Ефим, кряхтя, и Машка, напевая, расчистили заросшее травой место костра.

Вова сгонял за водой и запалил огонь.

Когда «сосновый» дымок наполнил воздух, стало немного радостней, показалось, что всё идет, как надо – всё равно по плану – километров шестьдесят шагать, а там видно будет, что к чему.

На скору руку восстановив бивак, раскидав вещи, расстелив на траве войлочное одеяло, пока готовилось скудное варево из остатков продуктов, Володя взялся подлатать Ефима.

Процедура восстановления зажатых позвонков поясничного отдела Ефимовской спины заняла минут десять-двенадцать. Было совершенно не больно – Вова знал дело туго. Лишь однажды, как будто током прошибло тело – это «слипшиеся диски», как сказал Володя, «разошлись».

– Да ты кудесник, Вольдемар! – Ефим лежал на животе, наблюдая, как троица муравьев меж травинок и сухих сосновых игл куда-то тянут извивающуюся гусеницу.

– Не сложная процедура. Полежи минут десять – не вставай. Потом затянем тебе спину. Пара-тройка сеансов – и будешь как новенький.

– Понял, доктор, – ответил Ефим, не отрывая взгляда от муравьев и их жертвы. – Жрать-то скоро будем?

– Да, скоро. Кстати, Маша, пойдем – поможешь мне, – Володя вытянул из баула сеть, и обратившись к Ефиму добавил: – Пойду поставлю старую, добрую сетюшку – глядишь, уха на ужин будет.

– Так веревок же нет, – Ефим даже не повернулся.

– Воспользуюсь тем, что есть. Не возражаешь, если я твой ремень использую?

– Не возражаю, – Ефим, не подымаясь, проворно выдернул ремень, который расстегнул перед «операцией».

Вова взял ремень, выдернул свой и прикинул:

– Прихвачу ещё парочку кожаных полосок – вот тебе и веревка.

– Сообразительный ты, Вова, – вздохнул Ефим. Он всё смотрел на битву насекомых и размышлял над тем, что происходит, не в самых лазурных тонах.

– Маш, пошли!

Шаги за спиной, удалялись к реке.

Да костерок потрескивал.

– Не знаю, уместно ли это, или мне просто кажется, но, валяясь здесь со своей спиной, я вот о чем подумал, – Ефим теперь сидел у ствола сосны, попивая чай. – Уж слишком много всякого интересного и необычного случилось с нами за столь короткое время. Именно, необычного! Если не сказать, странного.

– И что ты надумал? – Вова сидел напротив.

– Много чего. Начну с некоторых вычислений… мне они любопытными кажутся. Вот смотри: нам нужно пройти триста тридцать три километра. Так?

– Так.

– Помнишь, старик что-то плел про пятьдесят пять километров?

Вова наморщил лоб и потер его двумя пальцами.

– Ну, что-то такое было – точно не помню… но что-то такое было.

– Я тогда не обратил на это внимания, а там, на одеяле, размышляя, как получилось так, что мы прошли по кругу, меня вдруг осенило… формулу вывел,…

– Какую формулу?

– Обычную – «Два пи эр».

– Что это?

– Длина окружности.

– И?… – Вова с любопытством посмотрел на друга.

– «И» – получилось такое: Триста тридцать три, с небольшими копейками, нам известно – это наш путь – длина пути. «Пи» – три целых четырнадцать сотых, грубо говоря. «Два» – есть два. Осталось узнать «Эр» А «Эр», как мы знаем, это радиус окружности.

Ефим сделал паузу, на всякий случай, начертив цифры и вычисления палочкой на земле, чтобы ещё раз убедиться, что он не ошибся.

А Вова, уже и сам догадавшись, каким будет ответ, всё же торопил Ефима:

– Ну-ну?!

Ефим, рисуя на земле для наглядности крупными символами, произносил вслух:

– «Эр», то есть радиус, равен: триста тридцать три (с копейками) поделить на два умноженное на три целых, четырнадцать сотых. Если грубо прикинуть и не очень-то заморачиваться с учетом рельефа местности, получится радиус в пятьдесят пять километров! Осталось вспомнить, чего там старый «каменщик» говорил про пятьдесят пять! – Ефим поднял глаза на собеседников. – Никто не помнит?

Это в первую очередь относилось к Машке – Вова уже сказал, что почти не помнит.

Маша смотрела в глаза Ефима.

– А, Маша? Не помнишь, что старик про пятьдесят пять километров говорил?

Маша пожала плечами:

– Только то, что от горы до его дома пятьдесят с чем-то километров. Больше ничего не помню.

– А! – Вова поднял палец вверх. – Старик говорил, что его поляна ровно триста четырнадцать метров. Когда я спросил «Почему», он ответил, что это число «пи». Причем здесь это я тогда не понял… Как и сейчас не понимаю.

– А вот это уже интересно! – Ефим удовлетворенно кивал головой. – Правда, я тоже не пойму… хотя, летчик мог знать про число «пи». Его уже тогда вывели, надеюсь? Или нет? Не помнишь, кто когда его вывел?

– Хрен его знает, – ответил Вова. – А что тут совпало?

– Пока не знаю. Но, сдается мне, не просто так старик про это говорил. А уж тем более, свою поляну мерил. Как считаешь?

Володя пожал плечами.

Машку Ефим и спрашивать не стал.

– То есть, ты хочешь сказать, что мы идем по какой-то чертовой окружности с радиусом в пятьдесят пять километров, а нам всё кажется и кажется, что мы направляемся на Юг? – спросил Вова.

– Может быть. Я не знаю точно. Это мне пришло на ум, когда вспомнились слова старика, да и расчеты почему-то совпали. Что ещё думать?

– Не уверен.

– И я не уверен… Но предложи другое, Вова.

– Пф, – Вова выдохнул сквозь губы. – Это ты у нас профессор – ты и думай. Мне нечего предложить. Я одно могу предположить, что если мы пройдем ещё километров шестьдесят, то можем опять придти к дому старика – вот там я всё у него и узнаю!

– И соль заберем! – вставила Машка.

– Точно! – Вова показал ей большой палец. – Пять баллов!

– Жив ли старик? – задумчиво произнес Ефим, глядя на огонь.

– То есть?

– Да так!.. Мы когда сюда пришли, ощущение было такое, что здесь лет пять никого не было. То есть, если мы здесь и были, то судя по тому, что я тут видел, мы были здесь лет пять назад. А кстати, – Ефима осенила мысль, – Маня. когда ты поняла, что тебе двадцать два года? Когда мы тебя нашли – ты утверждала, что тебе семнадцать!

– Это не вы, а я вас нашла! – поправила Маша.

Ефим с Вовой переглянулись.

– Точно, – согласился Ефим. – Ты нас нашла. А потом тебе вдруг стало двадцать два, стоило нам от старика свалить. Как это понимать?

– Я уже говорила, как!

– И ты настаиваешь на этом?

– На чём? На чём я настаиваю? – Маша резко поднялась. – Может, и я из дыма сделана? А? А там, в лесу все наши… ну, это… отношения – тоже дым? Мужики, вы с ума сходите!

Вова тоже поднялся. Подкинул в костер веток.

– Не злись, Маша, – сказал он. – Ты же здесь не была… а мы, вдруг, ни с того ни с сего, вернулись на место, откуда стартовали. Вот завтра дойдем до того места, где мы нашли твоего парня Лёшу, посмотрю я, как ты начнешь реагировать. А пока, давайте подумаем, что жрать будем оставшиеся километры. Как считаешь, Ефим, будем делать самоловы?

– Не-а! – однозначно ответил Ефим. – Когда идти триста с гаком – тогда – Да! А когда осталось-то – раз плюнуть, тогда и на бурундучатине вывезем. А?

– Тебе видней. А вывезем?

– Уверен. Уж ворону-то по-любому подстрелим, – улыбнулся Ефим.

– Ворону я есть не буду! – заявила Маня.

– Не говори «гоп!» – посоветовал Вова. – Нужда заставит, и ворону схаваешь, как мармеладку.

– Да, – мечтательно сказала Маша, – мармеладку бы я сейчас съела.

Вова хмыкнул.

А Ефим сказал:

– Звезды вылезут, сходим, проверим наши расчеты на «Стоунхендж». Прикинем, на сколько градусов «отклонилась стрелка».

– Я тоже об этом думал. Сходим! – пообещал Вова.

Осталось дождаться, когда вылезут звезды.

То что «стрелка» отклонилась, было видно и в свете костра, когда ребята прислонили к выжженному на одеяле треугольнику, треугольник из стрел, вернувшись в темноте от «Стоунхенджа». Но насколько именно, было неизвестно – уж слишком не точны были все эти обвязанные палочки. Но отклонение есть! Значит, они всё-таки идут на Юг! Это ещё больше озадачило парней – получается вообще какая-то каша: Юг на юге, а стоит туда сходить, вернешься с Севера, но при этом, как ни крути, преодолеешь несколько градусов южной широты. Бред собачий!