— Меня могли распять за святотатство…
— И распяли бы, можешь не сомневаться. Поднять руку на апостола — и как такое могло прийти в твою тупую башку? Тед усмехнулся, вспомнив ту славную драку в баре.
— Не выдержал по молодости лет… Апостол Годдар наговорил мне массу любезностей. И тебя, Отец, также не забыл. Мол, Донован, должно быть, совсем свихнулся, если выбирает себе преемником не одного из себе подобных, а подзаборного ублюдка, наркомана и распутника. Я долго терпел, Отец, но когда он непочтительно отозвался о тебе, пустил в ход кулаки.
— Это ты умеешь, — неодобрительно отозвался Донован. — Но я ценил тебя за другое… Так почему же ты вызвал меня на дуэль, малыш?
Тед долго молчал, вспоминая давно заготовленные слова. Он сотни раз проигрывал в уме эту встречу и выучил, казалось, свою обличительную речь наизусть. Но сейчас все мысли разбежались у него из головы.
— Отец, я долго думал, сидя в своем логове и зализывая раны — телесные и душевные, — наконец неуверенно начал он. — И я, кажется, понял, почему все так паршиво стало на белом свете с появлением звездных рокеров. И я понял, кто ты.
— Вот как? — улыбнулся Донован. — Любопытно будет послушать.
— Только не сбивай меня, ладно? — попросил Тед. — И не лги — ты очень складно умеешь лгать.
— Я никогда не лгу, — сурово отрезал Отец. — Не забывайся, щенок.
— Нет, ты лжешь, и часто, очень часто! Вспомни свои еженедельные проповеди: «Я даровал вам звезды, дети Земли… Вы станете новой расой космических небожителей, для которых каждая планета и каждая звезда станет домом… Вы станете основателями галактического Братства, в котором не будет скверны политиканства, цепей государства, произвола властей… Вы станете первыми по-настоящему свободными людьми… „Ж-сфера“ станет вашим крошечным миром, вашей крепостью, вашим космическим кораблем… Любовь и мир воцарятся во Вселенной, потому что отныне каждая личность станет защищенной от государства…»
— Я помню свои проповеди, Тед, — сухо заметил Донован.
— А помнишь ли ты, как все было на самом деле? Миллионы юнцов вроде меня однажды вдруг получили красочные приглашения: прийти к такому-то часу в ближайший филиал фирмы «Донован и Го» — тогда мы еще не знали, что Го — это Господь Бог, — чтобы получить в рассрочку на десять лет свой звездный мотоцикл. Тот самый мотоцикл, который даровал нам небо и восхитительные гонки по космосу! Все мы сходили тогда с ума от голливудского боевика «Звездный рокер» с Дериком Ван Даммом и даже не подозревали, что это не фантастика, а лишь рекламный ролик, и мы когда-то тоже оседлаем своих «Ягуаров», «Пантер» и «Броненосцев» и лихо взмоем вертикально в небо!
— Ты мог бы стать неплохим рекламным агентом, Тед, — с иронией сказал Донован. — У меня аж в глазах защипало… И за это ты хочешь расстрелять моего «Белого дракона» своими ракетами?
Изображение на видеоэкране внезапно расширилось, и Тед увидел «Белого дракона» в полный рост. Это был могучий белый монстр — пятьсот килограммов кристаллического железа, оснащенных двигателем мощностью в лунную ракету. Дизайн звездной машины, по слухам, был делом рук лучших голливудских художников и вызывал ассоциации с инопланетным чудовищем — своим рулем в форме витых рогов, глазом циклопа вместо фары, чешуйчатыми драконьими боками и двумя телескопическими бивнями, выдвигающимися на метр вперед во время боя. Тед не раз видел, как во время набегов Донован смело шел на абордаж полицейских джипов и сбивал их словно кегли.
Но сейчас он смотрел только на багажник. Там громоздилась мощная пусковая установка, на которой сегодня размещались две ракеты: одна, очевидно, с радиоголовкой, а вторая — с инфракрасной.
Всего две, подумал Тед. Это неплохо, значит, шансы у меня есть.
— Как поживает мэтр? — механически произнес он традиционную фразу.
— Благодарю, он в полном порядке, — вежливо ответил Отец. — А твой «Ягуар», кажется, не в лучшей форме?
— На тебя его хватит, — обидевшись, резко ответил Тед.
— Ты кончил?
— Нет, главное еще впереди, Отец. Я хотел бы напомнить тебе статистику твоего столетнего царствования. За первый же год двадцать тысяч юнцов свернули себе шеи, убив при этом около шестидесяти тысяч ни в чем не повинных людей, по несчастью попавшихся им на пути. Ущерб во всем мире составил шесть миллиардов долларов.
— Люди всегда гибли под колесами, так уж повелось еще со времен египетских пирамид, — наставительно произнес Донован. — К тому же любое новое дело не обходится без жертв и лишений.
— Лишений? Славное словечко ты подобрал для этой чумы, Отец! Сейчас, сто лет спустя, число жертв перевалило уже за двадцать миллионов, а ущерб Земле просто не поддается исчислению. Рокеры разрушали все, что попадалось им на пути. И на планете, и в ближнем космосе, и никакая полиция не могла их остановить. А в последние годы они добрались даже до Плутона. И везде одно и то же — разгул бандитизма, кровавое лихачество, разнузданный блуд под видом братской любви. Кстати, только от СПИДа за это время погибло около шести миллионов рокеров и их подружек.
— СПИД тоже придумал я? — мрачно спросил Донован. — И половые органы заодно? Нет, малыш, они существовали задолго до меня.
— Я не обвиняю в этом тебя, Отец, я только привожу факты. А грехов у тебя и своих хватает.
— Слушаю, Тед. Но учти, мое терпение не бесконечно. Донован выразительно положил руку на панель управления — туда, где находилась огневая кнопка. Тед торопливо продолжил — он знал, что у Отца была скверная привычка всегда стрелять первым.
— Я не буду сейчас вспоминать о твоей войне с властями Земли, о карательных полицейских и даже армейских операциях, о бесконечных судебных процессах, о проклятиях церкви и прочей суете власть имущих. Молодежь мира была за тебя, и это решало все. И бедняки всего мира — тоже, ведь твой Кодекс запрещал пользование звездными мотоциклами людям состоятельным, ученым, полицейским и представителям прочих, многими ненавидимых сословий. Ты открыл путь в небо для так называемых «простых ребят», то есть неудачников, недоучек и недоумков — а таких на Земле всегда было подавляющее большинство. Позже ты даже ввел дополнение в Кодекс и запретил членство в лиге людям с высшим образованием. Было это, Отец?
— Я не собираюсь дискутировать с тобой, Тед, — холодно ответил Донован. — Ты еще не созрел для умной беседы. Но если уж так стал болеть душой за яйцеголовых, то вспомни, сколько неприятностей они принесли нашей лиге. Умники всегда опасны для дисциплины. Даешь ему приказ — раздавить вот эту деревушку, а он начинает рассуждать, зачем да почему. Простые ребята годятся для этой грязной, но совершенно необходимой очистительной работы куда больше и, в конце концов, я сделал ставку на них.
— Конечно — особенно если очередной зачумленной «деревушкой» был какой-нибудь университет или частная фирма, желавшая наконец разобраться в секрете звездного мотоцикла, — усмехнулся Тед. — И где сидели те же умники — еще сидели.
— Никому не позволено совать в кишки моим зверушкам свои любопытные носы! — негодующе воскликнул Донован. — Закон в таких случаях всегда был на моей стороне. Даже этим наглецам-воякам я сумел надрать уши в их чертовых подземных лабораториях. Хорошо, что у меня везде, даже в Пентагоне, есть свои люди.
— Не везде, — тихо возразил Тед.
— Что ты имеешь в виду?
— Два года назад я спас на шоссе одного физика-ядерщика — за его автомобилем гналась банда рокеров. Ким Соренс был здорово покалечен, но до своей смерти успел многое рассказать. Он был ведущим специалистом фирмы «Локхид» и долгое время провел в секретной лаборатории на Майорке. Слыхал о такой?
— Так вот куда подевался этот сукин сын, — задумчиво пожевал губами Донован. — Я искал его во Флориде.
— А он был в Нью-Мексико, в моем логове. И здорово прочистил мне мозги. Это Ким Соренс разъяснил мне, что происходит на Земле. Он сказал, что звездные рокеры — это первые в истории планеты легализованные террористы! Мол, эта шваль появилась на планете еще в 19 веке, а в начале 21 века объявила человечеству войну. Это уже не были просто бандиты, которые грабили и убивали из-за денег. Террористы хотели другого: навязать свою волю сначала отдельным странам, а затем всему человечеству! Их главной целью стали не магазины, банки и богатые особняки, а сама земная цивилизация. Не случайно террористы однажды нанесли удар по двум башням-близнецам в Нью-Йорке — символу мощи и благополучия Америки!
