— Можно подумать, что мужчины всегда ведут себя в соответствии с законами логики. Ты наверняка знаешь немало тех, кто, имея очаровательных жен, путался с куда менее привлекательными женщинами.

— На самом деле их не так много.

— Скотт Оливер — вот тебе наглядный пример. Ты сам говорил, что его подружки — настоящие крокодилицы. А ведь у него была очень симпатичная жена.

— Да, что верно то верно.

— Ну, и почему же он тогда ходил налево? Объясни мне это, пожалуйста.

— По-видимому, кризис среднего возраста.

— Но ведь он занимался этим довольно долгое время?!

— Не знаю, Рина. Есть вещи, которые очень трудно объяснить. — Декер разжал кулаки и положил руки на стол. — Прости, что я втягиваю тебя в это.

— Если ты хочешь, чтобы я присутствовала на разборе жалобы, я приду.

— Думаю, это в самом деле неплохая идея. — Декер слабо улыбнулся. — Кроме того, мне будет приятно видеть, что хотя бы один человек из тех, кто там соберется, смотрит на меня с симпатией.

В глазах Рины заблестели слезы. Она притянула к себе руку мужа и поцеловала ее.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже люблю, — сказал Декер и проглотил застрявший в горле комок. — Мне будут задавать много вопросов о моей личной жизни. Пожалуй, было бы неплохо выписать на бумажку наиболее вероятные из них, чтобы мы оба могли подготовиться. Тогда я буду меньше тебя стесняться.

Слезы на глазах Рины разом высохли.

— Но ведь это нарушение прав личности, разве не так?

Декер мягко улыбнулся.

— Как там любит повторять твоя мама? Пока у тебя есть здоровье...

— Давай пройдемся по возможным вопросам вместе. А потом решим, что мне надеть, как я должна себя вести, что говорить.

— Будь самой собой — вот и все. — Декер тряхнул головой и вздохнул. — Вместо того чтобы жалеть себя, мне следовало бы хоть чему-нибудь научиться Чему-нибудь вечному, непреходящему. Может, я набрел бы на пару-тройку полезных мыслей в священных книгах. Там ведь про все есть, значит, нашлось бы что-то и о мужчине, на которого охотится злая, порочная женщина.

Рина на секунду задумалась.

— Там, например, говорится о пророке по имени Илия, который жил в пустыне, прятался в пещере и был вынужден питаться воронами.

— И от кого же он прятался?

— От Иезавели.

— И что с ним произошло?

— С Илией? Он живым вознесся на небо в огненной колеснице.

— А, ну да... Кажется, нам что-то такое рассказывали в воскресной школе. Но ведь Илия был фанатик, разве не так?

— Все пророки были фанатиками, — вмешался в разговор появившийся на кухне Сэмми.

— А где Ханна? — спросила Рина.

— Заснула.

— Сэмюэль...

— Не беспокойся, ма. Я упаковал ее в подгузник и надел на нее пижаму.

Рина пораженно уставилась на Сэмми.

— Неужели ты сам догадался это сделать?

— Нет, он не догадался, — ответил вошедший в кухню Джейкоб. — Зато догадался я. Мы вам не мешаем?

— Не волнуйся, они говорят о каких-то фанатичных пророках, — сказал Сэмми.

— Пророки вовсе не были фанатиками, — возразила Рина. — Просто они говорили такие вещи, которые люди не хотели слышать.

Декер прищурился, роясь в памяти.

— Илию я помню, — сказал он— А вот Иезавель как-то смутно... если не считать того, что она подстрекала людей на всевозможные грехи и пакости.

— Она была замужем за... — Рина умолкла, глядя на сыновей. — Ну, за кем она была замужем, говорите.

— Началось... — пробурчал Сэмми.

— За а-рабом А-хавом, — пропел Джейкоб.

— Он был не арабом, а царем Израиля, — поправила Рина. — А если уж совсем точно — царем Северного царства Израиль. А кто был царем Иудеи?

Джейкоб и Сэмми пожали плечами.

Рина устремила на них неодобрительный взгляд.

— Мальчики, чему вас учат в школе?

— Да ерунда это все, — заявил Сэмми.

— Ответь на вопрос.

— Ученикам негоже хвалиться знаниями перед учителями. Ты ведь знаешь ответ, мама.

Рина улыбнулась.

— Царем Иудеи был Иосафат.

— Я вообще не пойму, о чем вы говорите, — сказал Декер.

— После смерти Соломона Израильское царство раскололось на две части, — заговорил Джейкоб. — Царем Иудеи был Ровоам — законным царем. Племена Левийя, Иуды и половина колена Вениамина остались ему верны. Остальные десять племен приняли сторону Иеровоама — царя Израиля. Справедливость была на стороне Иудеи. Кончилось тем, что десять мятежных племен в итоге рассеялись по свету. — Мальчик взглянул на мать. — Ну что, мама, довольна?

— В общем и целом — да.

— А что случилось с Иезавель? — поинтересовался Декер.

— Она умерла, — ответил Сэмми. — Они все умерли. Все эти истории — о мертвецах.

— Сэмюэль!

— Ее выкинули в окно, и она разбилась насмерть, потом ее растоптали лошади и сожрали собаки.

— Здорово, — хмыкнул Декер.

— Она вполне заслужила такую смерть, — пояснила Рина. — Око за око, зуб за зуб. Желая завладеть виноградником Навуфея, она подкупила двух человек, чтобы те оклеветали его. В результате беднягу побили камнями, и он истек кровью, которую вылизали псы. После этого ей было предсказано, что в конце концов ее ждет та же участь.

— Но ведь собаки не ограничились ее кровью, ма, — возразил Джейкоб. — Они же сожрали Иезавель.

— Что, всю целиком? — поинтересовался Декер.

— Остались только череп, кисти рук и ноги, — сказала Рина. — А точнее, псы совсем не тронули лишь ладони и ступни. — Она снова вопросительно посмотрела на сыновей. — Ну ладно, мальчики. Какой напрашивается вопрос?

— Почему они не слопали ее всю?— предположил Декер.

— Точно. Что касается черепа, думаю, понятно.

— Да, — согласился Декер, — череп очень крепкий. Но почему они не тронули ладони и ступни? Там ведь нормальная, мягкая плоть. Собаки должны были первым делом отъесть как раз руки и ноги.

— Б-р-р, ну и мерзость, — поежился Сэмми.

— Возможно, но ваш отец совершенно прав. — Рина взглянула на мужа. — У тебя в самом деле мышление ученого, Питер.

— И каков же ответ? — Декер был явно заинтригован.

Рина пристально посмотрела на Сэмми. Все молчали.

— Что мы делаем руками? — спросила Рина и хлопнула в ладоши. — А что мы делаем ногами помимо того, что ходим и бегаем?

Снова молчание.

— Танцуем, — сказала Рина.

Джейкоб произнес какую-то короткую фразу, которую Декер не понял.

— Ну ты даешь, братец! — присвистнул Сэмми.

— Ну что, ма, я заслужил приз?

— Заслужил, — ответила Рина.

— А что, что ты сказал? — спросил Декер.

— «Как ты танцуешь перед невестой», — перевел Сэмми. — Это целый обряд — как танцевать перед невестой, как готовить ее к свадьбе, что говорить жениху.

— Иезавель за всю свою жизнь сделала всего одно доброе дело — с радостью в сердце танцевала перед невестой. Вот Бог и оставил в целости ее руки и ноги, — пояснила Рина.

Декер кивнул и вдруг расхохотался так, что лицо его налилось кровью.

— Ты чего? — не поняла Рина.

— Да ничего.

— Это должно быть и правда что-то смешное, — заметил Сэмми.

— Ну, пап, скажи, в чем дело? — принялся канючить Джейкоб. — Ты ведь редко так смеешься. Что тебя рассмешило?

Декер посмотрел на жену.

— Нет, лучше я все-таки промолчу, — смутился он.

— Мам, ну скажи ему, — попросил Сэмми.

— Я ему не мать, — пожав плечами, ответила Рина. — Он сам решает, что говорить, а что нет. Во всяком случае, обычно он в моем одобрении не нуждается.

Декер побагровел еще больше.

— Ну, я просто подумал — интересно, что осталось бы от мужчины, единственной добродетелью которого было то, что он плодился и размножался.

Мальчики громко загоготали.

— Разве такие вещи можно говорить накануне субботы? — Рина постаралась придать своему голосу укоризненный тон.

— Это ты меня так настроила, — оправдывался Декер.

— Я думала, что у тебя достаточно такта.

— Ну, тут ты малость промахнулась, — заметил Сэмми, давясь смехом.