представляешь себе, сколько мне придется восстанавливаться до такой степени, чтобы вернуть все способности? В том числе и самоисцеление? Да я раньше загнусь от заражения крови.
– Ну, – хмыкнула я, – в камере тебе удавалось выжить.
– Конечно, – язвительно ответил мужчина, – в тюрьме заключенных держат не для того чтобы, они дохли через год-другой. Среди рун есть такие которые не дают растечься заражению.
– Так давай я обновлю их! Неужели не смогу нацарапать парочку-другую? – оскалилась я.
– Вне территории тюрьмы они не действуют: на тот случай если заключенный все же сможет улизнуть. В таком состоянии далеко не уйти.
– Ладно. – Я достала из шкафчика аптечку. – Но потом не пеняй на мое невежество в этой области.
– Я бы мог приготовить травяной отвар, но боюсь, у тебя не найдется нужных трав.
– Я могу сбегать в аптеку! – откликнулась я.
– Земные травы вряд ли помогут. Они отравлены…
– Тогда вся надежда на химию, – я постаралась придать своим словам уверенности. От состояния Ирна во многом зависела жизнь Алекса.
Через сутки я растеряла большую часть оптимизма: Ирну было действительно худо. Если не случится чудо, он не только не сможет спасти Алекса, но и сам сыграет в ящик!
Чудо явилось ко мне поздним вечером и началось со звонка в дверь. Я никого не ждала, потому сунула в карман халата серебряный стилет, и пошла открывать дверь. Уже заглянув в глазок, поняла, что бояться нечего – перед дверью нервно кусая губу, стояла Брукса.
– Почему ты мне ничего не сказала! – с порога насела на меня она. – Мне пришлось выбивать информацию их Судей чуть ли не силой. Хорошо еще, что Ким все рассказал. – Подруга чуть сгорбилась и настороженно посмотрела по сторонам. – И где он?
– Ты как раз вовремя, – виновато призналась я, ведя ее в комнату. – У нас тут небольшие проблемы со здоровьем… вот.
Я получила возможность увидеть редчайшее выражение на лице Бруксы: ошарашенное удивление.
– Боже! – ахнула она, мгновенно забывая, кто перед ней. Сейчас это была не моя подруга, а лекарка. – Ты что с ним делала?!
Использовала по назначению – хотелось ляпнуть мне, но подруга не поверит, что я способна довести мужчину до столь плачевного состояния.
– Ничего, – ответила я. – Лечить пыталась. У них в тюрьме с мед персоналом были явные проблемы… а что?
Подруга только схватилась за сердце. Мои таланты в лечении недугов были ей хорошо знакомы – в прошлый раз, когда я перевязывала пострадавшего на ловле нежити ловца, он больше напоминал мумию – весь в бинтах и зеленке.
– Что? – Брукса уже метнулась к кухне, где в шкафчике хранила зелья "на всякий случай". – Да он же умирает! Раны загноились, температура зашкаливает, от иммунитета остались одни воспоминания, а о полном истощении я вообще молчу. Ты могла его хоть бы покормить?
– Но он отказывался!
– О боги! Я не верю, что ты не могла заставить его, по крайней мере, выпить сладкий чай. Ты! И позвонить мне… Господи Маша я тебя не узнаю. После того как ты стала женой Алекса, ты перестаешь быть собой! От моей подруги осталась только телесная оболочка. Даже в Судьях больше жизни и чувств чем в тебе! – Брукса хотела сказать еще что-то, но замолчала, сочтя отповедь законченной.
Я бестолково топталась рядом, пока она отбирала травы: ее руки порхали над склянками и пузырьками, выбирая нужные составляющие. Прислушавшись к себе, я действительно поняла, что почти ничего не чувствую. Поняла – и ужаснулась остатками эмоций.
Я стала спокойной как удав. Только сейчас я осознала, что даже пропажа Алекса разбудила во мне не страх за него, а чувство собственности.
Обессилено опустившись на стул возле окна, я достала пачку "Честера" и впервые за последний год закурила. Одну за другой ни на минуту не прекращая, так что когда Брукса освободилась, осталось не больше половины.
– С ума сошла! – возмутилась она, открывая окно и выхватив пачку, выбросил ее на улицу.
– И давно я стала… такой?
– Ну, с оболочкой я, конечно, переборщила, – призналась подруга. – Алекс вовремя исчез. Сама подумай. Еще месяц назад ты было полна жизни: рисовала, интересовалась новостями, ходила на танцы… А сейчас ты больше времени проводишь с Судьями. Тебя интересует милитаризация на планете Бета-Церия, температура Солнца и все чем живет Алекс. Что там говорить! Ты очертя голову бросилась его спасать и решилась просить помощи у заклятого врага – Ирна. От тебя только и слышишь: Алекс сказал, Алекс сделал… Ты исчезаешь как личность! – Брукса резко выдохнула и, достав из холодильника бутылку водки, приложилась прямо к горлышку.
