– Согласна.

Пандора подошла к входной двери и открыла ее.

– До свидания, Макс.

– Да? – Он даже не пошевелился. – Каким же будет ваше испытание?

– Я пока не знаю. Подобного рода тест требует длительного обдумывания. И, – она махнула рукой в сторону улицы, – я не хочу обсуждать это посреди ночи.

– Мне нравится находиться рядом с вами посреди ночи. – Он прищурился. – Предупреждаю вас, Пандора, я весьма нетерпелив.

– Вам придется обуздать себя.

– Я даю вам двадцать четыре часа. Если за это время вы не придумаете подходящего испытания…

– То? – Ей не понравилось выражение его лица.

– Я сочту, что вы проиграли, и тут же отправлюсь к вашему отцу. – Он шагнул к двери.

– Вы не посмеете…

– И опубликую объявление о нашей помолвке в «Таймс». – Он остановился рядом с ней.

– Вы не посмеете!

– Я сделаю это. Я очень долго выбирал себе жену и теперь, когда нашел ту, что… – он откашлялся, – отвечает моим требованиям, не отпущу ее. – Он улыбнулся. – Я всегда добиваюсь того, чего хочу, Пандора. Я всегда выигрываю, и на этот раз будет так же.

– Мы так похожи в этом, милорд, – парировала Пандора. – Я тоже не собираюсь проигрывать.

– Дьявол тебя побери, Макс, ты сошел с ума! – Лори с трудом поднялся на ноги. – Как твой самый близкий друг, я считаю своим долгом, нет, своей обязанностью спасти тебя. – Он расправил плечи. – Но я не могу делать это в одиночку.

– Лори! – в голосе Макса звучало предостережение.

Лори, не обращая на него внимания, встал на стул, затем с него перебрался на стол. Он оглядел зал клуба, как полководец оглядывает свои войска.

– Джентльмены, могу ли я просить вашего внимания?

Несколько десятков подвыпивших мужчин, которые до того лениво перебрасывались в карты, посмотрели на него. Лори театрально развел руки.

– Я хочу спросить, похож ли этот человек на сумасшедшего?

Макс застонал. Еще в юности Лори отличался дурацкой любовью влезать на мебель и обращаться оттуда с речами. Похоже, сейчас их ждет нечто подобное.

– Он полоумный, я вам говорю! Я научил его всему, что следует знать о женщинах. Я сделал его предметом всеобщей зависти.

Макс закатил глаза в молчаливой благодарности за крепость подаваемых в клубе напитков. Вряд ли они хоть что-то запомнят из речи Лори.

– Сейчас он собирается бросить все на ветер. Он собирается, – голос Лори зазвенел, – жениться!

По комнате встревоженно зашелестели голоса. Большинство мужчин были женаты, и большинство из них – несчастливо. Макс улыбнулся. Его брак будет другим.

– Почему? – Лори покачал головой. – Его голову вскружило хорошенькое личико, отличная фигурка и…

– Большое приданое! – крикнул джентльмен из дальнего угла.

– А мне и всех сокровищ мира мало, чтобы я после смерти моей жены вновь захотел жениться, – проворчал другой.

– У меня не было ни одной счастливой минуты со дня свадьбы, – пожаловался третий.

Лори торжествующе посмотрел на Макса:

– Запомните это, милорд. Вот истина супружеской жизни!

– Я думаю, мужчины, оставшиеся здесь в столь поздний час, лишены этого счастья. Тебе следовало спросить тех, кто давным-давно уже дома.

– Да? – Лори обвел рукой зал. – Я бы поспорил на что угодно, любой из них женат на женщине намного приятнее, чем та, что ты выбрал себе в жены.

– В этом-то и вся проблема, – заметил Макс. – В их жизни нет возбуждения, нет страсти.

– Если тебе нужна страсть, есть множество менее опасных путей найти ее. – Лори ловко спрыгнул со стола, отпил глоток вина и покачал головой. – Пандора Эффингтон.

– Ты думаешь, я допускаю ошибку?

– Ошибку? – Лори фыркнул. – Первая война с колониями была ошибкой. Великий пожар Лондона был ошибкой. Но это просто детские игрушки по сравнению с тем, что тебя ждет. – Макс с трудом удержался от смеха. – Неужели мне не удастся отговорить тебя?

– Нет. Мне тридцать два года, и мне давно пора обзавестись женой и детьми. Кроме того, – Макс опустил взгляд на свой бокал с прозрачной янтарной жидкостью, – она поражает меня. Я никогда не хотел женщину так, как хочу Пандору.

– Несчастье библейских размеров. – Голос Лори был полон мрачных предчувствий. – И ты разрешил ей придумать какое-то глупое испытание… – Он поднял бокал, словно объявляя тост. – Желаю тебе удачи. Она тебе пригодится.

– Думаю, она понадобится Пандоре. Видишь ли, мой друг, – Макс, улыбнувшись, отсалютовал своим бокалом, – эту игру я не собираюсь проигрывать.

– Ты – что?!

– Ты слышала меня.

– Да, но даже для тебя, Пандора, это уже чересчур! – Синтия Уитерли обессиленно упала на диван в огромной гостиной дома Эффингтонов, но тут же вскочила на ноги. – Ой!

– Извини. – Пандора подняла с бархатной поверхности дивана небольшой черепок с острыми краями и внимательно его оглядела. – Афины. Очень милый.

– Не сомневаюсь. – Синтия провела рукой по платью, проверяя, нет ли там дырки.

– Синтия, садись. Теперь тебе ничто не угрожает.

Внимательно оглядев диван, Синтия осторожно опустилась на самый край.

– Он?..

Пандора пожала плечами:

– Не имею ни малейшего понятия.

Синтия обвиняюще посмотрела на свою подругу.

– Не понимаю, о чем ты думала.

Пандора подошла к ближайшему столику и, сдвинув кучу бумаг и различных безделушек, положила найденный черепок.

– Если говорить честно, то я думала о тебе.

– Обо мне? – взвизгнула Синтия.

Пандора тяжело вздохнула. Ну что ей делать с девчонкой? Она взяла под свое крыло эту молодую особу два года назад, во время второго года «балов невест». Ей казалось, что советы более старшей, мудрой и уж точно более уверенной в себе женщины подготовят Синтию к «ярмарке невест». В отличие от Пандоры Синтия больше всего на свете хотела выйти замуж.

Но помощь Пандоры не привела ни к чему хорошему. Синтия не собиралась меняться. А это было необходимо, чтобы преодолеть ее единственный недостаток. Как это сказал Макс? Видимость добродетели. Пандора же считала своим долгом разбудить огонь, спрятанный в душе этой тихой блондинки.

– Я имела в виду твое счастье.

– Боже мой, – еле слышно выдохнула Синтия.

Пандора подошла к единственному стулу, не заваленному мраморными барельефами, скинула лежащие на нем бумаги в корзину, которая была заполнена какими-то камнями – возможно, древними останками иной цивилизации, и села.

– Я сказала, что он разбил твое сердце, и спросила, что он собирается делать с тобой.

– Ты сказала графу Тренту, что он разбил мое сердце?

Синтия, и без того бледная, побледнела еще больше.

– Если ты собираешься падать в обморок, то обещаю, что оставлю тебя лежать среди этих древностей.

– Нет, нет, со мной все в порядке. – Девушка прижала руки к щекам. Склонность терять сознание была одной из неприятных черт ее характера, но, если говорить честно, сейчас этот обморок был бы оправдан. – Как ты могла, Пандора?

– Это было нетрудно. – Пандора поерзала на стуле, вспоминая события прошлой ночи. – В этом году Макс уделял тебе много внимания.

– Ты уверена?

– Да.

– И что он сказал?

Отлично, у Синтии даже порозовели щеки.

– Он отрицал это.

Синтия опять упала духом.

– Извини, – сказала Пандора. – Но я все еще считаю, что у него есть интерес к тебе.

– Он был просто вежлив, ничего больше. – Синтия откинулась на спинку дивана. – Пора посмотреть правде в глаза. Мне уже двадцать два года, и это мой четвертый год…

– А мне двадцать четыре, и это мой седьмой год, но я же не считаю это чем-то неприличным!

– Тебя никогда не интересовал брак. Твой отец прекрасно тебя обеспечил, и ты можешь делать все, что хочется. Ты очень красивая, и тебе все равно, что остальные считают тебя умной.

– Я всегда считала, что женщина должна быть умной, и не собираюсь скрывать то, что считаю своим достоинством.