Девять недель. Никаких поблажек. Никаких отлучек.

Под домашним арестом.

Взрывная круговерть рисунков, в ответ тяжелый удар гитары — и с разогревом покончено. Идут последние минуты, когда дом «Любопытного Тома» тих и спокоен. Светлое, большое, гостеприимное жилое помещение: отделанная плиткой гостиная, симпатичные общие спальни, блистающие нержавейкой ванны, душевые и бассейн в саду.

Входная дверь открывается, в нее проходят десять молодых людей и рассредоточиваются по всему общему плану гостиной. Та самая десятка, в которой, как уверяли страну, никто друг с другом не знаком.

Все кричат, взвизгивают, обнимаются и то и дело повторяют: «Супер!» Кто-то забегает в спальни и скачет по кроватям, кто-то показывает большие пальцы дверному проему, один или двое стоят в стороне и смотрят, но все как будто согласны, что начинается самое главное в их жизни приключение. И начинается оно в составе лучшей в мире суперкоманды.

Режиссер выдерживает паузу, чтобы зрители прониклись чувством общего праздника, после чего начинается представление участников программы. Камера выхватывает невероятно смазливого молодого красавчика с бархатистыми щенячьими глазами, с мальчишескими чертами лица и с волосами до плеч. На нем длинный черный пиджак и в руках гитара. Прямо поверх лица штампуются слова, буквы лепятся из кирпичиков и поднимаются, будто тюремные стены.

Дэвид. Род занятий: актер. Знак зодиака: Овен.

— Пожалуйста, остановите, констебль.

Картинка застыла, и собравшиеся полицейские принялись рассматривать изуродованное надписью красивое лицо.

— Род занятий: актер, — повторил Колридж. — И место его последней работы?

Молоденькая констебль Триша, которая как раз закончила прикалывать на стену последнюю из семи фотографий подозреваемых, уткнулась в дело Дэвида.

— Пантомима. Принц Очарование. Два Рождества назад.

— Два года назад? Это вряд ли можно назвать работой.

— Вот и Гарри потом так сказал, — вмешался сержант Хупер. — Дэвид тогда здорово перданул.

— Перданул?

— Вышел из себя.

— Благодарю вас, сержант. Полагаю, дело у нас пойдет значительно быстрее, если мы будем говорить на одном языке. Есть ли какие-нибудь свидетельства того, что у парнишки были актерские данные?

— Да, сэр, — отозвалась Триша. — Он прекрасно начинал. Выпускник Королевской академии драматического искусства, сначала много работал. А потом как-то не сложилось.

Колридж вгляделся в застывшее на экране лицо Дэвида.

— Кажется подавленным, а? Трудно представить, что, покидая театральный колледж, он мечтал ввязаться в эту передачу.

— Да, вряд ли. Выглядит несколько мрачно.

Колридж снова посмотрел на экран. Изображение подергивалось и подпрыгивало. Старый, раздолбанный полицейский видак плохо держал паузу. У Дэвида был слегка приоткрыт рот, так что казалось, будто он хочет укусить воздух.

— И на что же он живет, если его работа заключается в том, чтобы не играть?

— Я пробовал это выяснить, сэр, — ответил сержант Хупер. — И должен признаться, слегка озадачен. Дэвид никуда не нанимается, но как будто вполне процветает. У него приличная квартира, хорошая одежда и все такое. «Любопытному Тому» он сообщил, что ему помогали родители.

— Проверьте. Не исключено, что он залез в долги, обокрал кого-то или торгует наркотиками, а кто-то из участников шоу пронюхал об этом... Здесь имеет смысл покопать... Может, обнаружится хотя бы подобие мотива, — но в голосе инспектора не слышалось уверенности.

— Телевизионщики узнали бы, если б кто-то из «арестантов» получил подобную информацию. Ведь они, кажется, прослушивали все подряд? — спросила Триша.

— Не все, — возразил Хупер, который был настоящим знатоком телевизионных хитростей. — Видели все. А слышали многое, но не все. Трудно было разобрать слова, когда «арестанты» шептались. Иногда они снимали микрофоны и забывали надевать, так что приходилось им напоминать. Иногда постукивали по микрофонам, когда разговаривали. Этот трюк придумали еще первые участники. Помните Супер Уилли? Типа, исключенного за то, что он пытался манипулировать голосованием? Его изобретение.

— Значит, такие моменты нужно смотреть внимательнее, — предположила Триша. — Постукивание по микрофону — это подозрительно.

— К сожалению, невозможно. Именно эти куски отсутствуют на диске, поскольку их посчитали непригодными для эфира.

— Ну, хорошо, — подытожил Колридж. — Как говаривала моя мать: жизнь простой не бывает. Пошли дальше. Включайте.

— Смотрите, ребята, бассейн! — Джаз распахнул дверь во внутренний дворик и обернулся к остальным, чтобы объявить о своем открытии. И тут же по его юному лицу замелькали кирпичики надписи:

Джаз. Род занятий: ученик повара. Знак зодиака: Лев (на пересечении с Раком).

— Не хуже, чем Ибица![4] — словно обкуренный, он сделал у кромки воды несколько расхлябанных телодвижений и похоже изобразил губами барабан и бас-гитару. — Чи-чи-бум!

Вслед за ним к бассейну подскочила молоденькая девушка. Симпатичная, с маленьким драгоценным камешком в ноздре.

Келли. Род занятий: торговый консультант. Знак зодиака: Весы.

— Класс! — завопила Келли.

— Чи-чи-бум! — отозвался Джаз. Девушка запрыгала и захлопала в ладоши.

— Супер! Бесподобно! Улет! — Скинув едва прикрывавшие попу шорты, она прыгнула в воду.

— Торговый консультант? Что это значит? — поинтересовался инспектор.

— Продавщица, — объяснил Хупер. — Мисс Селфридж.

— Вы видели, какие на ней штаны? — Колридж всматривался в мерцающее изображение. — Ползадницы наружу.

— У меня есть точно такие же, — заметила Триша.

— Слишком откровенные, Патриция. Никак от вас не ожидал. Из-под них даже трусики видны.

— В этом-то весь кайф, сэр.

— Неужели?

— Конечно. Какой смысл тратиться на бикини Джи-стринг,[5] если люди их даже не увидят.

Колридж не знал, что означает «Джи-стринг», но не собирался попадаться в явную ловушку.

— Где же ее девичья гордость, если она способна так беззастенчиво хвастаться нижним бельем? — Он чувствовал себя вконец отставшим от жизни. Таких допотопных экземпляров больше нет. А если они все-таки сохранились, скрываются по углам, боятся открыть рот. Не воспринимают рекламу. Что уж говорить о телепрограммах.

На экране Келли в туче брызг показалась из воды, и в этот момент ее груди подпрыгнули и выскочили из лифчика. Девушка нырнула и, прежде чем выбраться из бассейна, поправила лифчик.

— О, боже! — закричала она. — На мне же микрофон! «Любопытный Том» меня убьет!

— Вот уж напрасно, — прокомментировал Хупер. — Помню, помню: знаменитые титьки Келли. Определенно дороже микрофона. Ее столько раз крутили в анонсах — водяная пыль, замедленная съемка, очень соблазнительно и симпатично. И в газетах печатали. «Буферная зона». Забавно!

— Давайте продолжим, — раздраженно перебил его Колридж.

Хупер прикусил губу и включил воспроизведение.

Из дома посмотреть на бассейн выскочила девушка с татуировками и «ирокезом» на голове.

Сэлли. Род занятий: боец. Знак зодиака: Овен.

— Им следовало написать: «Род занятий — лесбиянка», — поправила Триша. — Явно розовая. В такие программы обязательно берут кого-нибудь из нетрадиционных. Голубка или лесбу. Видимо, таковы законы эфира.

Колридж собрался было возразить против «лесбы», но передумал. Решил: а вдруг этот термин стал общепринятым, а он пропустил мимо ушей. Язык в наши дни меняется чрезвычайно быстро. И вместо этого спросил:

— Как вы полагаете, татуировки что-нибудь означают?

— Определенно, — ответил Хупер. — Стоит взглянуть, сразу ясно: вали подальше — я та еще сука.

— Думаю, что это маори, — добавила Триша. — Очень похоже на маори.

Руки Сэлли были разукрашены от запястий до плеч — ни одного свободного дюйма кожи. Там переплетались и свивались толстые черно-синие полосы.