— Должен признаться, ты самая удивительная женщина из всех, кого я знаю, — сказал Итан. — Я не перестаю удивляться глубине твоих познаний во всем, что касается мошенничества, воровства и разного рода афер!

— Надо понимать, что это комплимент? — проговорила девушка, сосредоточенно продолжая работу.

Через несколько минут раздался тихий щелчок, замок открылся, и Кэти вставила отмычку в замок второго ящика, а когда и он был открыт, взялась за третий.

— Итак, — заметил Итан, наблюдая за ней, — слуги будут думать, что их хозяин напился до потери сознания, и ни одна живая душа на свете не догадается, что мы просмотрели его бумаги?

— Совершенно верно! — ответила Кэти, и в ту же минуту ее умелые руки открыли последний замок. Она поднялась из-за стола. — Готово! Мы можем рыться в столе Холбрука сколько душе угодно, он не проснется. Перед уходом мы скажем дворецкому, чтобы сэра Уильяма, который перебрал портвейна и отключился, отнесли в постель. Утром он проснется с раскалывающейся от боли головой, ничего не помня о своих ночных приключениях.

— Потрясающе! — ухмыльнулся Итан и уселся за стол.

Кэти наклонилась к его уху и прошептала:

— Ну что, у меня действительно «изворотливый ум»?

— Да, ты очень хитрая и ловкая! — с искренним восхищением подтвердил Итан, открывая первый ящик. — Я и в самом деле рад, что ты на моей стороне.

«Рано радуешься, голубчик!» — подумала Кэти и удовлетворенно вздохнула.

Итан же вытащил пачку бумаг, бегло просмотрел, положил на место и открыл второй ящик. Порывшись в нем несколько минут, он тихонько присвистнул и вытащил из вороха бумаг большой конверт.

— Кэти, посмотри, что я нашел! — позвал он. — Полное досье Лоудена, которое Холбруку прислал губернатор. Хорошо, что мой приятель уже его прочел, не то мне пришлось бы сломать печать.

— Она из воска? Тогда ее легко снять, не ломая.

— Правда? Потом покажешь, как это делается, а сейчас я займусь досье.

Кэти заглянула ему через плечо, тоже собираясь почитать интересный документ, но скрытный Итан нахмурился и повернулся так, чтобы ей ничего не было видно.

— Не могла бы ты посидеть пока там? — махнул он рукой в сторону дивана. — Я управлюсь за несколько минут.

— Неужели вы думаете, что я позволю вам читать это одному? — возмутилась девушка. — Я проделала для вас всю работу, а вы лишаете меня возможности удовлетворить свое любопытство? Так не пойдет.

Он продолжал загораживать бумаги, и Кэти ринулась в атаку:

— Если вы не позволите мне прочесть досье, я не запру ящики, и утром Холбрук поймет, что вы шарили у него в столе!

— Что мы шарили, — поправил ее Итан и сдался: — Так и быть, читай!

Он отодвинулся, и они вместе начали просматривать досье. Через несколько минут, наткнувшись на документ, посвященный истинной задаче виконта Лоудена в Бостоне, они поняли, что рисковали не зря.

Закончив чтение, Итан положил досье обратно в ящик и уступил Кэти место за столом, чтобы она могла его запереть.

— Вот, значит, для чего приехал Лоуден, — прошептала Кэти, мастерски разыгрывая удивление. — Он должен вербовать шпионов, чтобы найти улики против «Сынов свободы»!

— Очень разумный шаг со стороны правительства, — кивнул Итан. — Министр Норт уже много месяцев пытается заставить губернатора Гейджа предпринять против повстанцев активные шаги, но тот отказывается, ссылаясь именно на отсутствие улик.

— Зачем же им понадобились улики? Не проще ли Норту просто приказать губернатору арестовать лидеров вигов? — спросила Кэти, ловко запирая ящики. — Разве он не всесильный главный министр?

— Так-то оно так, но ему необходима поддержка парламента, чтобы заставить Гейджа действовать, а он не смог ее получить. Вот Норт и послал Лоудена добывать доказательства, чтобы добиться своего не мытьем, так катаньем. И если…

Внезапно кто-то затряс дверную ручку и из коридора донесся голос дворецкого:

— Сэр Уильям, вы здесь? Это я, Робертс. Откройте, сэр Уильям! Почему вы заперлись? Мистер Хардинг и миссис Армстронг уже ушли?

Молниеносно выскочив из-за стола, Кэти спрятала кожаный мешочек с отмычками в свой тайник и сделала Итану знак отпереть дверь.

Когда дворецкий Робертс вошел, он увидел, как миссис Армстронг, склонившись над распростертым на полу хозяином, озабоченно похлопывает его по щекам.

— Бедный, бедный сэр Уильям! — вздохнула она, распрямляясь. — Итан, дорогой, боюсь, он слишком много выпил! Ах, вот и вы, Робертс! Слава богу, что вы догадались прийти! Мы уже собирались за вами кого-нибудь послать!

Подойдя к ней, дворецкий посмотрел на хозяина и покачал головой:

— Обычно он не хмелеет от портвейна так сильно, мадам! Честно говоря, я не понимаю, что произошло. А почему была заперта дверь, сэр? — спросил он, повернувшись к Итану.

Тот нахмурился и с крайне озадаченным видом ответил:

— Она вовсе не была заперта, Робертс! Замок, случайно, не заедает?

— Да, сэр, такое случается! Позвольте, я провожу вас, а потом вернусь и уложу в постель сэра Уильяма.

— Нет-нет, — торопливо сказала Кэти, — не тратьте на нас время, лучше сразу займитесь сэром Уильямом!

— Как вам будет угодно, мадам! Счастливого пути!

Итан и Кэти поспешно ретировались из особняка Холбрука, сели в карету и несколько минут проехали в чинном молчании, но потом переглянулись и прыснули со смеху. Как всегда после удачно проведенной аферы, Кэти почувствовала необыкновенный душевный подъем. Глядя на Итана, она поняла, что он ощущает то же самое.

— Замок часом не заедает, Робертс? — произнесла она, пародируя Итана в разговоре с дворецким, и захохотала. — О, Итан, из вас мог бы выйти превосходный аферист!

— Наверное, особенно с такой опытной наставницей, как ты! Кстати, ты успела запереть стол до того, как появился Робертс?

— Конечно!

— Очень хорошо.

— «Очень хорошо»?! — с притворным возмущением передразнила Кэти и, схватив его за полы плаща, притянула к себе. — Всего лишь «очень хорошо» за то, что я усыпила вашего приятеля, ловко вскрыла его стол, помогла в поисках нужного документа и искусно замела следы? Я заслуживаю высшей похвалы, мистер Хардинг, а не какого-то там «очень хорошо», потому что проявила недюжинную сноровку, редкостную изобретательность, отчаянную смелость, даже, не побоюсь этого слова, дерзкую отвагу, короче говоря, я была великолепна!

Она притянула его еще ближе, так что почувствовала на своих губах тепло его дыхания, и потребовала:

— Сейчас же скажите, что я была великолепна!

— Ты была великолепна…

Его губы стремительно прижались к ее, не дав ответить, и безграничное ликование, которое охватило было Кэти, сменилось таким мощным, первозданным, неодолимым желанием, что все мысли о маленькой победе, только что одержанной над Итаном, вылетели у нее из головы.

Под его натиском ее губы раскрылись, и между ними скользнул его неистово-нежный язык. Обхватив рукой ее голову, Итан опустил Кэти на сиденье и прижался к ней всем телом. Девушка только ахнула, не отрывая губ от его рта.

Он тотчас отодвинулся и заглянул ей в лицо, давая возможность сказать «нет!», но Кэти хотела только одного — чтобы его поцелуй длился вечно. Не говоря ни слова, она сорвала с Итана треуголку и парик, швырнула их на пол кареты, потом нашарила косичку и распустила — его длинные черные волосы рассыпались по плечам, девушка ухватилась за густые пряди и притянула его к себе.

— Не останавливайся, милый, пожалуйста! — взмолилась она. — Не сейчас…

Итан снова приник к ее губам и стал торопливо развязывать тесемки плаща, потом наклонился и принялся целовать обнажившуюся шею Кэти. Его ладони скользнули вниз, накрыв холмики ее грудей, и она даже сквозь платье ощутила жар его тела.

Он начал гладить и покрывать поцелуями ее лицо, нежную шею, голые плечи, полуобнаженную грудь, вздымавшуюся над низким декольте, и Кэти, застонав от сладостной истомы, затрепетала в его объятиях.

Внезапно карета остановилась. Итан поднял голову и, пробормотав крепкое словцо из лексикона Джона Смита, совсем не подобавшее светскому льву Хардингу, сел. Похоже, они уже приехали к дому Кэти. Распахнув дверцу, он спрыгнул на мостовую и помог выйти своей спутнице. Едва ее ноги коснулись земли, как он увлек ее к дверям дома, бросив кучеру: