– Миссис Моро, я никогда еще не видел человека, который уже стоял бы на эшафоте, прямо под петлей, и остался жив. Я очень рад, что ваш муж явился так вовремя.

Селин посмотрела на Корда и поняла, что он очень болезненно воспринял напоминание о том, что едва от нее не отказался. Девушка обняла мужа и прижалась к нему.

– Я тоже, ваша честь. Но каждый, кто знает Кордеро так хорошо, как я, никогда не сомневается, что в конце концов он поступит благородно.

Данстан-плейс, остров Сан-Стефен

– Большинство мужчин считает, что одной свадьбы в жизни вполне достаточно, – с усмешкой сказал Огюст, подавая двубортный черный сюртук сыну. – Если бы я не знал Селин, то решил бы, что ты склонен к самоистязанию. Но, если бы она была моей женой, я тоже не отказался бы провести с ней столько медовых месяцев, сколько уложится в человеческую жизнь.

Уединившись в одной из просторных комнат Данстан-плейс, они разговаривали, пока Корд надевал и застегивал сюртук.

– Скажем, наше первое венчание было совсем не таким, о каком мечтают все девушки. – Корд улыбнулся отцу, и в тоне его послышалось смущение. – Я даже был пьян.

– Ты считаешь, что должен сохранить это в тайне? А что, если она не захочет снова выходить за тебя замуж?

– После прошлой ночи, готов поспорить, это вряд ли вероятно, – заметил Корд и нагнулся, чтобы внимательно рассмотреть свое отражение в зеркале над туалетным столиком.

– Итак, все идет хорошо? Могу я в скором времени ожидать внука?

– Все идет хорошо. Надеюсь, что очень скоро исполнится твое – и наше – желание. – Подняв руку, чтобы поправить высокий воротничок рубашки, Корд замер с задумчивым видом. Ему хотелось, чтобы церемония, которую он решил устроить сегодня на закате, прошла без малейших шероховатостей.

– Ты не поверишь, но я по-настоящему волнуюсь! – сказал он отцу, заметив, что пальцы его дрожат.

– Волнуешься так же, как в тот день, когда провожал Селин на виселицу?

Улыбка Корда моментально испарилась.

– Я бы предпочел никогда больше не вспоминать об этом дне.

– Извини. Поскольку все кончилось хорошо, я думал, что ты не обратишь на это внимания. Итак, – добавил Огюст, сбивая пылинку с рукава своего сюртука и изображая полное внимание. – В чем нужна моя помощь? Может, я буду посаженым отцом?

– Я уже попросил об этом Говарда Уэллса. Поскольку он, похоже, все равно поселился здесь навеки, то пусть хотя бы отработает свои харчи. – Заметив, что лицо Огюста опечалилось, Корд быстро добавил: – А тебя я хотел попросить занять место шафера.

Некоторое время Огюст не мог вымолвить ни слова, потом широко улыбнулся, взял руку Корда в свою и сказал:

– С огромным удовольствием.

– Тогда увидимся через четверть часа, – предупредил Корд, хватая шляпу с кровати. – Я отправляюсь за невестой.

– По крайней мере, тебе не надо далеко ехать.

– Конечно, она ведь в комнате чуть дальше по коридору!

Выйдя из ванной комнаты, Селин услышала, что открывается дверь в спальню. Она улыбнулась, отбросила в сторону полотенце, накинула пеньюар и завязала широкий пояс. После нескольких случаев, которые всех вгоняли в краску, Корд наконец умудрился убедить Фостера и Эдварда хотя бы стучать, прежде чем входить в хозяйские покои.

– Войдите, – откликнулась Селин, встряхнув влажными волосами. Увидев, что вместо слуги в дверях появился ее муж, она не смогла сдержать радостной улыбки, пробежала через всю комнату и бросилась в его раскрытые объятия, не заметив, что в руках он держит что-то пышное и шелковистое.

– Кордеро! Почему ты так рано вернулся с полей?

– Ты хочешь, чтобы я уехал?

Она обхватила руками его шею и прижалась губами к его рту в долгом и сладостном поцелуе. Одного прикосновения ее губ было достаточно, чтобы Корд с наслаждением ответил на этот поцелуй.

Наконец, чувствуя, что задыхается, а сердце готово вырваться из груди, Селин отстранилась.

– Но ты в парадном костюме! Я никогда не видела этого сюртука. – Она нахмурилась. С того самого дня, когда они оставили позади ново-орлеанский кошмар и отплыли домой, жизнь превратилась для них в бесконечный, благословенный праздник. – Ты ведь не собираешься никуда уезжать, правда?

– Этот сюртук привез мне с Ямайки отец, когда плавал туда последний раз, и я никуда не собираюсь уезжать. Я принес тебе вот это. – Ему удалось высвободиться от ее объятий и преподнести расшитое цветами шелковое платье, которое, к счастью, не слишком помялось, пока они сжимали друг друга в объятиях.

– Что это?

– Платье. Должен попросить тебя надеть его прямо сейчас, потому что, если ты этого не сделаешь, мы опоздаем.

Селин озадаченно нахмурилась, но никак не могла припомнить, чтобы они были куда-то приглашены. Протянув руку, Селин убрала прядь волос со лба мужа, чувствуя приятную дрожь от одного прикосновения к любимому.

– Куда мы опоздаем?

– Это сюрприз, – сказал он.

– Какой сюрприз?

– Если я тебе скажу, это будет уже не сюрприз. Одевайся и сама увидишь.

Корд подошел к кровати, откинул москитную сетку и растянулся прямо поверх покрывала, опершись головой о широкую спинку и свесив с кровати скрещенные ноги в высоких сапогах.

– Ты мне поможешь?

Селин подхватила шелковое платье и улыбнулась мужу через плечо. Поддразнивая его, перекинула платье через противоположную спинку кровати и посмотрела на мужа сквозь опущенные ресницы. Плавным, соблазнительным движением она развязала широкий пояс и медленно, сантиметр за сантиметром, открыла его взору свое обнаженное тело. Пеньюар скользнул по ее плечам и бедрам и упал на пол, белой пеной раскинувшись возле ног. Поглаживая себя ладонями по талии и бедрам, она не сводила глаз с Кордеро, который пожирал ее взглядом.

– Ты играешь с огнем, Селин. – Его голос охрип от волнения.

– Я знаю. И это волнует меня еще больше.

Обнаженная, она обошла кровать и остановилась возле мужа. Протянув руку, легким движением заставила его разъединить ноги. Ее руки пробежали по обтянутым брюками ногам от икр до бедер, кончики пальцев коснулись дразнящей твердой выпуклости под тонкой тканью брюк. Присев на край кровати, Селин положила одну ладонь на напрягшуюся плоть, а другую руку запустила в пышную шевелюру мужа и, приподняв его голову, прижала к своей груди.

Корд коснулся губами напрягшегося соска, и Селин изогнулась от сладостной истомы, отдавшись теплу, разлившемуся по всему телу и вызвавшему сладострастную дрожь в глубине ее лона. Он ласкал ее соски, целовал и покусывал их зубами. Селин показалось, что она теряет рассудок, когда его рука скользнула между ее бедрами, а пальцы проникли в ее лоно.

– Ты таешь под моими руками, – прошептал Корд, касаясь губами ее груди.

– Да, и только под твоими, – ответила Селин шепотом и прижала к себе его руку, словно подсказывая: будь настойчивее.

– Мы должны поспешить, – сказал он, лаская ее все более нетерпеливо и страстно.

– Да, – выдохнула Селин, дотянувшись губами до его рта и быстро расстегивая пуговицы его сюртука. – Давай поспешим.

Секундой позже сюртук полетел на пол, а доведенная до экстаза Селин стонала, вцепившись пальцами в рубашку Корда и пытаясь вытащить ее из брюк.

– Помоги, – взмолилась она. – Сними их… скорее!

– Ты хочешь меня, Селин?

– Да, хочу, хочу твое обнаженное тело…

Не выпуская жену из объятий, Корд приподнялся, чтобы ей легче было раздеть его, и вскоре оказался обнаженным, как и она сама.

Пальцы Селин скользнули по его телу, по загорелым плечам, выпуклым мускулам рук, сильным мышцам живота. Он притянул ее к себе и впился в ее губы, легко покусывая их зубами, дразня языком, пока Селин не начала умолять его овладеть ею.

Одним сильным движением он положил ее под себя. Они лежали поперек кровати, запутавшись в одеждах, москитной сетке окутанные ее длинными все еще влажными волосами. Он больше не мог просто дразнить ее, потому что сам не мог дольше ждать! Корд вонзился в раскрытое для него, жаждущее его тело, прижал его еще крепче к себе и начал медленно двигаться внутри нее до тех пор, пока она не начала извиваться под ним, цепляясь пальцами за простыни, запрокинув голову. Он сгорал от нетерпения, стремясь к окончанию этой сладостной агонии и одновременно мечтая сделать так, чтобы она продолжалась вечно. В этот момент Селин обхватила его бедра и поднялась ему навстречу.