В тот памятный вторник над Москвой висела изнуряющая липкая жара. Отец и сын Хрустовы, одетые совсем легко по домашнему, сидели на кухне. Петр Иванович, сдвинув очки на край носа, просматривал газету и потягивал прямо из пакета прохладный кефир. Когда-то он был высоким статным мужчиной, но за последние годы как-то быстро усох, съежился и абсолютно поседел. Возвышаясь над отцом, Антон смаковал отдающий жженой пробкой кофе и размышлял, как убить выходной. В магазине, где он в должности младшего менеджера торговал холодильниками, основная работа приходилась на субботу и воскресенье, и потому отдыхать приходилось чаше всего по будням. Телефонный звонок вторгся в их маленький сонный мирок как всегда неожиданно. Чувствуя легкое волнение, Антон двинулся в прихожую. Звонили им теперь очень редко, и каждый такой случай был маленьким событием. Когда незнакомец, поздоровавшись, попросил позвать Антона Петровича, Хрустов за какие-то секунды перебрал в уме несколько вариантов.
– Военкомат? Не похоже, слишком уж интеллигентно спрашивают. С работы тоже вряд ли. Кто-нибудь из однокурсников объявился? Но тогда бы по отчеству не назвали и, хоть что-нибудь знакомое в голосе наверняка бы проскользнуло…
То, что Антон услышал потом, было неожиданно, но никаких сильных эмоций не вызвало. Совершенно иной была реакция отца. Узнав о кончине брата, Петр Иванович еще сильней сгорбился, и, скинув очки, уставился в какую-то точку на обоях. Казалось, старик пытается прорваться через толщу времени. Туда, где соперничество всего лишь игра, и после очередной баталии мальчишки погодки, прижавшись плечами, заворожено слушают страшную бабушкину сказку. Выйдя из оцепенения, Петр Иванович изменившимся голосом произнес:
– Ты, Антон, от завещанного не отказывайся, не хорошо это будет…
И без отцовского совета Хрустов младший не собирался отказываться от дядиных денег.
– С паршивой овцы хоть шерсти клок. Прости, Господи, что так о покойном!
Отправляясь на встречу с нотариусом, Антон гадал, сколько же подкинул от предсмертных щедрот дядя. В самом смелом взлете фантазии наследство не превышало двух трех тысяч долларов. Хотя больше он склонялся к тому, что сумма будет унизительно маленькой, и оправдает пожалуй только проезд на метро. Узнав, что теперь он владелец контрольного пакета акций металлургического завода, Антон принял все за розыгрыш. Нотариусу пришлось терпеливо объяснять, что люди его профессии к подобным шуткам совершенно не склонны. Но Антон вес еще не верил…
Свалившееся вдруг богатство чуть не раздавило не подготовленную психику. Коварный пункт в завещании запрещал в течение нескольких лет продавать акции и обязывал принимать участие в управлении заводом. Конечно, можно было и отказаться. После развода Антон стал не только одиноким, но и свободным. Если не брать в счет лепет папаши об исполнении воли покойного, решение можно было принимать без чьего либо давления. Но он вдруг и сам не захотел прятаться от судьбы. Где-то за туманными склонами Уральских гор полыхало адским пламенем прокопченное чрево индустриального Молоха. Казалось, Антон слышит вызов чудовища, и уже он не может его не принять. Из-под рыхлой ментальности маленького запуганного жизнью человека вылезло вдруг, что-то твердое и упрямое. Промучившись несколько дней в сомнениях, Антон Хрустов уже собирался брать билет на челябинский поезд. Но тут судьба совершила новый вираж.
Из таинственной дымки новой жизни материализовался представитель партнеров дяди. Этот опасный экземпляр "нового человека" обладал наиграно приятным голосом, фигурой атлета и безупречными манерами, сквозь которые все же проступала акулья хватка. Все время, пока пришлось иметь с ним дело, Хрустов чувствовал неприятный холодок нервного напряжения. Иногда он даже недоумевал, почему с ним не расправятся, так как обычно пишут в газетах. Но видно пришли другие времена, и проще стало решать подобные вопросы цивилизованно. Предложенный представителем план позволял обойти некоторые пункты дядиного завещания. Управлением заводом фактически попадало в руки тех, кто умел и хотел это делать, а Антон Хрустов получал в свое распоряжение огромную по его меркам сумму денег. С первой же беседы стало ясно, что предложение из тех, от которых трудно отказаться. Вопрос был решен к обоюдному удовольствию, и все-таки в глубине души осталось чувство недовольства собой.
Став обладателем состояния, Хрустов быстро сделал неприятное открытие:
– Вроде бы он богач, кругом огромное количество соблазнов и возможностей. Но по сути дела он все тот же одинокий, неуверенный в себе человек, боящийся вылезти из привычной социальной ниши.
Даже отмечали эпохальное событие по-домашнему на кухне. От приглашения посетить ресторан Петр Иванович решительно отказался. Перебрав в уме всех знакомых, Антон вдруг обнаружил, что друзей с которыми хотелось бы разделить торжественное застолье у него просто не осталось. В итоге распили на двоих с отцом бутылку дорого коньяка, и разошлись по своим холостяцким комнатам. Что делать и как жить сыну дальше, Петр Иванович посоветовать не мог. Давно закупорив себя в тесную раковину, он уже не собирался из нее вылезать. А вот Антону предстояло решить задачку не из легких.
Наверное, если бы сразу кинулся головой в омут, что-нибудь бы и получилось. Но, собираясь завести собственное дело, Антон Хрустов решил заранее продумать и по возможности предотвратить все неприятности. И чем дольше он думал, тем страшнее и сложнее все ему представлялось. Уже по ночам снились шеренги закрытых чиновничьих кабинетов, златозубые улыбки братков, пронзительный взгляд налогового инспектора. Доставшееся от дяди состояние казалось теперь не таким уж и большим. Во всяком случае, рисковать даже какой-то его частью совершенно не хотелось. В итоге, так и не начавшись, карьера предпринимателя была отложена до лучших времен. Попытка заняться как хобби некогда любимой физикой тоже оказалась бесплодной. За прошедшие годы мозг, подобно мышцам бывшего спортсмена, подернулся жирком, утратив способность к напряженной работе. К тому же время богатых джентльменов-любителей безвозвратно ушло. Для плодотворной деятельности нужна была живая научная среда коллег, оппонентов, актуальных задач. Посетив институт, в котором когда-то начинал трудовую деятельность, Хрустов обнаружил его еще в более плачевном состоянии, чем предполагал. Благое желание стать спонсором возрождения отечественной науки умерло, даже не родившись. Никаких дядиных капиталов для столь масштабной задачи все рано бы не хватило, а финансировать липовые отчеты, которые и сам когда-то неплохо умел стряпать, он не собирался.
В конце концов, пришлось согласиться на участь богатого бездельника. Когда-то вожделенное свободное время превратилось в проклятье. Порой он даже подумывал, не попроситься ли обратно в магазин. К счастью до такой позорной капитуляции дело все-таки не дошло. Постепенно, он выработал для себя амплуа скучающего эстета коллекционера. Посещал выставки, антикварные и букнистические магазины, ужинал в дорогих ресторанах. Физическую форму пытался поддерживать в фитнес-клубе, где даже обзавелся знакомыми, которым врал, что крутиться в бизнесе по продаже холодильников.
Постепенно такая жизнь стала казаться вполне естественной. Только одна проблема не давала покоя. Давно пора было кончать с затянувшимся холостяцким состоянием. Но как найти подходящую партию, если вышел из возраста, когда посещают дискотеки, не вращаешься в обществе и даже на работу не ходишь? Многочисленные объявления об интимных услугах Хрустов, к стыду своему, просматривал, но позвонить так и не решился. Кроме опасений возможного столкновения с криминалом, удерживало еще и ощущение, что такое решение проблемы в чем-то сродни подсаживанию на наркотик. Привыкаешь получать дозу удовольствия за фиксированную плату, и все остальные пути для тебя уже закрыты.
В результате оставалось только знакомства в общественных местах. Даже по молодости Антон Хрустов не особо преуспевал в этом тонком искусстве. Чего уж говорить о его нынешней форме! Конфузом окончились несколько попыток познакомиться в театре. Подцепив в кафе приехавшую из Тулы блондинку, Хрустов весь день проводил ее по Москве, раздражаясь от провинциального говорка и косясь на стройные ножки спутницы. Но на робкое предложение посетить снятую специально для таких случаев квартирку неожиданно получил суровую отповедь. Чтобы сохранить лицо, пришлось проводить даму до автостанции и поблагодарить за отлично проведенное время.
