У тюрков были отряды разведки, они присматривали в степи пастбища, пашни, места для поселений, они и давали названия. А как? Мы не знаем.

Осторожно шли разведчики по нехоженой степи. Осторожно ехали за ними переселенцы. Двести лет продвигался авангард тюркского народа от Алтая, пока не дошел до Европы.

Увидеть Альпы (вернее, всю Европу сразу!) выпала честь великому тюркскому предводителю Аттиле — вечному герою Великой Степи.

Своим спокойным и миролюбивым поведением кипчаки наводили ужас на римских правителей. Уверенных в себе всадников боялись. И тайно шпионили за ними, желая навредить при первом удобном случае. Но внешне все выглядело вполне пристойно.

О кипчаках, например, лестно отзывались греки, которые с 312 года сами вызвались добровольно платить Дешт-и-Кипчаку дань. (А как лестно не отзываться, как не угождать, как не платить, если у них в армии служили кипчаки, если их города строили кипчаки, если их поля обрабатывали кипчаки.)

Рим тоже платил дань. Но делал это отнюдь не по своей воле…

Около северных границ Римской (Западной) империи первые кибитки степняков появились в 380-х годах. Именно эту дату указывали современники. Значит, тогда здесь и возникли первые тюркские поселения.

Соседство с кипчаками поначалу сильно пугало римлян. Но с годами все изменилось. Они перестали бояться. Рим по примеру Византии стал искать свои подходы к пришельцам с Востока. И нашел.

Случилось это быстро. У кипчаков тогда был неурожай, два года жесточайшей засухи. Голод «выкашивал» людей, как траву. И римские торговцы, словно лисы в курятник, повадились в новые тюркские городки. Они наживались на голоде кипчаков: продавали им лежалые продукты.

Продавали только за золото. А когда у семьи кончалось золото, то торговцы меняли тюркских детей на мясо дохлых римских собак. И родители шли на этот обмен, сами отдавали своих детишек в рабство, видя в этом единственный шанс спасения их от голодной смерти.

Факт отвратительный. Мерзкий. Однако он говорит о морали римлян, об их истинном облике.

Тюрки терпели беду стойко. Они могли ограбить торговцев или выгнать их вон, но не делали этого. Они терпели, стиснув зубы… А между прочим, в те годы Рим принял греческое христианство, назвался «катыликом», то есть союзником тюрков. И наживался на их горе.

Этот «союзник» был способен на все. Он был уже в подчинении у Византии, но ненавидел весь мир. И особенно кипчаков, которые лишили Рим его былого могущества. Уступив в открытом бою, римляне начали тайный бой. Он продолжался не один век. Здесь они победили: оговорили тюрков перед потомками, выставляя их то уродами, то дикарями, то кочевниками, которые даже «едят по-звериному»… Им все блестяще удавалось в этой закулисной борьбе.

Как можно есть «по-звериному»? Оказывается, очень просто. Нужно взять в руку ложку или вилку, так ели тюрки, помогая себе ножичком (он всегда был в ножнах рядом с кинжалом.) Перед едой «по-звериному» полагалось мыть руки из кумгана и вытирать их полотенцем. Вот и все.

Европейцы о ложке с вилкой даже не слышали. Они ели не «по-звериному» — руками. Греческие вельможи, например, держали в домах арабских мальчиков и об их жесткие волосатые головы вытирали после еды свои жирные руки.

И о красоте у европейцев были совсем иные представления, чем у кипчаков. Византийский император Юлиан слыл красавцем, у него борода, как пеплом, была усыпана вшами. Живая, кишащая борода кого-то приводила в восторг, ею он гордился.

Греки и римляне не знали бань. «Баня» — изобретение тюркское, и слово тоже тюркское, от «бу» (пар) и «ана» (мать), иначе говоря, «мать пара».

Знаменитые римские термы были открыты далеко не для всех. Лишь избранные в трехсоттысячном Риме могли позволить себе принять ванну. У кипчаков все было иначе, баня была предметом повседневного быта. Степь приучила народ к чистоте, к порядку. Хозяйка еду не готовила, прежде чем не уберет дом. Чистота жилищ и личная чистота — это еще одна черта тюркского народа, потому что любая грязь в степи оборачивалась эпидемией, болезнями… Нечистоплотности не терпели.

Каждый кипчак умывался утром и вечером. А также перед едой и перед молитвой.

У тюрков жило поверье, когда ты спишь, твоя душа летает по свету, а утром возвращается. Как раз за мгновение до того, как ты просыпаешься. И если человек не умыт, душа пугается и навсегда улетает. (По этой же причине запрещается во сне укрывать голову одеялом.)

Обычаям кипчаки следовали строго, потому что в обычаях был собран народный опыт жизни! Его мудрость. А соблюдали их, чтобы не повторять ошибок предшественников.

Каждая деталь обычая имела смысл. И ничего лишнего.

Был, например, целый ритуал стрижки ногтей. Оказывается, жизненная сила тюрка (его хут) днем под ногтями, а ночью под корнями волос… Там должна быть идеальная чистота, об этом знал даже ребенок.

Многого в жизни кипчаков не понимали европейцы. Поэтому они терялись в догадках, придумывали нелепости, одну за другой, чтобы объяснить тюркские реалии жизни.

Скажем, зачем нужны кибитки? Непосвященный человек не ответит. Так и римские шпионы, увидев кибитки разведчиков новых земель, решили, что кипчаки — кочевой народ. И разнесли это по всему свету.

Но греки видели у них иное — совсем не кибитки… Случайно уцелели записки византийца Приска. Это бесценный исторический документ, сообщающий правду о Великом переселении народов, об Аттиле, о любопытных мелочах быта кипчаков. Он уцелел случайно, все другие документы римляне за века полностью уничтожили.

Записки Приска ценны тем, что написаны человеком, который все видел сам. Не только видел, но и касался руками. Он приезжал во дворец к Аттиле в составе посольства Европы. Приезжал вымаливать мир у разгневанного тюркского царя.

Жаркие горели тогда страсти.

Аттилу боялись. Одно лишь упоминание его имени приводило в трепет правителей Европы. Аттила — это полмиллиона всадников. Огромная сила.

Хорошая армия… А что это такое? Толпы вооруженных людей? Нет. Она должна быть организована. Дисциплинирована. Послушна. С опытом и традициями. С силой духа. Вот что такое хорошая армия… И этого все равно мало.

Собрать вооруженных людей можно быстро, но научить их воевать — дело не одного поколения: в армии, как в зеркале, отражено все лучшее, что есть в культуре людей, в хозяйстве страны, в характере народа, наконец.

Армия не появляется из ничего — на голом месте. Ее долго воспитывают, растят, объединяют идеей.

Труд кропотливый, но благодарный, потому что армия охраняет народ, охраняет страну. Без армии народ не имеет лица, он рано или поздно станет слугой, исполнителем чужих приказов и интересов… Впрочем, все это давно известные истины.

Однако порой стоит задуматься над ними. Ибо они убеждают, что Аттила не собирал полудикие племена на задворках Европы, как это написано в учебниках истории.

У тюрков была своя отличная армия, которая неплохо показала себя в Китае, в Иране, на Дону, даже у стен Рима. В мире не было сильнее ее.

Она делилась на войска — тьмы. По десять тысяч всадников в каждом. Войска — на полки и сотни. Их собирали из родов — юртов или улусов. Командовал хан, глава улуса или юрта. Он назначал себе помощников — атаманов.

Войско носило имя либо своего хана, либо своего юрта. Эта была давняя алтайская традиция, отмеченная еще при заселении тюрками Индии. Одно из войск армии Аттилы называли «бургунд», другое — «савойя», третье — «теринг»… Каждое войско имело знамя, а с ним — имя, боевую историю и уважение.

Всего войск было пятьдесят! В их числе Яицкое, Уральское, Донское и другие юртовые войска.

Разумеется, служили в них тюрки, и говорили всадники только по-тюркски. Других языков армия Дешт-и-Кипчака не признавала, другие народы ей были просто не нужны. Хотя кто-то из алан наверняка был во вспомогательных соединениях или даже в строю — сильный народ… Иное дело армия Византии, где главенствовал тюркский — «солдатский»! — язык, там кипчаки составляли заметную часть населения страны и большинство в ее армии. Поэтому сами греки уже вынуждены были учиться говорить по-тюркски.