– Он нам не понадобится, – уверенно заявила миссис Маккрэри, ставя на пол принесенную с собой небольшую сумку и деловито засучивая рукава. – Эти варвары ни капли не смыслят в медицине. Первым делом пустили бы ему кровь. Ха! Бедному парню надо беречь каждую каплю. Я училась врачеванию у шерпов,[17] детка, а они тысячи лет лечили себя без всяких университетских фокусников!
Мереуин улыбнулась тревожной и слегка смущенной улыбкой, немного побаиваясь этой властной женщины, но ей все равно стало легче от сознания, что наконец-то появился человек, который в состоянии оказать умелую и действенную помощь.
– Я могу чем-то помочь?
– Можете, если уйдете наверх и освободите мне место, – вполне дружелюбно предложила седовласая женщина.
– Что вы будете с ним делать? – поинтересовалась Мереуин, поднимаясь на ноги и не отрывая беспокойного взгляда от пылающего лица Дэвида.
– Промою раны и смажу своим маслом. Хорошенько закутаю и выгоню из него лихорадку вместе с потом.
Мереуин хотелось еще немножечко задержаться, но рука маркиза настойчиво подталкивала ее к выходу, и она покорно последовала за ним наверх, на просторную палубу, кутаясь в плащ от холодного ветра.
– Вы думаете, он поправится? – тревожно спросила она. Лорд Монтегю прислонился к поручням.
– Думаю, да.
– Я, наверное, не переживу, если с ним что-нибудь случится, – тихо проговорила Мереуин. – Это из-за меня его высекли.
– Вы уверены?
Она опустила голову и удрученно кивнула:
– Я пыталась выкрасть свой контракт у капитана Кинкейда. А Дэвид помог мне, рассказав, где лежит ключ от сундука. Капитан меня, конечно, поймал и сказал, что накажет для примера остальным. А Дэвида высекли за то, что он обманул доверие капитана. – Ее губы тряслись, она крепко стискивала руки. – Это все я виновата!
– Он поправится, – мягко заверил ее Иен, из последних сил сдерживая бушевавшую в нем ярость. Проклятый ублюдок! Ему следовало бы удавить Кинкейда немедленно, едва шагнув на борт «Горянки», еще до того, как он, не веря своим глазам, обнаружил у мачты истерзанную фигурку Мереуин.
– Должен принести вам свои извинения, мисс, – произнес маркиз после небольшой паузы.
В слабом свете фонаря можно было увидеть изумление на ее расстроенном личике.
– В самом деле?
– Да. Я решил, что вы флиртуете с матросами. Обвинил вас в любовной связи с Дэвидом Брауном.
Чистый смех Мереуин зазвенел в тишине ночи.
– С Дэвидом? Да ведь он совсем мальчишка!
– Я-то не знал, – напомнил лорд Монтегю. Улыбка дрожала на ее губах.
– О, я и правда его полюбила, – призналась девушка, – и, когда он поправится, заберу его с собой в Кернлах.
Маркиз опешил:
– Зачем?
– Не может же он всю свою жизнь быть юнгой, – разъяснила Мереуин. – Рука у него искалечена, никто, больше не предоставит ему шанса стать кем-то другим. А Александр, может быть, найдет для него работу на одном их кернлахских транспортных судов. Рулевой или что-нибудь в этом роде, не знаю, и почему бы со временем Дэвиду не стать капитаном. – Она застенчиво улыбнулась. – Разумеется, я не буду его заставлять. Он волен сам выбирать.
Лорд Монтегю вынужден был признать, что не ожидал от стоявшей перед ним молоденькой вспыльчивой девчонки такого щедрого жеста, и недоумевал, как это в ней столь причудливо сочетаются самые противоречивые качества. Манеры беспризорницы, красота высокородной леди, норов разбойника-сорвиголовы, а иногда вдруг проявится на удивление горячая, любящая душа. Он только качнул темноволосой головой, совершенно не понимая ее.
– А что сталось с прочими пассажирами? – поинтересовалась Мереуин, прерывая его раздумья.
– Я думаю, их отправили в Уилмингтон на другом судне.
– А сэр Роберт? Где он? Мне бы очень хотелось с ним встретиться.
– В данный момент наверняка на борту «Колумбии». – Лорд Монтегю указал на ладную, ощетинившуюся орудиями бригантину, которая покачивалась на волнах неподалеку от «Горянки». – Теперь, когда вам стало лучше, он, по-моему, готовится поднять паруса.
– И я должна плыть на «Колумбии»? – спросила Мереуин. Маркиз кивнул, и девушка затрясла головой. – Не собираюсь оставлять Дэвида. Лейтенант Спенсер сказал, что поведет «Горянку» назад, так? Ну и я тут останусь. Какая разница, на каком корабле возвращаться домой, на том или на этом?
Лорд Монтегю сердито уставился на нее и тихонько выругался:
– Черт вас побери совсем! Вы что, думаете, ваша воля – закон? Кто это позволил вам вести себя как ее королевское величество и указывать, чего вы желаете и чего не желаете?
Она попалась на удочку, синие глаза полыхнули огнем.
– Кто позволил? Полагаю, упрек не по адресу, милорд. – Титул, слетев с ее губ, прозвучал дерзкой насмешкой. – Я уверена, сэр Роберт с его добрым сердцем позволит мне остаться с Дэвидом, потому что это мой друг, между прочим! А я спрашиваю, кто позволил вам указывать мне, чего желать?
Мереуин испугалась бы ледяного взгляда маркиза, если бы он не взбесил ее своим высокомерным видом, который просто нельзя было проигнорировать. Что-то словно подталкивало ее платить за каждое произнесенное им надменное слово той же монетой. Да, она уже достаточно узнала этого типа, чтобы видеть его насквозь. Красив? О, допустим, она согласится это признать. Богат? На протяжении всей своей жизни он, несомненно, пользовался плодами, которые дает богатство, уважением и почитанием, привык получать все, чего пожелает, вселять страх в каждого, кто окажется на его пути! Она ничего не знала о его прошлом, но какое бы высокое положение ни занимал маркиз в Англии, для нее он всего-навсего сассенах-узурпатор, и она не уступит ему ни в чем, потому что принадлежит к клану Макэйлисов.
– Я знаю таких, как вы, милорд, – неприязненно заявила Мереуин, и все ее маленькое, стройное тело напряглось, – и знаю, к чему вы стремитесь. Вам нужно все, что принадлежит Кернлаху, но вы ничего не получите. Ни крошки!
– Вы напоминаете мне непрестанно жужжащее насекомое, – ласково сообщил маркиз, но беззаботность тона никак не вязалась с мрачным выражением его лица, – и я легко могу вас прихлопнуть.
– Можете, – к его большому удивлению согласилась девушка, не проявляя заметных признаков страха, хотя маркиз, увидев, как при этой тихой угрозе от мягко очерченных скул отхлынула кровь, решил, что спокойствие стоит ей немалых усилий. – Только вы недооцениваете клан Макэйлисов и гордость горцев, которую столь опрометчиво прокляли при нашей первой встрече. Мы неукротимы, сэр, и лучше вам это запомнить.
– Забавно, что вы приписываете своему крошечному мирку такое важное значение, – усмехнулся он, к своему удивлению, начиная испытывать странное уважение к этой девчушке, твердо намеренной настоять на своем. – Вы ошибаетесь, если думаете, что мне нужны ваши жалкие прядильни. В жизни, мисс, есть нечто большее, чем шерсть и овцы, и мне наскучили ваши дурацкие утверждения, будто Кернлах – пуп земли. Может быть, с вашей точки зрения так оно и есть.
– Я не желаю вас слушать, – закричала Мереуин, – и не буду!
Отвернувшись, она пошла прочь, горделиво неся маленькую головку. Но лорд Монтегю видел лишь грациозные движения ее тела, не в первый раз подумав, что оно чересчур соблазнительно и совершенно не подходит этому вздорному созданию.
Свежий ветер наполнил поднятые паруса, и бушприт «Горянки» подпрыгивал на пенящихся волнах. Баркентина шла в Лондон, оставив три дня назад гавань Бостона и следуя тем же курсом, каким за два дня до нее прошла «Колумбия» – военный корабль королевского флота. Погода была хорошая, солнце стояло высоко над горизонтом, вокруг расстилался изумрудно-зеленый океан. В холодном утреннем воздухе чувствовался привкус соли, неугомонные чайки летели за кораблем, и была в их хриплых криках некая странная прелесть.
Мереуин устало поднялась по трапу впервые с того момента, как «Горянка» покинула гавань Бостона. Под страдальческими глазами залегли темные круги, но девушка улыбалась, прислонясь к поручням и подняв личико к приветливому теплому солнцу. В состоянии Дэвида ночью наступил перелом, лихорадка прошла, и, заглянув под утро в его каюту, она обнаружила его мирно спящим с покрытым испариной лбом. Девушка без устали ухаживала за пареньком все прошедшие три дня, неукоснительно следуя инструкциям Дженет Маккрэри, безусловно решив, что он должен жить. Мереуин знала, что иначе его смерть окажется на ее совести.
