«Посох» Приапа

Приап, поливающий фаллос маслом

Однако не все было так уж просто и однозначно при такой вольнице. Мужчина и женщина – сообщающиеся сосуды, созданные самой Природой. Если в одном из них – слишком много свободы и прав, в другом – их мало или нет вовсе, неизбежно возникают проблемы. Не все воспринимали даже закон Ликурга, дававший шанс «сообща заводить детей людям достойным». Это было сделано не только из-за того, что надо было вытравить из сердец граждан «пустую бабью ревность». Видимо, речь шла о проведении целенаправленной и активной эвгенической политики, цель которой появление здоровых и крепких детей. Государство тем самым брало на себя роль сводницы. Ксенофонт в «Лакедемонской политии» рассматривает как само собой разумеющийся случай договора между старым мужем, его молодой женой и неким молодым человеком с хорошей репутацией, что договариваются о возложении функций деторождения на «молодого бычка». Правы те, кто сравнил тех образцовых производителей «с припускными самцами, оплодотворяющими сук и кобыл по желанию их хозяев, которые же, однако, забывают о всех правилах евгеники, когда дело касается их собственных жен, и после расплачиваются за свое неразумие, воспитывая хилых и немощных детей, рожденных от них самих» (Ю. В. Андреев). Однако, если такое имеет место, это делает брак абсолютно формальным явлением.

Эрот и Психея. Рим

Хотя Платон выступал против «бесстыдных любовных утех», в реальной жизни общество одних лишь женщин преследовало за измену и нарушение супружеской верности. В Афинах в случае измены жены муж мог расторгнуть брак. В некоторых случаях жена могла потерять не только мужа и свое доброе имя, но и жизнь. Не нужно быть философом, чтобы понять: если у твоей жены есть любовник, а ты вполне согласен с такой «демократией», то твоей власти в доме пришел конец… Известный оратор Лисий привел пример того, как обманутый муж, взяв свидетелей, подкараулил жену, когда та занималась с другим мужчиной тем, чем в принципе должна была бы заниматься с мужем, тут же убил совратителя. В данном случае осталось неизвестным, не сама ли жена явилась инициатором любовного романа. Муж всячески выгораживал жену. Отмщенный муж при этом ссылался на закон: «Сам ареопаг, который исстари вершил суд по делам об убийстве и которому и в наши дни предоставлено это право, постановил в совершенно определенных и ясных выражениях, что неповинен в убийстве тот, кто покарает смертью прелюбодея, если застигнет его вместе со своей женой… Я считаю, судьи, что покарал его не только за себя, но и за государство. Если вы согласитесь со мной, подобные люди поостерегутся вредить своему ближнему, видя, какая награда их ждет за такого рода подвиги. А если вы не согласны со мной, то отмените существующие законы и введите новые, которыми будут карать тех, кто держит жен в строгости, а соблазнителей оправдывать. По крайней мере, так будет честнее, чем теперь, когда законы ставят гражданам ловушку, глася, что поймавший прелюбодея может сделать с ним что угодно, а суд потом грозит приговором скорее потерпевшему, чем тому, кто попирая законы, позорит чужих жен». Доводы Лисия приняли не все, ибо такого рода случаи все же были исключением.

Картинка праздничного времяпровождения

На спине у божественного быка

Вероятно, как в Спарте, так и в Афинах о семейной гармонии приходилось разве что только мечтать. Во всяком случае, к женщинам относились с предубеждением. Р. Тэннэхилл обращает внимание, что греки вплоть до III века до н.э. воспринимали женщин исключительно «как существ неразумных, сексуально озабоченных и ущербных в нравственном плане». А поэт Семонид Аморгский (VII в. до н.э.), основавший колонию на одном острове, и вовсе был о дамах неважного мнения, считая их причиной всех зол:

Джузеппе и Паоло Гроппелли. Талия. Летний сад

Порой дамы предстают как отъявленные убийцы. Клитемнестра убивает мужа. Медея разрезает на куски брата и убивает сыновей. Федра оклеветала невиновного и вынуждена покончить жизнь самоубийством. Электра привела к смерти ее мать. Хотя часто истинный виновник всех трагедий именно мужчина. Его отношение к женщине нельзя назвать иначе как варварским. Так, Гесиод рекомендовал «покупать женщину, а не жениться на ней», ибо в этом случае «ты можешь заставить ее идти за плугом, если это будет необходимо». Конечно, кому-то может и повезти и ему удастся «найти добрую и здравомыслящую жену», но даже и в этом случае «он увидит, что зла в его жизни больше, чем добра». Как видите, тут романтикой и поэзией чувств вовсе и не пахнет. Иные обиженные судьбой видели в женщинах некое подобие дьяволиц или ядовитых змей. Грек, как и старый еврей, желал иметь дома в лице жены рабыню, вола, лошадь, пчелу в одном лице. Помимо этого жена должна еще и порхать вокруг мужа, как бабочка, обслуживая его, будучи вдобавок полной ослихой, не замечая всех его проделок на стороне, да еще и отличной актрисой, нося маску любящей и восхищающейся своим мужем. В Греции, как и в других частях мира, женщины зачастую подобны «кариатидам» (фигура, не только украшающая здание, но и главным образом несущая на себе большую часть нагрузок дома; название эти фигуры получили от женщин Карии, единственного города Пелопоннеса, полностью поддержавшего персов в войне, за это обреченных греками вечно нести тяжелейшее бремя; по крайней мере так гласит легенда).

Медея убивает родного брата Апсирта

Маска. V в. до н.э.

Дочь, целующая своего отца

Разумеется, на отношения мужчин и женщин влияла и проблема баланса популяции. Древние народы часто преследовал страх перенаселения, против которого известно было три надежных средства – войны, колонизация и различные формы ограничения деторождения, в их числе: добровольная бездетность, ограничение рождаемости, гомосексуализм, лесбиянство и даже отказ от детей. Аристотель был убежден, скажем, что «калеку-ребенка кормить не следует». В Греции нередко мы встречаем добровольную бездетность, которую рекомендовали, например, Фалес и Демокрит. Фалес вообще остался холостым, якобы потому, что очень любил детей (процесс). Аристотель писал: «Право свободно рождать детей (без ограничения их числа) неизбежно повлечет за собой обеднение граждан, обеднение же подает повод к волнениям и преступлениям. Коринфянин Феидон, один из старейших законодателей, исходил из того взгляда, что число семейств и всего вообще количества народонаселения должно было бы оставаться постоянным, при возрастании населения, учитывая существующий порядок разделения земель, неизбежно должно увеличиваться число бедняков». Перед нами в грубой форме тут предстает «идея мальтузианства». Хотя грекам скорее следовало подумать о росте населения, учитывая их потери в войнах и междоусобицах. Все сказанное, разумеется, не исключает того, что греки любили детей, как и те своих родителей.