Если я останусь здесь, через неделю-другую у меня появятся друзья, наставники. Анри де Верг был готов отдать жизнь за ту же Эйлин — я уверен, что окажусь крепче? Безжалостнее? Холоднее, наконец?

Я тряхнул головой. В пепел! Драконлор, Лин и Эрик — вот кто интересует меня прежде всего. Магов пока оставим в покое.

Метка под окном поблескивала на солнце. Я соскользнул с перил и отправился искать свои апартаменты.

По наружной лестнице веял ветерок. Навстречу по одному, по двое начали попадаться юные чародеи и чародейки: в брюках, в куртках, в коротких плащах. Видимо, мантии носят лишь практикующие маги, а то и только члены ордена.

Я шел с полузакрытыми глазами и ловил обрывки разговоров.

— …За вторым трупом пришлось идти, — увлеченно рассказывала подруге белокурая девчонка. — А он тяжелый был, гад, даром что без головы. Еле вдвоем утащили. А когда начали вскрывать…

— …Пойдешь сегодня на площадь? Там такая флейтистка…

— …Я ему: жахни, друг! Жахни! И тут как жахнуло!..

— …Не знаю. Носки точно из козьей шерсти? — угловатый парнишка задел меня локтем. — Извините.

— Нестрашно. — Я прислонился к колонне, пропуская его. — Так здесь по ночам холодно?

— Угу. — Он в свою очередь посторонился, давая мне дорогу. Его приятель пожал плечами и протиснулся вперед. — Зимой до костей пробирает.

— А вон в той башне, вероятно, еще холоднее? Кстати, как туда пройти?

Паренек понимающе усмехнулся.

— Спускайтесь обратно. Первая дверь направо — и дальше прямо, прямо через все залы. Там в углу будет винтовая лесенка. Забирайтесь на самый верх, и вы в башне.

— Благодарю.

Я поклонился и начал спускаться.

— Студент, — буркнул за спиной его приятель. Кажется, с завистью.

Я не стал оборачиваться.

В огромных помещениях, кроме каминов и свисавших почти до пола люстр, ничего и никого не было. От двери к двери летал приятный холодок. Пахло сухой травой. Очевидно, этим путем школяры ходят редко. В башне живут лишь привилегированные особы?

К третьему залу я перестал слышать звук голосов на лестнице. В четвертом я круто остановился. На каменном полу всеми оттенками белого переливался женский профиль удивительной красоты. Незнакомка чем-то напоминала Эйлин: то ли посадкой головы, то ли легкой отрешенной улыбкой.

Одна из повелительниц Галавера. Может быть, та, что строила эти стены. Или та, ради которой один из Ристов венчал этот холм замком. Легко, как гончар снимает миску с круга. Шутя резал камень, высекал анфилады, прокладывал галереи, до головокружения гулял в резном лесу колонн и арок.

А теперь милые девушки вскрывают тут трупы. Весело, что и говорить.

Я поморщился. А чего я ждал? Надписи во всю стену: «Драконы, приходите!»?

Я обошел изображение на полу и направился к винтовой лестнице. Второе окно во внутренний двор — значит, вторая дверь слева.

Сквозь узкие окна, пробиваясь через дубовую листву, светило солнце. Завтра обязательно обойду и замок, и парк. И найду Лин — ей-то сейчас каково? Впрочем, если Марек успел взять ее в оборот, мне остается только делать крылья. Или с такой же скоростью втираться в доверие к местному архивисту.

На вершине лестницы меня ждал короткий солнечный коридор. Справа еще одна деревянная лесенка уходила наверх. Окно в конце коридора было распахнуто, и облака вырезали причудливые тени на деревянном полу.

Вторая дверь налево была приоткрыта. Я заглянул внутрь.

На другом конце комнаты Анри де Верг складывал в ящик книги движениями, которые со стороны казались небрежными. Когда он увидел меня, он выпрямился с видом, который неискушенный наблюдатель назвал бы непринужденным.

— Кажется, — я задумчиво огляделся, — тут живу я.

— Надолго ли? — хмыкнул он.

— Как получится, — в тон ему ответил я и плюхнулся на кровать. Как же болит спина после ночи в дилижансе, кто бы знал!

— А та девушка, Лин? Получила по лбу воротами? — де Верг, чему-то усмехаясь, потянулся на верхнюю полку. Мантия чуть приподнялась за ним, и я подумал, что мне придется пододвигать табурет или снимать книги на ощупь.

— Это смешно?

— Нет, что ты. Просто представил, каково здесь будет волшебнику меньшего роста, если ты меня понимаешь. — Он изящно смахнул в ящик пару свитков. — С девушкой все было понятно с самого начала. Огонь не скрывают, его показывают.

— Тем самым частенько напрашиваясь на неприятности.

— Именно, — он обернулся с веселой улыбкой. — Ты быстро все схватываешь.

С противоположного карниза на нас озабоченно смотрела ворона. Нет уж. В этот раз обойдемся без битья посуды.

— Ладно, — де Верг подхватил ящик, — мне пора принимать дела. Я скажу кому-нибудь, чтобы поставили ведро холодной водички над притолокой, — он перехватил ящик поудобнее и, небрежно кивнув, вышел.

Ударил колокол. У меня остался час.

Я откинулся на подушку. Подремлю полчаса, не больше, а потом на крышу. Может быть, увижу Сорлинн еще раз?

Лежать было сладко, даже слишком. Вскоре звуки утра поплыли вдаль, утонули в шелесте страниц забытой на окне тетради. Каркнула ворона, а потом все исчезло.

На плечо легла рука.

— Квентин, возвращайтесь.

Я сонно моргнул. Эйлин стояла рядом, крутя в пальцах золотую цепочку. Слишком тонкую, кстати… драконье золото? Фамильные драгоценности Ристов?

Я рывком сел.

— Сколько я спал?

— Три с половиной часа, — холодок в ее голосе сменился сочувствием. — Так устали?

— Нет… и да. Много всего случилось по дороге.

— Я слышала, — без улыбки кивнула она.

— Может, вы мне и подскажете, что со всем этим делать? — вздохнул я, вставая. — Кстати, ваш бывший подопечный забыл тетрадь.

— Это ваша, — ответила Эйлин. — Вам многое понадобится записать. Идемте.

— На крышу?

— О нет, — она засмеялась. — Невыспавшийся маг — страшная сила. Мы начнем с подвалов.

— Как вам будет угодно, — наклонил голову я. — Я следую за вами.

Спать хотелось неимоверно, куда сильнее, чем утром. С тех пор, как я ввязался в эту авантюру, мне ни разу не удалось выкроить нормальные десять часов, будто невидимая рука отрезала ночью минуты и передавала кому-то другому, свежему и выспавшемуся. Кто спит мой сон?

Я прикрыл рот ладонью, давя зевок. В следующую секунду я получил такой удар по запястью, что рука вмиг упала, беспомощно повиснув.

Сначала я даже не понял, что произошло, и изумленно обернулся, разминая кисть. На кровати, как и ожидалось, никого не было. Я повернулся к Эйлин.

— Что?..

— Прошу меня извинить, — Эйлин вздохнула. Вокруг ее пальцев плясали искры. — Представьте, что это сделали вы сами.

— Я еще не сошел с ума, — возразил я. Онемение прошло, и я зашипел сквозь зубы.

— Сошли, если подносите кисть рабочей стороной ко рту. Один ожог там, и вы выйдете из строя на неделю. Две глубокие раны крест-накрест, как пытали драконы, — и будете восстанавливаться полгода, если не больше.

— Пытали?

— Да, — ее лицо потемнело. — Маги, впрочем, не оставались в долгу; когда-нибудь вы узнаете подробности. Не отвлекайтесь.

Она подняла руку ко рту ладонью наружу.

— Вот так.

— Вы нанесли удар магией? — спросил я, отпуская запястье.

— Конечно. Физически вы сильнее меня, да я и не успела бы перехватить руку. Огонь изо рта идет у каждого начинающего мага, — продолжала Эйлин, делая мне знак следовать за собой, — но у вас это выражено куда как ярко.

Откуда ей знать? Ах да, Марек и де Верг; разбойники в лесу.

— И что мне делать? — спросил я, выходя из комнаты вслед за ней.

Мы начали спускаться, и голос Эйлин зазвучал приглушенно.

— Берегите ладони. Огонь должен идти только через руки — если вы чувствуете пламя за зубами, с вами определенно что-то не так.

— Да уж я думаю, — пробормотал я.

— Есть одна техника. Перед сном мысленно собирайте тепло в кистях рук. Проводите линии от рта к ладоням и ведите пламя по ним. Главное, — она с улыбкой обернулась, опираясь на резные перила, — не прожечь одеяло.