— Молодчина, Фаррелл! — воскликнул Оливер и в восторге хлопнул себя ладонью по лбу.

— Мое умение ладить с родственниками дало неплохие результаты, не так ли? — осведомился Гейнор.

— Этого я пока не знаю, — сказал Оливер, — потому что о результатах я пока ничего не услышал.

— Прекратите препираться, — вмешался Декер. — Фаррелл, мне через час надо уходить.

— Нет проблем, лейтенант. Пока я был в клубе, мне сделали массаж. Очень полезная вещь для моих старых мышц. Массажист, который меня обрабатывал, был примерно моего возраста. Он работает в Гринвэйлском клубе с момента его открытия. — Гейнор сделал паузу. — Но он никогда не слышал о Харте Мэнсфилде.

В кабинете наступила тишина.

— Ну, и что же дальше? — подстегнул Гейнора Декер.

— Ох, извините. Что-то я сбился с мысли. — Гейнор откашлялся. — Так или иначе, этот массажист был очень любезен и дал мне возможность ознакомиться со старыми книгами резерваций. Некоторые из них заполнены несколько лет назад. Короче, мне удалось выяснить, что Жанин по меньшей мере в течение последних четырех лет раз в неделю ходит в клуб на массаж, а массирует ее женщина по имени Джейн.

— И что, эта Джейн вела себя подозрительно? — спросил Мартинес.

— Подозревать можно кого угодно. Но я в ней, как и в ее поведении, ничего подозрительного не заметил.

Снова наступила тишина.

— Ну, а дальше что? — не выдержал Уэбстер.

— Дальше? Ничего. — Гейнор лукаво улыбнулся. — Я вычеркнул эту самую Джейн из списка. Жанин пользовалась в клубе и другими услугами — бывала в ресторане, в магазине косметики, в парикмахерском салоне, в салоне ароматерапии, в салоне красоты, у маникюрши... надо сказать, эта женщина очень следит за своими ногтями. — Очередная пауза. — В общем, во всем этом нет ничего особенного... — продолжил было Гейнор, но его перебил Оливер:

— Фаррелл, ради бога, давай побыстрее.

— Да ладно, я уже почти закончил. — Фаррелл снова откашлялся. — Итак, как я уже сказал, ничего подозрительного мне раскопать не удалось, потому что все косметические, терапевтические и прочие процедуры ей делали женщины.

— Но ты ведь сам говорил, что подозревать можно кого угодно, — напомнил Уэбстер.

— А что, интересная мысль, — заметила Мардж. — Что, если Жанин одновременно обрабатывала и мужчину, и женщину?

— По-моему, это уже перебор, — возразил Мартинес. — Мы и так исходим из посылки, что именно она организовала побоище в ресторане, хотя у нас нет для этого достаточно веских оснований, а теперь еще начинаем приписывать ей склонность к половым извращениям.

— Да нет, ее массажистки и прочая обслуга, с которой она имела дело, меня не заинтересовали, — сказал Фаррелл — В отличие от ее партнеров по теннисному корту.

— Фаррелл, хватит ходить вокруг да около! — рявкнул Декер.

— В последние полгода она играет с одним и тем же партнером.

Все сотрудники отдела снова напряженно уставились на Гейнора. Тот, однако, не торопился удовлетворить их интерес.

— Ну, давай дальше, — поощрил его лейтенант.

— Ее партнер — джентльмен по имени Шон Амос.

Декер стиснул зубы.

— Кто такой этот...

— Очень богатый юноша.

— Юноша?— оживилась Мардж. — И сколько же ему лет?

— Шестнадцать... хотя нет, погодите. — Фаррелл полистал свои записи. — Недавно исполнилось семнадцать.

— Вот вам и растление несовершеннолетнего, — радостно потер руки Оливер.

— Не пройдет, — возразила Мардж. — Мальчик уже достаточно взрослый.

— Странноватый у них, однако, секс получается, — заявил Мартинес. — Жанин-то, слава богу, двадцать восемь. И потом, откуда мы знаем, что между ними вообще что-то было?

— Ты ведь не слепой, Берт, — сказал Оливер. — Ты же видел Жанин.

— Да, ты прав.

— А как он выглядит, этот парнишка?— спросил Оливер.

— В книгах резерваций нет фотографий, Скотт, — наставительным тоном заметил Фаррелл. — Но я задал пару осторожных, вежливых вопросов по поводу его семьи. — Гейнор снова повернулся к Оливеру. — Используя преимущества своего возраста.

— Выкладывай, — велел Декер и раскрыл блокнот.

— Отца парня зовут Ламар Амос. Ему шестьдесят два. Деньги сделал на техасской нефти. Владеет нефтеперерабатывающим заводом в Лонг-Бич.

— А живет, наверное, в Уэст-Вэлли? — Мартинес скорчил гримасу. — Это же почти в пятидесяти милях отсюда.

— Нет, не в Уэст-Вэлли. Он живет в Палос-Вердес вместе со своей двадцатичетырехлетней женой Эмбер, четвертой по счету.

— А кто же мать Шона? — поинтересовался Декер.

— Лили Амос. Ей сорок лет, живет в Уэст-Вэлли-Эстейтс. Вот она-то как раз и является членом клуба.

Декер вспомнил об ориентировке, составленной Синди — член клуба, молодой человек, возможно подросток, импульсивный, не умеющий контролировать свои чувства.

— Ты выяснил, где он учится? — обратился лейтенант в Гейнору с новым вопросом.

— Само собой. В Уэстбриджском подготовительном колледже.

— Обожаю мальчиков в синих клубных пиджаках, — бросил Оливер. — Может, мне побеседовать с этим парнишкой?

— А какие у тебя для этого основания? — резонно заметила Мардж. — То, что он играет в теннис с Жанин Гаррисон? Если уж она к лейтенанту прицепилась вообще на ровном месте, то стоит ей узнать, что мы допрашиваем ее несовершеннолетнего партнера по теннису, — и она точно даст нам прикурить.

— Скажи, Фаррелл, а сколько времени миссис Амос живет по своему нынешнему адресу? — спросил Декер.

Гейнор перелистал записи.

— Шесть лет. А в клуб вступила пять лет назад.

— Хорошо. Думаю, у них с сыном уже сложился определенный распорядок дня. За выходные парень никуда от нас не денется, а в понедельник возьмемся за дело со свежими силами. — Декер повернулся к Уэбстеру — Мне нужен человек, который умеет говорить на жаргоне, распространенном среди студентов и выпускников Большой восьмерки. [12] Тебе это по силам?

— Я что-то не пойму вашей задумки, лейтенант, — ответил Уэбстер.

— Шон ведь играет в теннис, так? — стал объяснять Декер. — Его мать была членом клуба в тот период, когда Харлан работал в «Гринвэйле» инструктором по теннису — это было два года назад. Давайте предположим, что Шон в течение какого-то времени брал у него уроки. Допустим также, что, возможно, — я подчеркиваю, возможно! — он помнит инструктора по имени Харт Мэнсфилд.

— Значит, мы будем расспрашивать Шона о Харлане, а не о Жанин Гаррисон, — догадался Оливер.

— Совершенно верно, — удовлетворенно улыбнулся Декер. — Мы будем задавать Шону вопросы о Харлане Манце, или Харте Мэнсфилде. Вы ведь знаете — подростки любят находиться в центре внимания. Даже если Шон хотя бы раз видел Харлана, он обязательно об этом скажет.

— И о чем же мы будем его спрашивать, лейтенант? — Уэбстер озадаченно посмотрел на Декера.

— О том, помнит ли он Манца, не заметил ли каких-либо странностей в его поведении, не случались ли с Манцем припадки ярости... любую чушь. Главное — разговорить парня.

— А если он сам, по своей инициативе упомянет о Жанин? — не унимался Уэбстер.

— Если Шон вскользь, ненароком, упомянет о Жанин, — помолчав немного, ответил Декер, — к примеру, скажет что-нибудь вроде: «Знаете, вам лучше поговорить с моей партнершей по теннису, потому что она играла с Манцем дольше, чем я», — это будет означать, что, скорее всего, он встречался с Жанин Гаррисон только на корте, не более того.

— А если он так не скажет, лейтенант? — подала голос Мардж.

Декер лишь пожал плечами.

— А можно мне задать ему вопрос о его партнере по игре в теннис — не упоминая при этом никаких имен? — спросил Уэбстер.

— Слишком опасно, — прогудел Мартинес. — Совершенно согласен, — поддержал его Декер. — Главное в данной ситуации — это прикрыть вас, ребята. Меньше всего мне хочется, чтобы Жанин выдвинула против Тома обвинение в предвзятости и оказании на нее давления.

— Тогда зачем вообще беседовать с этим Шоном? — удивился Оливер.