— Эй, что случилось? — тихо поинтересовалась я, поскорее развеивая свой магический ломик и присаживаясь рядом на иол.

— Ничего, — буркнула девушка. Ну да, так я тебе и поверила! С «ничего» такую сырость не разводят.

— Что случилось? — с нажимом повторила я, высовываясь из ниши и на всякий случай подгребая папку с контрольными поближе к себе. Еще пропадет на просторах Школы или затопчет кто — поди потом докажи, что будущие прорицатели жуткую чушь написали.

— Да отвали ты, Дивейно! И без тебя тошно! — сорвалась Инната, едва ли не с кулаками на меня бросаясь. — Чтоб тебе провалиться, темной! Не лезь не в свое дело! — Далее последовало нецензурное ругательство.

— Ты что несешь, светлая нахалка?! — гаркнула я, выпрямляясь во весь рост и упирая руки в бока, — Я искусница и преподавательница! Как ты смеешь говорить мне «ты» и ругаться в моем присутствии?! Сейчас к Мастеру пойдем, пусть он разбирается, где ты таких слов нахваталась!

Сконцентрировавшись, я сплела безобидное заклинание из энергии Разрушения и с размаху влепила его в пол около ног притихшей Иннаты. Девчонку осыпало прохладными желтовато-зелеными искрами и слегка подбросило.

Шоковая терапия возымела свое действие — Инната, в полной мере осознав недопустимость подобного поведения, покаянно всхлипнула и зарылась лицом в подол моего платья, пятная его разводами румян и туши. Я вновь присела рядом с ней и обняла, помогая подняться.

— Ты прости меня, Дивейно, — задыхаясь, лепетала девушка, слегка покачиваясь и хватая меня за плечи. — Я не со зла, честное слово, просто… просто…

— Давай-ка вставай и пошли, пока никто тебя в таком виде не заметил, — велела я, помогая ей выбраться из ниши.

— Ой, а куда мы идем? — в конце концов догадалась поинтересоваться девушка, видя, что я волоку ее куда-то вверх по лестнице.

— Ко мне, — отозвалась я, стараясь не уронить ни Иннату, ни папку с контрольными. — Умоешься, успокоишься и объяснишь, что, собственно, произошло. А там, глядишь, и придумаем, чем тебе помочь.

В моем мирном обиталище, уже приобретшем кое-какие отличительные признаки (швабра в углу, несколько картинок на стенах, слегка попорченные обои в кабинете — ну, подумаешь, с заклинанием не справилась, с кем не бывает!), я разожгла камин, усадила вновь начавшую всхлипывать Иннату в кресло и подсунула ей коробку засахаренных каштанов, недавно подаренную мне Айлайто. Жаль, что у меня не имелось в наличии никакого алкоголя — немного вина было бы сейчас очень кстати. Но увы. Пришлось ограничиться незаметно растянутым пологом из энергии Спокойствия и тихим умиротворяющим голосом, коим я начала осторожно выспрашивать о причинах разразившейся бури. Инната, придя в себя и начав поедать конфеты, искрение и чистосердечно, чувствуя во мне родственную душу, поведала о своем горе:

— Ну ты видела, на твоем факультете среди девятикурсников есть такой высокий, красивый, темноволосый… Велартом его зовут…

— Ах да! — вспомнила я, — Каланча такая со смазливым личиком и плохими манерами потомственного богатея. Он мне, кстати, последнюю письменную работу по ускорению собственных реакций дней пять назад должен был сдать, да что-то не торопится!

— Ой, Дивейно, ну не будь занудой, — поморщилась Инната, отправляя в рот очередную конфету. Похоже, мне сладостей не достанется вовсе. Ладно, скажу Айлайто; что его презент пришелся мне очень по вкусу, вот я и съела все в один присест. — Ну не сдал и не сдал, подумаешь. Ты тоже небось в своей Темной Школе не все работы писала. И никакая он не каланча, просто высокий и стройный! И вовсе не испорченный! Это тебе просто так кажется, потому что ты его учебными успехами недовольна!

Все ясно. Лично я знаю только одну причину, заставляющую девушку так отчаянно защищать представителя противоположного пола.

— А как же Айрэк?

— А что Айрэк? — мгновенно покрылась краской Инната, по выражению моего лица уже догадавшаяся, что я все поняла.

— Что-что… Жених он твой! — напомнила я.

— Я и сама знаю, — потупившись, согласилась она. — Вот только не могу с собой ничего поделать. Ну не люблю я его! Он из хорошей небедной семьи, он славный, умный, щедрый и вообще мой лучший друг! Но…

— Так всегда бывает в жизни: все просто чудесно, но… — глубокомысленно согласилась я, рассеянно поигрывая ленточкой от опустевшей коробки и разбирая ее на шелковые волоконца. — Кто б знал, как я ненавижу это короткое безнадежное слово!

Инната с совершенно несчастным и растерянным видом покивала, жалобно глядя на коробку, в которой до ее прихода лежали каштаны в сахаре. Теперь же на дне оставалась только жалкая россыпь пудры. А мне вдруг в голову пришла интересная мысль:

— Постой, так как же ты согласилась стать его женой, если не любишь его?

— Нас еще родители сговорили, в пятилетнем возрасте, — призналась она. — Так всегда бывает, если хорошие семьи хотят породниться. У меня, как ты сама понимаешь, никто и не спрашивал.

Я невольно раскрыла рот. Ну и ну! Да в Темной Империи изуверский обычай отдавать детей за того, кто угоден родителям, исчез еще в прошлом столетии! Только совсем уж благородные, сверхбогатые и знатные продолжают сговаривать своих наследников еще в младенчестве, но это уж их проблемы, а так-то даже главы гильдий уже не неволят дочерей и не приказывают сыновьям. А здесь просто каменный век какой-то или расцвет периода варварства, Дикая эпоха! Надо в оба смотреть, вдруг работодатель, как и родители, тоже обладает эксклюзивными правами на жизнь и свободу выбора подчиненных и, не приведи Увилла, выдаст меня замуж!

— А вот Айрэк тебя любит, — задумчиво констатировала я, краем глаза посматривая на грустную, несчастную светлую. Она печально покивала, но никак не отреагировала на это сообщение. Ясно, значит, мы в курсе, но на ответные чувства не способны. Ну-ну!

— Ты не подумай, Айрэк и в самом деле очень-очень хороший! — вдруг горячо заговорила Инната, прижимая руки груди. — Ведь это он уговорил Шерринара взять меня с собой в поездку в Темную Империю. Всем нашим девчонкам так хотелось побывать там, а повезло мне — Айрэк уломал своего преподавателя, а тот уговорил Мастера и моих родителей! Мне очень с ним повезло, правда! Мне все подруги завидуют! Но… Ты должна меня понять, ты-то тоже разлучена со своим возлюбленным… Ведь так уж получается: кого-то любишь, а кого-то нет! С этим ничего нельзя поделать! Ведь ты, если бы могла, наверняка бы полюбила Айлайто! Но он для тебя просто друг! А сегодня я в коридоре встретила Веларта… А он мне…

Дальше опять были слезы. Я сбегала в ванну, отковырнула в чашку маленький кусочек сжатой в кристалл воды и, высвободив ее сущность, притащила Иннате теплое питье. Та взяла чашку в руки и едва не опрокинула ее на себя, не в силах справиться с нервной дрожью и истерическими всхлипываниями. Пришлось отобрать воду и подсунуть платок.

Более-менее успокоившись, Инната все-таки смогла внятно и четко пояснить причину столь исступленного вселенского плача. Как оказалось, сегодня она осмелилась заговорить с предметом своего обожания, а он ее едва ли не нехорошими словами обложил, пребывая в непоколебимой уверенности, что девушкам в присутствии мужчин вообще полагается молчать и опускать глаза. И уж тем более не заводить бесед, пока их не спросят.

Короче, Иннату обозвали распущенной бесстыдницей. Тонкая душа светлой девушки подобного прилюдного позора не вынесла и ударилась в истерику. В коей бедная Инната билась до тех пор, пока я на нее не наткнулась.

— Прекращай лить слезы, — велела я, задумчиво покусывая нижнюю губу. В голове уже начал зарождаться коварный и изощренный план. — Кажется, у меня есть идея.

— Правда? — оживилась девушка, просительно заглядывая мне в глаза — Ой, Дивейно, скажи скорее, что ты придумала! Век за тебя богам молиться буду!

— Приворотные зелья варить умеешь? — хищно ухмыльнулась я, не размениваясь на лишние объяснения.

— Ты что! — испуганно ахнула разом поскучневшая девушка. — Они ж запрещены!