Выпалив все эти обидные слова, раздосадованная Луиза резко развернулась на каблуках, собираясь опрометью выскочить в полутемный коридор, неловко споткнулась и с оглушительным грохотом растянулась на ужасно скользком полу, покрытом невзрачной керамической плиткой.

Если уж везет, так по-крупному!

Падать она толком не умела, поэтому сильно ушиблась. На секунду даже в глазах потемнело. Локти и коленки пронзила мгновенная боль, зубы противно лязгнули, да еще в довершение всех несчастий Луиза пребольно стукнулась подбородком о каменной твердости покрытие.

Через некоторое время к ней частично вернулась способность осознавать окружающую реальность и она осторожно приподняла голову, потом медленно села прямо на пол, ощупывая руки и ноги.

– Куда же это годится, вы что, на дорогу совершенно не смотрите? Так можно и шею сломать, – немедленно послышался уже знакомый голос.

Настырный мужик так никуда и не ушел и конечно же наблюдал нелепое падение от начала и до конца. Теперь он и не подумал вмешаться, а просто неподвижно стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.

– Сильно расшиблись? Встать можете?

– Не знаю, – буркнула Луиза, продолжая ощупывать разбитую коленку. – Может, меня лучше пристрелить из жалости.

Чулок порвался и безнадежно испорчен, на самой коленке, похоже, будет здоровенный синяк. Дотронуться и то больно, да и нога подозрительно распухла. На подбородке, очевидно, обширная ссадина.

Хорошо, хотя бы не сломала ничего, неуклюжая курица! – мысленно выругала сама себя крайне недовольная женщина. Еще только такой радости не хватало в довершение всех сегодняшних «приятных» сюрпризов.

– Но и все-таки?.. Медицинская помощь нужна?

– Я не специалист по падениям и ушибам. Соответствующего образования не имею. Вы поможете мне подняться, в конце концов, или так и будете смотреть, как беспомощная женщина валяется на полу прямо у вас под ногами! – К Луизе, осознавшей, что она пострадала не очень сильно, тут же вернулся весь ее скверный нрав.

– Когда еще посмотришь на такое! Жизнь так несправедлива… Впрочем, пострадавшая бойко ругается, значит, все в порядке, – хмыкнул незнакомец, отлепляясь от стены и наклоняясь, чтобы помочь жертве несчастного случая встать на ноги. – К тому же вы совсем не так уж слабы, вон как меня двинули, когда я собирался всего лишь услужливо поднести полотенце. Я уж испугался: сейчас брошусь на помощь, а вы опять…

– Еще и смеетесь!

– Боже упаси!

Незнакомец сильным рывком вернул Луизу в вертикальное положение, галантно подал слетевшую туфлю и даже помог отряхнуться. Потом опытным взором осмотрел видимые повреждения, зачем-то вгляделся в зрачки и удовлетворенно кивнул.

– Сотрясения мозга нет, а остальное – пустяковые царапины. Вам сильно повезло, мисс…

– Миссис. Вербински. Луиза Вербински.

– Очень приятно, а я Джеймс Митчелл, – кивнул незнакомец. – Знаете что, Луиза, давайте я вас подброшу домой. Вы уже и так достаточно натерпелись. Что, плохой день сегодня выдался?

– Ужасный, – почему-то честно призналась Луиза, помимо воли начиная чувствовать расположение к этому спокойному высокому человеку, который почему-то вдруг решил позаботиться о совершенно незнакомой и вдобавок некрасивой женщине.

– Предлагаю не делать его еще ужаснее, – предложил Джеймс и очаровательно улыбнулся. – Так что позвольте вашу руку, милая леди.

Луиза, которой не предлагали пройтись под руку уже довольно много лет, кокетливо захлопала ресницами и против собственной воли улыбнулась. Дурное настроение улетучилось как по мановению волшебной палочки, хотя синяки и ссадины довольно сильно болели.

После недолгого колебания она неловко оперлась на протянутую сильную руку и небыстро поковыляла к служебному выходу из супермаркета, то и дело припадая на пострадавшую ногу.

Сегодняшний день оказался до предела насыщенным событиями, которые сменяли друг друга с такой быстротой, что несчастная жертва обстоятельств никак не могла сориентироваться. То неприятности с кассой, то падение, а теперь она тащится куда-то, повиснув на локте совершенно незнакомого мужчины…

Впрочем, если учесть, что самостоятельно теперь ходить очень трудно, то лучше смириться с происходящим и хоть таким образом добраться до дома. А уж там ждет мягкий диван, успокоительно бормочущий телевизор и огромная порция обезболивающего. Литра три, не меньше. Может быть, повреждения серьезнее, чем счел этот странный тип? Уж очень все болит…

– Вас куда отвезти? – осведомился Джеймс, тем временем дотащивший свою подопечную до припаркованной на платной стоянке белой «хонды». Точнее, белой машина была пару лет назад, а теперь выглядела несколько потрепанной. Видимо, ее хозяин не придавал большого значения внешнему виду принадлежащих ему вещей.

Так или иначе, эта машина имела колеса, была достаточно вместительной и могла быстро доставить домой.

– Да тут близко, – пробормотала Луиза. – Можно пешком дойти…

– Ничего не имею против пеших прогулок, – ответил Джеймс, предупредительно открывая дверцу машины. – Однако не с разбитыми коленками. Разбитые коленки портят все удовольствие, понимаешь?

– Понимаю, – проворчала Луиза, пытаясь устроиться на переднем сиденье и не потревожить свои многочисленные синяки. – Ой…

– Ничего страшного, должен признаться, что знаю одно чудодейственное средство от ушибов, – Джеймс привычно уселся на водительское место и пристегнул ремень безопасности. – Его нужно втирать. И синяки проходят, как будто их и не бывало.

– Предпочитаю обходиться без синяков.

– Но раз уж так вышло… Застегни страховочный ремень, пожалуйста.

– Зачем, нам ехать ровно пять минут? – искренне удивилась Луиза.

– Таковы правила, – последовал несколько странный ответ. – Пассажир на переднем сиденье обязательно должен быть пристегнут.

Вот зануда, промелькнуло в голове Луизы. Может быть, он к тому же выдавливает зубную пасту с правильного конца тюбика и аккуратно складывает нижнее белье перед тем, как положить его на полку шкафа?

Она как-то совсем позабыла, что развелась с первым мужем как раз из-за того, что тот бесцеремонно сминал пресловутый тюбик с пастой посередине, придавая ему загадочный и малоприятный вид увядшего тропического фрукта.

С возрастом, надо сказать, в людях начинают раздражать совсем другие вещи…

Впрочем, странно, что такие мысли вообще приходят в мою несчастную ушибленную голову, решила наконец Луиза, послушно закрепляя пряжку страховочного ремня. Я этого человека впервые вижу. И не думаю, что знакомство продлится больше десяти минут…

– Вперед и направо, – произнесла она вслух. – Там, за белым низким забором, будет такой большой дом с газоном. Забор весь облупился, так что не пропустите.

Машина тронулась. Луиза, пользуясь тем, что ее неожиданный провожатый сосредоточил свое внимание на дороге, исподтишка его разглядывала. А то до этой минуты она даже не была вполне уверена в том, брюнет ее новый знакомый или же, напротив, блондин.

Оказалось, что Джеймс пострижен почти под ноль и цвет волос не определяется. Скорее, блондин. Или русоволосый.

Мужественный профиль, крупный прямой нос, выразительный рот и две резкие глубоко запавшие складки, идущие от носа к углам рта. Наверняка военный или полицейский, невзирая на отсутствие форменной одежды. Во всем облике Джеймса чувствовалась та особая выправка, которая навсегда остается с человеком, когда-либо прошедшим воинскую службу.

Впрочем, проницательностью Луиза никогда не отличалась и могла ошибаться. По крайней мере в данный момент литые плечи ее нового знакомого обтягивала веселенькая зеленая гавайка с короткими рукавами, украшенная высокохудожественными изображениями синих крабов и розовых пляжных зонтиков, а на ногах красовались легкие и сильно потертые голубые джинсы. Наряд не для весны, хотя апрель и выдался жарким.

Ворот гавайки весьма неформально расстегнут, открывая довольно толстую поблескивающую цепочку и полосу загорелой кожи на груди. Руки, сильные, уверенно лежащие на руле машины, тоже покрыты загаром, тонкие волоски, покрывающие кожу, выгорели добела.