Дети продолжали внимательно изучать гостя, а он взглянул в сторону коридора и пристроил шляпу себе на бедро. Он подождал, пока Льюси приготовит ему завтрак, и когда она подошла к нему и подала тарелку, он поблагодарил ее и спросил:

– Как это вы оказались здесь?

Женщина вспыхнула, как малина, и заправила за ухо выбившуюся прядь волос.

– Я… я работала когда-то с Евой. В Чайенне.

– Танцовщица?

– Была. Ее родственница сказала мне, что Ева вышла замуж за хозяина большого ранчо неподалеку от Ласт Чанса, и я приехала к ней на один день – повидаться. Я тогда попала в такое положение, в какое лучше не попадать, но несмотря на это Ева встретила меня с распростертыми объятиями и сказала, что я могу пробыть здесь столько, сколько мне нужно. – Она пожала плечами. – Эта поездка оказалась самой удачной из всех моих поездок. Потому что я встретила Рамона, и он попросил меня выйти за него замуж.

Лейн отдал шляпу Льюси, потому пошел к столу с тарелкой в руках. Элли сказала.

– Садитесь рядом со мной, дядя Лейн.

– Он будет сидеть рядом со мной. Я его тезка, а не ты. – И Лейн-младший показал сестре язык.

– Так нельзя делать, – заметил Лейн, усаживаясь между детьми.

– Ага. Ага. Сделаешь еще раз, и я пожалуюсь, – пригрозила Элли и тряхнула головой, отчего ее огненные кудри подпрыгнули.

Лейн возразил племяннице:

– А ябед никто не любит. – И тут же почувствовал себя грубой скотиной, потому что глаза девочки наполнились крокодиловыми слезами, которые тут же покатились по ее лицу.

– Ну, ну. Я прошу прощения, – Лейн наклонился к Элли и, не зная, что делать в такой ситуации, неловко погладил ее по головке.

Лейн-младший, ничуть не встревожась, сунул в рот хороший кусок яичницы и пробормотал:

– Не ловитесь на эту удочку, дядя Лейн. Она может зареветь, даже если у нее упадет шляпка. И это ничего не значит: ма говорит, что Элли унаследовала это от Эберхартов – они все были актерами и актрисами. Мы только что приехали из Калифорнии, мы туда ездили повидать бабушку и деда, и там…

– Лейн!

Ева Эберхарт Кэссиди ворвалась в комнату с театральными жестами, которые она унаследовала от своих предков-актеров. Ее рыже-золотые волосы были собраны в высокую растрепанную, но красивую прическу. Кроме юбки, на ней была накинута ночная кофточка с поясом. Между полами кофточки из пурпурного атласа виднелся кружевной лиф малиново-желтой сорочки.

Лейн вскочил, с радостью поняв, что по крайней мере Ева намерена встретить его приветливо. Как его встретит Чейз, выяснится позже.

Ева обвила его руками, и они крепко обнялись, а потом она отодвинулась и внимательно посмотрела на Лейна.

– Ты замечательно выглядишь, Лейн. После всего, что я слышала в эти годы, я не знала, чего ожидать. Но ты прямо как огурчик.

Лейн засмеялся и оглядел ее с ног до головы.

– А ты такая же красивая, какой я тебя запомнил.

Вспыхнув, она запахнула полы, но яркая пурпурная кофта почти сразу же опять распахнулась. Она повернулась к детям, которые созерцали эту встречу с нескрываемым любопытством.

– Познакомились с дядей? – спросила она, протянув руку к тарелке Элли и беря недоеденную лепешку.

– Я ему больше понравилась, – тут же пискнула Элли.

– Враки! – закричал Лейн-младший.

В комнату вошел Чейз Кэссиди в сопровождении Рамона, и беспорядок немедленно прекратился. Дети стихли и выжидающе смотрели на отца, любопытствуя, что он скажет своему племяннику, сбившемуся с пути истинного.

– Где Рейчел Маккенна? – спросил Чейз без всяких предисловий.

Ева повернулась к Лейну. Ее улыбка затуманилась, и она сказала:

– Шериф Вернермейер и деверь Рейчел были вчера здесь с толпой людей. Они искали тебя. Они сказали, что ты убежал с Рейчел, а я говорила им, что они, наверное, ошибаются, что невозможно, чтобы ты…

– Ева! – проговорил Чейз, и в голосе его явно прозвучало предостережение.

Она замолчала в ожидании объяснений Лейна.

Лейн взглянул на Рамона и Льюси, потом на детей. Он не собирался ни вдаваться в объяснения, ни задавать вопросы Чейзу при этих слушателях.

– Могу я поговорить с вами наедине? – спросил он дядю.

Ему показалось, что Чейз кивнул несколько неуверенно, потом тут же вышел из комнаты, и Лейн пошел за ним по пятам.

– Я тоже пойду, неважно, понравится это вам или нет, – предупредила Ева, стащив последний кусок лепешки с тарелки дочери и направляясь следом за мужчинами по широкому коридору.

Идя за Чейзом, Лейн не мог не заметить дубовый паркет и бархатную дорожку на полу, изящные столики у стен. Коридор вел в парадные комнаты в передней части дома. Справа находилась двустворчатая дверь, Чейз распахнул ее. Лейн и Ева вошли следом за ним в гостиную, и Чейз закрыл дверь.

Проходя мимо камина, перед которым стояли кресла и диван, Лейн сразу же обратил внимание на потолок, расписанный вручную цветочным орнаментом розового и бирюзового цвета. Камин украшала ручная резьба и декоративные плитки тех же цветов, что и роспись на потолке. На полу у камина стояло нечто, напоминающее футляр для египетской мумии в миниатюре.

– Интересная штука, – заметил Лейн.

– Фамильная, – ответила Ева, засмеявшись.

Лейн сел у второго огромного окна-фонаря. Со времени своего тюремного заключения Чейз не выносил маленьких помещений без окон, и новый дом отражал то предпочтение, которое Чейз отдавал светлым, полным воздуха комнатам. Ева уселась было напротив Лейна, но тут же вскочила.

– Не хочешь ли еще кофе, Лейн? А ты, дорогой?

Мужчины отказались.

Ева села и внимательно посмотрела на мужа. Лейн полагал, что тот вышлет Еву из комнаты, но Чейз позволил ей остаться, поэтому и Лейн не стал возражать, зная, как умеет Ева в случае надобности успокоить мужа.

– Начнем с того, что Рейчел в полной безопасности. Когда я видел ее в последний раз, она была у себя дома и мирно почивала.

На мгновение в комнате воцарилось молчание, а потом Ева прошептала:

– О Боже!

Поняв, на что он намекнул, Лейн быстро поправился:

– По крайней мере, ее экономка сказала мне именно это.

Чейз явно успокоился и опустился на край туго набитой софы.

– Ты все уладил? Или нам опять следует ожидать, что шериф ввалится к нам в любую минуту?

– Не знаю. Надеюсь, что нет.

Темные глаза Чейза вспыхнули, а губы искривились.

– Черт побери, вот это ответ. На кухне сидят мои дети, а ты не знаешь, навлек ли ты неприятности на наш дом?

Ева подсела к мужу и похлопала его по руке.

– Ну, Чейз…

– Никаких «ну, Чейз», остановил ее муж.

– То, что я расскажу вам обоим, должно храниться в строжайшей тайне, – и Лейн выразительно посмотрел на Еву. – Понятно?

Та энергично кивнула и уселась поудобней.

– Понятно.

Чейз молча ждал, что скажет Лейн дальше.

– Единственный человек, который знает, что происходит на самом деле, – это Рейчел. Короче говоря, я – сыщик из «Агентства Пинкертонов» и работаю там почти шесть лет.

– А завтра свиньи полетят по воздуху, – пробормотал Чейз, запуская пальцы в волосы.

– Я прошу прощения, что никогда не следовал вашим предписаниям, дядя Чейз, но даже вам придется согласиться, что такая выдумка слишком необычна для меня. Меня завербовали из-за моей репутации, и все эти годы она служила мне крышей. Сюда я приехал по делу. Вчера мне пришлось принять некое неожиданное для меня самого решение, которое касается Рейчел.

– Но если ты сыщик, почему тебя ищет шериф? – поинтересовалась Ева.

– Я занимаюсь тайным расследованием по собственной инициативе. Моя работа сейчас не санкционирована «Агентством», потому что я отстранен от должности на шесть недель – но это уже другая история.

– Какая работа? Ты можешь нам рассказать? – Ева заерзала на своем кресле.

Лейн глубоко втянул воздух, потом выпустил его. Он посмотрел Чейзу прямо в глаза.

– Я приехал сюда, чтобы выследить Джентльмена-Грабителя. Все вы слыхали о нем. Он грабит поезда в этих краях последние два года. Мне очень неприятно говорить об этом, дядя Чейз, но среди тех, кого подозревает «Агентство», вы – на первом месте.