— Это займет не более десяти минут, Карл.

Кучер слегка поклонился, с изумлением и восхищением наблюдая, как старик прошел сквозь окованные железом ворота и прошествовал через лужайку к кирпичному дому.

«Три дня в пути, — размышлял Карл, — а он выглядит все таким же свежим. Словно ему принадлежит дом. Словно ему принадлежит весь мир». Карл удивленно покачал головой и принялся доставать торбы с овсом для лошадей, выглядевших и вполовину не такими свежими, как их владелец, Керман Эш.

Эш надеялся добраться до Прандиса еще ночью, но из-за новолуния и плохих дорог (и когда Райвенвуд наконец сподобится выделить средства для нищего министерства внутренних дел Ланды Уэллс?) они изрядно задержались. Лучшее, чего им удалось добиться, это раннее утро, и старый министр с трудом сдерживал досаду. Он собирался ворваться к Райвенвуду посреди ночи наиболее действенный способ продемонстрировать свою ярость по поводу бессилия властей, не способных справиться с этим кошмарным маньяком и прервать серию этих жутких убийств. Его визит в течение дня покажется всего лишь еще одним пунктом в и без того перегруженной программе премьер-министра… и кому как не ему знать о том, насколько слабое впечатление это произведет. Он почти решил дождаться следующей ночи, чтобы повидать Райвенвуда, но терпение не входило в список добродетелей Кермана Эша.

С другой стороны, поскольку спешки не было, он мог бы с тем же успехом остановиться в доме своего сына, чтобы посмотреть, удалось ли «разведке» выяснить что-либо по поводу преступлений. За долгие годы, проведенные в кресле премьера, Эшу много раз приходилось разочаровываться в этом департаменте, так что он всегда мысленно заключал его название в кавычки, не изменив своей привычке даже после того, как его сын взвалил на себя эту обузу.

Еще не было семи утра. Керман Эш уже находился бы в своем кабинете. Но сын? Эш полагал, что застанет его в постели.

Невдалеке от передней двери садовник обрезал чересчур разросшуюся азалию, удаляя лишние отростки изогнутыми, сверкающими ножницами. Пот уже забрызгал его рубашку, капельки висели на бровях, под полями старой серой кепки. Керман Эш с некоторым удовлетворением подумал, что видит перед собой настоящего трудягу.

— Мой сын дома? — повелительно осведомился Эш, приблизившись к двери.

Садовник повернулся к нему, он явно видел старика в первый раз. Робко улыбнувшись, молодой человек поднял брови и слегка пожал плечами.

— Не знаю, сэр. Я здесь всего час, и за это время никто не выходил.

«Еще в постели», — проворчал про себя Эш.

— Вы ведь старый премьер, не так ли, сэр? — почтительно спросил садовник, вытаращившись на посетителя.

Эш сухо кивнул, слегка выбитый из колеи эпитетом «старый». Он предпочел бы, чтобы его назвали «бывшим».

Лицо садовника расплылось в улыбке.

— Ну, горжусь тем, что встретил вас, сэр. Мой па всегда говорил, что из всего, что он повидал в Чалдисе, вы — самое лучшее.

Уже взявшись за латунную дверную ручку и собираясь открыть дверь, Эш повернулся, чтобы одарить юношу милостивой улыбкой. Еще осталась в наши дни молодежь, понимающая его место в мире. Эш с удовлетворением отметил, что юноша почтительно сдернул с головы кепку.

«Обидно, — сочувственно подумал он, коснувшись собственной серебристой, густой шевелюры, — что такой молодой человек уже облысел».

Несмотря на очевидную необходимость поторапливаться, Роланд и Миранда обнаружили, что не так-то просто в мгновение ока покинуть свой дом. Последние два столетия аристократия в Чалдисе значила не слишком много, но Роланд оставался герцогом Каладором. Когда Чалдис стал республикой, его семья потеряла право управлять обширными, поросшими лесами, холмистыми землями, некогда составлявшими провинцию Каладор, и сохранила лишь свои фамильные владения. В последующие годы эти владения постепенно уменьшались, землю продавали ради уплаты постоянно растущих налогов. Два поколения назад дед Роланда продал замок Каладор и переселился в гораздо более уютный особняк, ставший в результате обиталищем Миранды и Роланда. В нем не было ничего от серого уныния старого замка, и, поскольку он был меньше, герцог, покидая родовое гнездо, взял с собой лишь самое необходимое. Кроме того, дом располагался в центре небольшого имения, которое сумела сохранить семья Каладор. Отсюда было гораздо удобнее наблюдать за ежедневной деятельностью арендаторов ферм, мельницей и старой винодельней. От Каладоров по сей день зависело благополучие примерно тысячи человек, и Роланду с Мирандой потребовалось целых два дня на то, чтобы убедиться, что в их отсутствие привычный ритм жизни не нарушится. Наконец они вернулись в свой дом, им еще предстояло собрать вещи и завершить кое-какие небольшие личные дела. Миранда обосновалась наверху, в своем кабинете, ей нужно было написать письма троим их детям, призванные уменьшить их тревогу в связи с исчезновением родителей. Роланд расположился внизу, в библиотеке, разбирая коробки с бумагами, которые он взял с собой, выходя в отставку. Некоторые необходимые документы он заботливо складывал в портфель из тюленьей кожи, чтобы забрать с собой. Другие, представлявшие немалую опасность в случае попадания в недобрые руки, он скармливал потрескивающему пламени.

Отправив еще несколько папок в камин, Роланд прервался, чтобы размять затекшие плечи. Последние два дня он не расставался с доспехами и большим мечом. Чем дольше они ждали, тем меньше сомнений он испытывал в том, что вскоре последует попытка покушения на их жизни, — будет ли это таинственный убийца или гораздо более прозаические служащие министерства разведки. Ему уже почти хотелось остаться, просто чтобы посмотреть, кто первым попытается до него добраться.

И потому, когда несколько мгновений спустя на него наконец напали, он ничуть не удивился. Его почти разочаровал звук бьющегося стекла. Он ожидал, что они проявят больше профессионализма, а не уподобятся неуклюжим бриндизианцам, вламывающимся через застекленные двери веранды. Роланд полагал, что человек его положения может рассчитывать как минимум на то, что убийцы отнесутся к нему с должным уважением. Но раз так, то он просто подождет в библиотеке и позволит им подняться к нему наверх. Каладор вытащил меч из ножен и положил на ближайший стол. Оставалось еще несколько дюжин папок. Уже не разбирая, он спокойно отправил их в камин.

Его беспокоила только одна вещь. Он просил Миранду исчезнуть в случае нападения и надеялся, что, поступив так, она будет спасена. Во всех предыдущих случаях убийца ограничивался заранее запланированными жертвами, больше никто не пострадал. Если Миранда останется в стороне от схватки, она будет в полной безопасности. Однако Роланду никогда не удавалось навязать своей супруге определенную линию поведения, по правде говоря, чаще всего она поступала диаметрально противоположно. И, услышав топот нескольких пар ног по ступенькам, ведущим на второй этаж, он испугался за жену. Его дом наводнило слишком много народу. Судя по звукам, они находились уже во всех комнатах. Это означало, что Высокий Совет решил опередить изначального убийцу. Впервые за все это время Роланд похолодел от страха. Даже если разведке требовалась только его жизнь, позволят ли скорбящей вдове публично заявлять о том, что правительство прислало карательный отряд? Убийцы из Башни Совета не пощадят никого. Ощутив прилив ярости, Роланд поднял меч.

В этот момент в дверь ворвались двое вооруженных мужчин.

Они были одеты в черные кожаные доспехи без знаков различия — легкие и не сковывавшие движения, — маски убийц и вооружены короткими мечами.

— Мы нашли его, — крикнул тот, что был сзади. Роланд мрачно улыбнулся. Пусть они соберутся вокруг него. Возможно, Миранда ускользнет из их поля зрения.

— Вам следовало постучать, — мягко пожурил старый воин.

Мужчина, первым ворвавшийся в комнату, молодой блондин, казалось, слегка растерялся. Его товарищ, по всей видимости, ветеран подобных эскапад, проигнорировал реплику. Он обошел своего более молодого напарника и начал осторожно огибать стол.