– Прекратите валять дурака и прикидываться хиппи. Пресса любит вас как Человека-Легенду…

– Вы шутите. Я Человек-Легенда? Бросьте, Айви. Что на вас нашло?

– Хватит, Стерлинг. Вы Человек-Легенда. Но даже если вы не хотите признать правду, вы все равно уволены. Я дала вам две недели, но мне хватило нескольких дней, чтобы принять решение. Убирайтесь. – Господи, она сходит с ума. Вот сейчас, только сейчас она смогла увидеть его насквозь. Разглядеть его истинное лицо под личиной Кларка Кента. Айви не могла удержаться, чтобы не добавить: – Вы внушаете мне отвращение. – Она и сама себе была противна не меньше. Она купилась на его ложь, черт побери!

Люк снял очки и зацепил их за ворот рубашки.

– Это вы мне говорите? – Он засмеялся, смех его был хлестким, как удар плетью. – Конечно, вы хороши, но не настолько уж хороши. Я точно знаю, что вы собой представляете. Однако я готов предложить вам сделку. Дайте мне то, что я хочу получить, и я не стану вас сдавать. – Он широко шагнул ей навстречу и оказался так близко, что носки их туфель соприкоснулись. – Хотя вообще-то я считаю, что ваша симпатичная попка должна сидеть на тюремной койке.

«Что? При чем тут тюрьма?» Ничего не понимая, Айви уставилась в его серые глаза.

– Уходите.

– Я не уйду без статуэток.

О чем это он?

– Стерлинг, я не знаю, о чем вы говорите, но еще секунда, и я вызову полицию, чтобы вас выпроводили из здания.

– Звоните. Я знаю, что статуэтки здесь. Я найду их к тому времени, как приедет полиция. И тогда серебряные браслеты наденут и на вас, и на вашу мамочку и повезут вас с комфортом на заднем сиденье прямиком в отделение.

При упоминании о Мэллори в голове у Айви раздался сигнал тревоги. Под грудью выступил пот. Но Айви не собиралась ни на дюйм сдавать позиции. Еще не хватало, чтобы он почуял ее тревогу.

– О чем вы говорите? – спросила она.

Люк усмехнулся одними уголками своих чувственных губ.

– Шулеру шулера не перехитрить, детка. Я играю в эти игры гораздо дольше вас.

О Боже! Айви охватило весьма неприятное предчувствие.

– О чем, черт побери, вы говорите?

– О нефритовых богинях плодородия и мужской силы. Они стоят больше пяти миллионов долларов, и, поверьте, за такие деньги кое-кто не остановится и перед убийством. Что уже не раз случалось за долгую историю этих вещиц. Но ваша мама…

Айви вытянулась в струнку, чтобы казаться выше.

– Моя мать не воровка! – Нет, Мэллори не была воровкой! Ей не везло с мужчинами, но она никогда не украла ни цента!

Стерлинг приподнял бровь и наклонил голову.

– Ли не была так в этом уверена. Она наняла меня в качестве вашего помощника и знает, кто я.

Ли так поступила? Знакомое, но уже несколько подзабытое отвратительное чувство охватило Айви. От невыносимого стыда и унижения у нее свело живот. Невыносимое ощущение беспомощности.

– Убирайтесь! – Айви осознавала, что кричит, но ей было наплевать.

Несколько лет ушло на то, чтобы научиться жить заново, стряхнуть с себя заклятие тех украденных денег. Все эти годы она работала на износ, доказывая собственную состоятельность. Айви не брала тех денег. Это ее такой обаятельный, такой сладкоречивый мешок с дерьмом Дирк Кемпбелл украл те деньги. И к тому времени как их хватились, Дирк уже был за границей. Айви уволили с работы, и ей пришлось несколько месяцев кряду доказывать свою непричастность к краже.

Но ее вина в том, что случилось, тоже была. Это она по легкомыслию допустила, чтобы Дирк узнал номера счетов и пароли. Айви еще повезло, что ее не стали преследовать по закону.

На губах Люка играла мерзкая улыбочка.

– Вы не можете меня уволить, принцесса. Ваша начальница меня наняла, и я намерен выполнить до конца ту работу, что мне поручили.

Айви сжала кулаки. У нее так и чесались руки вцепиться ему в физиономию и содрать с него эту улыбочку. Но у нее было оружие и посильнее кулаков и ногтей.

– Ошибаетесь. Я звезда на станции. Я приношу Ли прибыль. Если ей придется выбирать между мной и вами, она выберет меня, потому что я приношу ей доход. – Иначе Айви уйдет сама.

Улыбка Люка была холоднее льда.

– Даю вам последний шанс, Айви. Или вы мне помогаете, или я вас уничтожу. И вашу матушку тоже. Вы обе – настоящая угроза всем любителям женщин.

Слезы подступили к глазам Айви, но она скорее умерла бы, чем позволила себе разрыдаться перед Люком Стерлингом, или Человеком-Легендой, как он сам себя окрестил в своем больном воображении. Вчера ей так хотелось поверить в то, что он другой. Но он оказался таким, как все.

– Катитесь к чертям, Стерлинг. Даю вам две минуты на то, чтобы покинуть станцию, после чего я вызываю полицию.

Он выпятил грудь и расправил плечи.

– Вы допускаете ошибку.

Черта с два!

– Одна минута пятьдесят три секунды.

Люк возвращался домой, вернее, в ту маленькую однокомнатную квартиру, где он остановился. Квартира располагалась в пристройке дома. Обычно ее сдавали студентам, которых в Клермонте с его семью институтами всегда бывало в избытке, а жилья на всех не хватало. В пристройку вел отдельный вход, и фактически съемная квартира-студия Люка представляла собой гостиную, совмещенную со спальней, крохотной ванной и маленькой кухней.

Теперь работа стала его личным делом, и это было еще интереснее. Люк усмехнулся, натянул черные джинсы и черную футболку, затем зашел в ванную и состриг свою темную шевелюру. Сейчас волосы его стали короткими, как у солдата. Швырнув очки в корзину для мусора, он упаковал в сумку то, что ему было нужно взять с собой: пистолет, нож, ноутбук, телефон и парочку «шпионских игрушек».

Люк решил, что либо Айви, либо ее мать попытаются перепрятать статуэтки, раз они узнали, что он за ними охотится. Люк видел, как Мэллори Йорк уходила со станции, – это было за пару минут до того, как Айви заявила, что увольняет его. У Мэллори в руках не было ничего, кроме крохотной сумочки, так что Люк был уверен, что статуэток при ней не было.

Значит, это Айви. Люк бросил свою поклажу на заднее сиденье арендованной «камри». Он взял напрокат именно эту уродину, чтобы показать Айви свою безобидность. Однако «камри» не так уж и плохо бегала. И теперь, когда он собирался снова стать собой, «камри» не слишком портила его образ «плохого парня». Люк открыл багажник, достал два магнитных значка «Агентство личной безопасности» и нашлепал их на обе дверцы. Затем сел в машину, завел мотор и поехал к дому Айви.

На зеленой улице, где жила Айви, было темно и тихо. Дома светились золотистыми огнями окон. Люк медленно проехал по улице – произвел рекогносцировку местности. Он заметил, что в гостиной Айви горел свет и ее «тойота» была припаркована у подъезда.

Люк объехал квартал и припарковал машину у соседнего с Айви дома. Со своего места он видел ее подъезд, она же не могла увидеть его из окна гостиной.

Где сейчас были статуэтки? У Айви дома? Или она собиралась вернуться на станцию ночью, чтобы забрать их оттуда? А если она вообще не виновна и попала в этот переплет случайно? Люк надеялся это выяснить. Он приготовился к тому, что эта ночь будет долгой.

Часом позже к дому Айви подъехал лощеный черный «лексус», из него вышел мужчина в костюме и направился к входной двери.

Люк насторожился. Он схватил устройство для прослушивания на большом расстоянии, вышел из машины и встал у стены дома. Прижавшись к обшивке стены, он воткнул наушник в ухо и направил антенну устройства на входную дверь дома Айви.

– Мисс Йорк? Меня зовут Боб Харрис. Я узнал о вас от своего друга. Конечно, мне следовало позвонить, но у меня в некотором смысле отчаянная ситуация. Я хочу получить кое-какую информацию о моей жене, и мне настойчиво рекомендовали обратиться именно к вам.

«Интересно, как она поступит?» – подумал Люк. Непохоже, чтобы этот мужчина пришел сюда за статуэтками, скорее, речь шла о ее дополнительном заработке.