Но на Ближнем Востоке был резерв, который неизбежно должен был рано или поздно дать о себе знать. Он аккумулировался в кочевых народах Аравийского полуострова и нужна была только искра чтобы произошел грандиозный взрыв с непредсказуемыми последствиями. Такой искрой стал ислам, концептуально базирующийся на Библии, но адаптированный Мухаммедом для человека с восточной психологией. Неправильно будет объяснять фанатизм мусульманских завоевателей обещанием им вечной райской жизни в случае смерти в бою, нет, мусульмане были не первыми кто додумался до подобного метода охмурения бессознательных масс. Молниеносное распространение ислама, неразрывно взаимосвязанное с удачными походами арабов, коренилось как в проницательности самого Пророка, так и в психологии людей которые подобно проживающим там рептилиям, пресмыкающимся и насекомым, могут казаться совершенно неподвижными, даже мертвыми, но при надлежащем стечении обстоятельств моментально нанести решающий удар.
История ислама, как политической доктрины, начинается с бегства Мухаммеда в Медину в 622 году. Пройдет 8 лет и он туда вернется. Вместе с созданной им армией. Мухаммед, видимо, хорошо проштудировал Новый Завет и не хотел повторять ошибок Иисуса, которого, впрочем, высоко ценил как пророка. Ослик и толпа кричащая "Осанна!" могут выглядеть весьма душеспасительно, но реальная боеспособная армия смотрится куда лучше. За год до входа в Мекку, он прощупал своим штыком Византийскую Империю, правда вынужден был отступить. Но лиха беда начала! В 632 году Мухаммед умирает, но дело его живет и развивается. Через четыре года мусульмане завоевывают Дамаск, идя в который обрели свое религиозное видение как сам Мухаммед, так и апостол Павел. К 641-му году вся Византийская Месопотамия лежит у ног народа про который лет двадцать до этого еще никто и не знал. Попытки захватить Афганистан не удались, хоть и предпринимались неоднократно, но об этой уникальной стране мы уже говорили. В 661 году арабы вторгаются в Индию, а течении последующих двадцати лет, двигаясь на Запад, выходят к Атлантическому Океану. Нет, не все шло так гладко, случались в Халифате гражданские войны, но вектор развития империи не менялся и был нацелен на бесконечное расширение.
А расширяться становилось все труднее и труднее. На севере — Византия и Кавказ. В Африке северное побережье завоевано, а Сахара интереса не представляет, тем более что там проживают племена не уступающие в агрессивности самим арабам. На Востоке — Индия, но ее центральные ландшафты не соответствуют арабскому национальному типу привыкшему к равнинной, пустынной или степной местности.
Поэтому принимается главное стратегическое направление — Европа. Туда ведут три пути: через Гибралтар, через Апеннины и через Босфор. Все они будут опробованы, но вначале выбирается наилегчайший — через Гибралтар. Арабы вышли к проливу в 710 году, где в крепости Сеута были встречены вестготским графом Юлианом отразившим их нападение. Граф был человеком смелым, но вот ни умом, ни элементарной сообразительностью не отличался. Он не только заключил с ними мир, но и договорился о совместном вторжении в Испанию, которое началось через год высадкой семитысячного отряда Тарика. Первое крупное сражение между ним и христианским королем Родериком было блестяще выиграно, особенно если учесть то обстоятельство, что численно Родерик превосходил Тарика в 10 раз. Теперь оккупация всего пиренейского полуострова была вопросом времени и завершилась через полгода. Только в горах Астурии сохранились независимые королевства, на которые арабы не обратили ни малейшего внимания, но из которых и выросло могущество будущей Испании, изгнавшей в 1492 году последних арабов туда откуда они пришли, а затем, — и Испанской Империи. Но на достигнутом носители зеленого знамени останавливаться не планировали. В 716 году они проводят экспедиционный рейд в южную Францию, а в 717-ом предпринимают осаду Константинополя — событие о котором необходимо рассказать подробнее.
Начло VIII века характеризовалось разладом и анархией во всей Византии. В год вторжения в Испанию, арабы впервые подошли к стенам Константинополя и опустошили практически весь юг Империи, армию которой сотрясали бесконечные мятежи, а императоры менялись чуть ли не через каждые два года. В 716 году арабы собирают миллионную армию и их вторжение достигает Пергама. До заветной цели остается один шаг и кажется нет ничего и никого кто бы смог помешать его сделать. Но арабам не предопределено взять Константинополь. Никогда. Столкновение первого и второго поколений заканчивается отступлением первого. Из тени в свет выходит генерал Лев Исавр, сметающий с престола дегенерата Феодосия III и провозглашающий себя императором Львом III. Законным ли был его шаг? Нет. Но что выше, — оплот цивилизации или закон? Лев не давал генеральных сражений, в его ситуации это было бессмысленно, да и не соответствовало византийскому духу. Первая массированная атака мусульман была отражена в августе 717 года. Арабы не унимаются. 1800 больших кораблей подвозят 100 тысяч новых солдат и все необходимое для длительной осады. Теперь они решают выморить столицу блокадой, но Лев действует подобно Фемистоклу, он нейтрализует арабский флот сжигая его греческим огнем.[43] Арабы, получив болезненный удар, успокаиваются до весны 718 г., когда и предпринимают очередной штурм. Лев отражает его, сжигает очередную партию арабского флота и сам контратакует блокадную армию арабов. Затем вступает в действие тактика которая позже будет так успешно использована Кутузовым против Наполеона — выматывающие сражения против армии лишенной стратегического резерва. В августе 718 года в халифат приплывает… 5 кораблей. Остальные навсегда остаются лежать на дне Мраморного моря и пролива Босфор. Домой тем или иным путем возвращается 30 тысяч человек, т. е. примерно один из тридцати. Летальность на уровне сталинских штрафбатов.
Все вышеописанные события происходили на задворках Европы, хотя вклад Льва Исавра, — великого человека[44] и великого полководца трудно переоценить. Через тринадцать лет, арабы, зализав раны, предпринимают массированное вторжение в сердце Европы — во Францию. Абд-Эль-Рахман собирает мобильную группировку из отборных берберских и мавританских всадников отличающихся своей ненасытной жестокостью, обходит Пиренеи слева и уже через несколько недель берет Бордо — главный город на юге Франции. Затем следуют стремительные броски к Пуатье и Туру. До Ла-Манша остается 200 километров, но их арабам пройти также не предопределено. За ними уже внимательно следят короли Эд и Карл, ненавидящие друг друга, но великолепно понимающие, что победи арабы и их время закончится навсегда, — как раз то чего так не хватает современным политиканам, благодаря действиям которых Европа чернеет и желтеет на глазах. Арабы, разгадав замысел Карла перерезать их растянутые коммуникации, решают дать большое сражение, сосредоточив все силы в района Пуатье. Легкой арабской коннице противостояла тяжелая кавалерия франков, слабо эффективная в атаке, но непробиваемая в обороне. Сражение произошедшее 4 октября 732 года представляло собой серию непрерывных атак арабов, разбивающихся о непроходимые фланги франков (для усиления обороны Карл приказал своим людям спешиться). Неожиданно обнаружилось что Абд-Эль-Рахман убит. Кто его убил так и останется неопределенным, не исключено что он получил предательский удар сзади, что полностью укладывается в традиционные восточные схемы действия. Среди арабов началась паника. Они лихорадочно отступали, бросив богатейшие обозы. Белые их даже не преследовали. Как говорится, всему свое время. Главное что они остановлены и больше никогда, никогда не будут наступать.[45] Пройдет пару лет, Карл получивший за свою судьбоносную победу прозвище «Мартелл» ("Молот"), выбросит арабов за Пиренеи. А затем внук Мартелла — Карл Великий — начнет настоящее наступление, перенеся действия в Испанию и захватив на первом этапе Барселону.
