Первое применение эскортного авианосца в Заполярье имело двойную пользу. Во-первых, по вине Геринга он отвлек летчиков от атак торговых судов, а во-вторых, взлетавшие с него «Си Харрикейны», при всех их недостатках, стали серьезной помехой для действий торпедоносцев.

Командир эскадры прикрытия контр-адмирал Барнетт, подводя итоги операции по проводке конвоя PQ-18, сделал свои выводы о причинах ее относительного успеха, среди которых главным был следующий: «Самым важным было то, что немцы совершенно не сумели скоординировать атаки торпедоносцев, пикировщиков и подводных лодок. В противном случае потери конвоя могли оказаться значительно тяжелее».

Союзники заявили о том, что ими в ходе отражения налетов были сбиты 42 самолета, в том числе 36 – зенитками кораблей охранения и транспортов, пять – «Си Харрикейнами» с авианосца «Эвенджер» и один – истребителем с САМ-судна «Эмпайр Морн». Фактически же Люфтваффе потеряло 26 машин: четырнадцать Не-111Н, семь Ju-88A и пять Не-115. Кроме того, еще одиннадцать самолетов – два Не-111Н и девять Ju-88A – получили более или менее серьезные повреждения.

Надо отметить, что по поводу немецких потерь при атаках конвоя PQ-18 в исторической литературе, как в старой, так и современной, до сих пор приводятся разноречивые данные. В основе разночтений лежат различные подходы конкретных исследователей к вопросу, как учитывать самолеты, получившие тяжелые повреждения в ходе самих налетов или же затем во время посадок на своих аэродромах. По процентной шкале повреждений, использовавшейся в Люфтваффе, некоторые машины имели повреждения до 70 %. Это позволяет предположить, что такие самолеты затем списали как неподлежащие ремонту, и потому их тоже порой учитывают в составе потерь.

Одновременно с проводкой каравана PQ-18 обратно в Англию проследовал QP-14. Он вышел из Архангельска вечером 13 сентября, и в его составе были пятнадцать судов, в основном уцелевших от конвоя PQ-17. Его охранение включало два эсминца, два корабля ПВО, четыре корвета и три тральщика.

На первом отрезке пути транспорты прикрывали эсминцы «Урицкий» и «Валериан Куйбышев», а также истребители ВВС Северного флота. Для последних это самое «прикрытие» ограничивалось формальным выполнением «боевой задачи», то есть бесцельным барражированием над конвоем. Когда же 15 сентября в воздухе в 07.30 появились разведчики Ju-88D, советские летчики не обратили на них никакого внимания и продолжали кружить как ни в чем не бывало.

Британский офицер связи, находившийся на эсминце «Урицкий», сообщил командиру эскорта, что русские моряки сами не могут по радио связаться с истребителями. Наглядевшись на эту картину, командир эсминца «Миддлтон» решился на крайнее средство, а именно дал команду выстрелить из 102-мм орудия в сторону советских истребителей, чтобы привлечь их внимание. Однако после этого те просто спикировали и ушли в сторону берега.

В последующие дни в Баренцевом море стоял шторм. Поэтому самолеты-разведчики Bv-138 вновь появились над конвоем только 17 сентября. К этому времени к его эскорту присоединились авианосец «Эвенджер» и эсминцы, отделившиеся от PQ-18. Последние несколько раз открывали огонь по «летающим башмакам», но это лишь приводило к бесполезному расходу боеприпасов.

С авианосца несколько раз взлетали «Си Харрикейны», но и им не удалось догнать на первый взгляд неповоротливые летающие лодки. Участник этого перехода американец Пол Лунд вспоминал: «Было странно видеть, как наши самолеты на одном фланге конвоя, а немецкие на другом. Но эти „селедки“ были очень верткими. Каждый раз, когда самолеты с авианосца направлялись к ним, немцы описывали широкую дугу и выходили на противоположную сторону конвоя».

Из-за больших потерь торпедоносцев при атаках PQ-18, у Люфтваффе просто не хватило сил для ударов сразу по двум конвоям. В итоге QP-14 избежал атак с воздуха, но Bv-138 навели на караван подлодки, которые потопили транспорты «Оушен Войс» и «Силвер Сворд», а также британский эсминец «Сомали».

После этого Баренцево море почти опустело. Союзники сообщили Сталину, что конвоя PQ-19 не будет, объяснив это подготовкой крупной десантной операции в Северной Африке. Понимая, что подобное решение будет тяжелым ударом для восточного союзника, президент США Рузвельт настаивал на отправке в дальнейшем мелких групп судов, против чего категорически возражали англичане. В итоге было принято компромиссное решение – с приходом полярной ночи и периода плохой погоды посылать в Россию одиночные суда.

После длительной паузы 29 октября отправка судов из Исландии возобновилась. Но на этот раз не было никого эскорта, никаких крейсеров и авианосцев. По маршруту движения транспортов заняли позиции вооруженные траулеры, а севернее острова Медвежий патрулировали две британские субмарины, выполнявшие роль спасателей. Переходы проходили в сложных климатических условиях и были довольно рискованными.

Но плохая погода не всегда спасала суда от всевидящего ока воздушной разведки Люфтваффе. Так, 4 ноября летающие лодки Bv-138 из Kü.Fl.Gr.406 обнаружили сразу пять одиночных транспортов, следовавших своими маршрутами. Уже вскоре после полудня примерно в 75 милях западнее острова Ян-Майен бомбардировщики Ju-88 из II./KG30 атаковали американский транспорт «Уильям Кларк» тоннажем 7176 брт. В результате близких разрывов бомб он получил повреждения, но сохранил ход.

Однако далеко ему уйти не удалось. В 13.33 в левый борт судна попала одна из трех торпед, выпущенных с подлодки U-354 капитан-лейтенанта Карла-Хейнца Хершлеба (Karl-Heinz Herschleb). При ее взрыве было полностью разрушено и затоплено машинное отделение, погибли пять моряков. Оставшиеся 66 человек покинули «Уильям Кларк», перебравшись в три шлюпки. В 14.00 с подлодки выпустили еще одну «сигару», она попала в правый борт судна, после чего то разломилось на две части и за пару минут ушло на дно.

Американский транспорт «Уильям Кларк», на верхней палубе видны стоящие самолеты А-20 «Бостон»

Эсминец «Грозный» (на переднем плане) и сторожевые корабли «Гроза» и «Ураган»

Затем примерно в 60 милях к югу от острова Надежды двенадцать торпедоносцев атаковали советский транспорт «Декабрист» и английское судно «Ричард Алви». Последнему удалось избежать попаданий, а вот русским повезло меньше.

Во время отражения налета на «Декабристе» сначала заклинило носовое зенитное орудие, а потом и зенитные пулеметы, установленные на спардеке. После этого в 12.45 в левый борт транспорта около форштевня попала торпеда. Моряки начали борьбу за живучесть и попытались завести пластырь на пробоину. В то же время капитан развернул корабль и повел его кормой вперед.

Однако ледяная вода неумолимо поступала в трюмы. Появился крен на левый борт, начало заливать топки котлов и машинное отделение. «Декабрист» медленно погружался. В итоге в 22.40 команде пришлось оставить его и пересесть в четыре шлюпки.

Около полудня 5 ноября, после значительного улучшения видимости, советские моряки со шлюпок с удивлением увидели, что их судно все еще держится на плаву. Капитан С. П. Беляев решил вернуться обратно на него. Но тут появились Ju-88A, которые, сбросив на «Декабрист» бомбы, окончательно добили его. И на этот раз двухвинтовой пароход тоннажем 7363 брт действительно ушел под воду. [81]

В тот же день в северной части Баренцева моря атаке торпедоносцев и бомбардировщиков подвергся сторожевой корабль СКР‑23 лейтенанта Фролова. Это был бывший 1200-тонный рыболовный траулер РТ-57 «Смена», принадлежавший Севгосрыбтресту. В конце сентября 1941 г. его мобилизовали, вооружили двумя 76-мм орудиями, двумя 20-мм пушками и парой 7,62-мм пулеметов и в качестве сторожевика включили в боевой состав Северного флота.