Сигфус посоветовал:

– Пусть кипятится. Стой спокойно. Бей из всей силы, когда придет срок.

Фроди орал, как бешеный бык. Обернувшись к Эгилю, он спросил его: видел ли тот когда-нибудь труса, подобного Кари?

– Разделайся с ним, – сказал Эгиль, не спуская глаз с Сигфуса.

– Клянусь Одином, – горланил Фроди, – я еще ни разу не встречал такого противника… Ну ты, цыплячья душа, будешь драться или пустишься наутек?.. Слышишь, тебя спрашивают?.. Да он к тому же глухой!.. Ну, сволочь, открой рот и скажи что-нибудь или же набей его моим калом! Подойди на шаг – и ты его получишь!.. Эгиль, скажи ему, что я щедр, что не пожалею ему кала!..

– О чем говорить? – сказал Эгиль брезгливо. – Это же сущий мертвец.

– Ладно, – крикнул Фроди, – сейчас увидят, как рубят мертвецов.

И он ринулся вперед.

Это был полет глыбы, сброшенной с горы. Казалось, ничто не спасет Кари. Однако Кари сумел увернуться – меч просвистел в воздухе, едва задев плечо: левый рукав Кари окрасился в алый цвет.

Фроди был удивлен: он никак не ожидал, что меч его разрубит воздух и лишь слегка ранит Кари.

– Куда задевалась эта букашка? – воскликнул Фроди. – Не иначе, как в траве.

Он сделал вид, что ищет песчинку в траве, а сам исподлобья наблюдал за Кари.

Тот совершал осторожный маневр, описывая круг, в центре которого был Фроди. Эта игра выводила из себя берсерка: это же не битва, а детская забава…

Фроди пошел на Кари, заставил его пятиться – все назад и назад! Вот уже Кари в двух шагах от болота. Знает ли он, что за ним топкое место?

– Кари! – крикнул Сигфус.

Кари сделал еще шаг назад. Вот-вот провалится в трясину. Но постороннему битва могла показаться пока что довольно невинным занятием, чуть ли не шуткой двух взрослых людей.

– Бей! – посоветовал Эгиль.

И Фроди ударил: сталь сшиблась со сталью и высекла искру, которая сверкнула ярче солнца. Фроди споткнулся, подался вперед против своей воли, и тут Кари успел всадить ему острие меча – лишь острие – в бедро.

– Что?! – взревел Фроди. И начал рубить сплеча – направо и налево. Меч его свистел неимоверно. Попадись под него Кари – и он был бы рассечен надвое. Как былинка.

Кари отступал вдоль болота. Другого выхода не было: как может устоять человек перед разбушевавшейся стихией?

Сигфус подумывал уже о том, чтобы вступить в битву, потому что Кари, несомненно, падет через мгновение, много – через два…

– Эй, ты! – что-то почувствовав, крикнул Сигфусу Эгиль. – Еще шаг – и ты попробуешь моей стали.

– Дурак! – крикнул Сигфус. – Ты же видишь, что я стою на месте.

Фроди подошел к болоту, как бы в обход Кари, с тем чтобы принудить того выйти на середину прогалины.

Кари и сам решил продвигаться к середине. Совсем рядом была кочка, ее следовало пока что избегать. Эта кочка могла сослужить полезную службу.

Сигфус ошибался: Кари жил, да еще и двигался с мечом в руке. Это казалось чудом.

Фроди принялся сквернословить – в полную силу пробудился настоящий берсерк. Это могло быть и хорошо и плохо. По мнению Эгиля, брату следовало сохранять больше хладнокровия…

– Фроди, не торопись… Думай, Фроди…

Фроди не слышал этих слов. Пот обильно выступал у него на лбу и растекался но щекам, застилая глаза. Не мог он взять в толк, какая это сила уберегала тщедушного Кари от его меча. Кари все еще жил, хотя кровь хлестала из его левого плеча. Нет, сейчас или…

И тут Фроди наносит удар, нацеленный прямо в противника. Голова Кари неминуемо должна покатиться на землю, подобно перезревшему яблоку… Но удар приходится по мечу, которым искусно защитил себя Кари. Настолько искусно, что восхитил Сигфуса.

– Молодец, Кари! – вырвалось у него.

– Еще, еще, Фроди! – кричал Эгиль.

Но Фроди решил чуть передохнуть.

– Ну и несчастный же ты! – сказал он и со злобой сплюнул в сторону Кари. – Ты бегаешь, а не дерешься! Блоха собачья!

Кари не остался в долгу. Он сказал:

– Ты скоро найдешь то, что искал, Подлец!

– Болтай, болтай! Что же я найду?

– Смерть, Подлец! Она уже рядом с тобой!

Фроди вытер рукавом потный лоб и, напрягшись, совершил еще один прыжок в сторону Кари. Его туша пролетела несколько шагов, а меч сверкнул высоко-высоко. «Конец», – подумал Сигфус и невольно прикрыл глаза. Но он снова ошибся: Кари отпрянул в сторону и очутился сбоку от противника. И нежданно-негаданно меч Кари, хоть и неглубоко, но вонзился в бок Фроди.

Фроди вдруг застывает на месте. Хватается за поясницу левой рукой. Там тепло, тепло… «Кровь», – говорит про себя Фроди, и сам не верит своему ощущению. Но боли нет. Если бы не кровь, то Фроди и не обратил бы внимания на поясницу.

Ему не раз приходилось биться. Знает вкус крови, главным образом – чужой. Правда, бывала и своя, но не много и не часто. А нынче что-то очень тепло в пояснице. Даже жарко…

Однако не в пояснице дело. Фроди никогда не видел перед собой врага, подобного этому ублюдку. Ну кто такой Кари? Какой из него боец?.. Вот что больше всего возмущает Фроди, вот что бесит его… Не одолеть этого Кари, да возможно ли такое?

И Фроди совершает новый рывок, почти немыслимый. Но при этом почему-то клонится влево. Этот наклон обеспокоил Эгиля. Еще больше взволновала его лужа крови на том месте, где некоторое время простоял Фроди, как казалось со стороны, просто поглаживая рукой поясницу.

Рывок Фроди увенчался некоторым успехом: Кари был ранен в правую ногу, повыше колена. И, делая новый круг, начал хромать. «Ну теперь изрубит его этот Фроди», – с горечью подумал Сигфус.

Фроди застыл. Как вкопанный. И тупо уставился в землю. Он дышал тяжело. Яростно ныло отчего-то в горле. Такого с ним не бывало…

«Этот мышонок слишком верткий, – думал Фроди. – Но ничего, я, кажется, знаю, что с ним делать».

И вот, прыгая из стороны в сторону и неистово вращая мечом, чтобы зарябило в глазах у Кари, Фроди понесся на него, подобно вихрю.

Туго пришлось Кари: уходить влево мешало болото, а правее подстерегал сверкающий меч. Он сделал выпад ногой и прикрыл себя мечом.

Удар Фроди, прозвучавший подобно грому, пришелся в середину меча. Вот тут-то и показало себя великое умение скальда Тейта: сталь в руках Кари зазвенела, словно прославляла мастера, выковавшего ее. Меч Фроди скользнул по мечу Кари, и острая сталь обожгла руку Фроди. Она прошлась огнем по пальцам, и Фроди увидел, как на землю упали три его пальца. Кровь окропила траву.

Фроди орал, ревел, изрыгая проклятья. И себя ругал: за неспособность, за неумелость. И Одина не забыл. Этот бог, видно, покинул его…

Напутствуя Кари и Сигфуса, скальд Тейт говорил за несколько дней до поединка:

– Вот ты, Кари, идешь, чтобы отстаивать свою правоту, чтобы мстить за обиду, нанесенную тебе и Гудрид. И в этом твоя сила. Ты полон решимости, ты не видишь дороги назад, и кровь этого Фроди для тебя – словно родниковая вода. Ты способен испить ее. Источник твоего озлобления – великая обида. А в чем сила Фроди? В его опыте, в его подлости, в неистовом бешенстве. Подумай теперь: в чем его слабость? В его великой вине, расслабляющей его волю. Нет спору, звериное преобладает в нем. На нашей земле такому не должно быть места. Но я говорил тебе и повторяю еще раз: наша земля пока что не для спокойной жизни. Здесь сила сильных и хитрость хитрых определяют все… Ты остуди свое сердце, противопоставь буйству и подлости хладнокровие и желание отомстить во что бы то ни стало. Думай больше о Гудрид, и это придаст тебе силы. Меч добротен и очень опасен в умелых руках. Помни: у Фроди такие руки. Но против его меча способен устоять другой меч, который в руках честных, непоколебимых… Берсерк особенно опасен для тех, кто поддается страху, кто не понимает, за что бьется. Тебе есть за что сражаться. И в этом твоя сила.

Так напутствовал скальд Тейт. Он не отговаривал от возмездия, хотя и понимал, что Кари может пасть в первой же схватке. Ну так что же с того? Бежать без оглядки, сидеть сложа руки, молча проглотить невыносимую обиду?..