Особоуполномоченный германского правительства по экономическим вопросам г-н Риттер и глава германской экономической делегации г-н Шнурре были приняты 8 октября Председателем Совета Народных Комиссаров СССР тов. Молотовым.

В беседе было установлено согласие в том, что экономическая программа, о которой состоялось соглашение во время последнего пребывания в Москве министра иностранных дел г-на фон Риббентропа, будет осуществляться обеими сторонами ускоренным порядком и в широком масштабе. При этом, в частности, состоялось соглашение о том, что СССР незамедлительно приступит к снабжению Германии сырьем, а Германия — к выполнению поставок для СССР.

Телеграмма

Москва, 9 октября 1939 — 00.30 Получена 9 октября 1939 — 3.00

Срочно! № 493 от 8.10

На Вашу телеграмму от 7-го, № 518

Этим вечером в 21 час Молотов заявил, что с 1 октября он не встречался с турецким министром иностранных дел и что исход переговоров еще не может быть предугадан. Молотов высказал предположение, что, по всей вероятности, пакт о взаимопомощи с Турцией заключен не будет. Но при всех обстоятельствах интересы Германии и особый характер германо-советских отношений будут защищены. Молотов пояснил, что советское правительство ставит своей целью склонение Турции к занятию полного нейтралитета и закрытию Дарданелл, а также к сотрудничеству в деле сохранения мира на Балканах.

Шуленбург

Берлин, 9 октября 1939 г. Статс-секретарь № 793

Финский посланник попросил о визите к имперскому министру иностранных дел. По указанию последнего я принял господина Вуоримаа сегодня днем. Он сообщил следующее:

В результате развития событий в прибалтийских государствах Россия продвинулась теперь на Балтике так далеко, что баланс сил там был нарушен, и преобладание грозит перейти к России. Отсутствие заинтересованности в этом вопросе со стороны Германии привлекло внимание Финляндии, поскольку есть основания предполагать, что Россия намерена предъявить Финляндии требования, аналогичные предъявленным прибалтийским государствам.

Финское правительство предписало Вуоримаа выяснить, остается ли Германия безразличной к русскому продвижению в этом районе, и, если найдутся подтверждения тому, что это не так, узнать, какую позицию намерена занять Германия.

Посланник добавил, что Финляндия, со своей стороны, пыталась в течение последних нескольких недель

сделать все возможное для урегулирования своих торговых отношений с Германией, для поддержания их на нормальной основе и для проведения политики нейтралитета, чего также хочет и Германия.

Я ответил посланнику в духе приложенных инструкций, посланных в Хельсинки. Вуоримаа просил меня вызвать его позже, если нам будет что добавить.

Из слов посланника можно заключить, что финское правительство, скорее всего, воспротивится русским требованиям и не поддастся давлению, как поддались Эстония и Латвия. Я сказал лишь, что хочу надеяться, что Финляндия сможет урегулировать отношения с Россией мирным путем.

Вейцзекер

Телеграмма

Берлин, 9 октября 1939 г. Хельсинки № 326

В связи с телеграфной инструкцией № 322[82]

Финский посланник, который собирается посетить сегодня министерство иностранных дел, получил следующую информацию:

Наши отношения с тремя прибалтийскими государствами покоятся на хорошо известных пактах о ненападении; наши отношения с Данией также. Норвегия и Швеция отклонили наши предложения о пактах о ненападении, поскольку они считают, что мы им не угрожаем и поскольку до настоящего времени они вообще ни с кем не заключали пактов о ненападении. Финляндия конечно же имеет такой пакт с Россией, но тем не менее отклонила наше предложение. Мы сожалеем об этом, но были и остаемся при том мнении, что наши традиционно хорошие и дружеские отношения с Финляндией не требуют каких-либо политических соглашений.

Учитывая это отсутствие проблем в германо-финских отношениях, легко понять, почему в своем выступлении 6 октября, касавшемся большей частью наших соседей, фюрер вообще не упомянул Финляндии, точно так же, как он не упомянул многие другие большие и малые государства. Из этого лишь следует, что между нами нет точек преткновения. В Москве, где в переговорах имперского министра иностранных дел обсуждалась широкая политическая основа германо-советских отношений и где было положено начало договору о дружбе, была определена хорошо известная демаркационная линия. Германские интересы лежат западнее этой линии; мы сообщили об отсутствии интересов к востоку от нее. Мы поэтому не информированы о том, какие требования Россия намерена предъявить к Финляндии. Мы полагаем, однако, что эти требования не зайдут слишком далеко. Только по этой причине германское вмешательство в этот вопрос становится излишним. И после развития указанных выше событий мы во всех случаях вряд ли будем в состоянии вмешиваться в русско-финский диалог.

Вейцзекер

Берлин, 9 октября 1939 г. Статс-секретарь, № 795

Шведский посланник[83] посетил меня сегодня для того, чтобы сообщить, что, если Россия предъявит Финляндии требования, которые будут угрожать независимости и самостоятельности Финляндии, в Балтийской зоне создастся угрожающая ситуация. Посланник хотел бы уведомить меня о вышесказанном с указанием на тесные отношения, существующие между Швецией и Финляндией. Не следует забывать, что в противоположность Эстонии и Латвии в Финляндии есть мощные и

энергичные силы, которые не подчинятся русской агрессии.

Я ответил посланнику, что мне ничего не известно о возможных русских притязаниях в отношении Финляндии. Насколько мне известно, слово «Финляндия» не произносилось в связи с визитом имперского министра иностранных дел в Москву. Ситуация сложилась так, что мы не делаем никаких заявлений о нашей заинтересованности в районах, лежащих к востоку от хорошо известной линии. Следует, однако, надеяться, что Россия не предъявит Финляндии требований, которые зайдут слишком далеко, и что, таким образом, будет найдено мирное решение проблемы.

Вейцзекер

Телеграмма

Хельсинки, 10 октября 1939 — 21.30 Получена 10 октября 1939 — 24.00

№ 287 от 10 октября Срочно!

Все свидетельствует о том, что, если Россия не ограничит свои притязания островами в Финском заливе, Финляндия окажет вооруженное сопротивление. Для нашей военной экономики последствия этого будут крайне серьезными. Из Финляндии в Германию прекратится не только экспорт продовольствия и леса, но и незаменимый экспорт меди и молибдена. По этим причинам я предлагаю попросить русское правительство о том, чтобы его притязания не шли дальше островов.

Блюхер