Шейни знал, что услышал это в потоке противоречивых рассказов и сообщений, которые успел выслушать за сегодняшний вечер. Нечто, показавшееся тогда совершенно незначительным, а на самом деле было чрезвычайно важным.

Он снова и снова упрямо вспоминал весь сегодняшний вечер, начиная с момента, когда телефонный звонок вызвал его из квартиры Люси.

Майкл точно знал это. Что-то таилось в подсознании, хотя он понятия не имел, где искать эту истину среди полуправды и несуразностей сегодняшнего дня. Но он обязательно ее найдет.

Майклу вдруг показалось, что время летит с неудержимой быстротой. Он взглянул на часы, рассеянно удивившись, откуда у него появилось это чувство. После того, как эта девушка ушла от Люси, и до тех пор, когда ее тело обнаружили в парке, Шейни отчаянно пытался найти ее и найти раньше, чем что-нибудь произойдет.

Но теперь все позади. Напряжение спало. Она мертва, и никакая сила на земле ее не оживит. Шейни позволил ей выскользнуть из его комнаты… Стоял с безразличным видом, когда убийца с кольтом бросился ее разыскивать… Хитро скрывал от Билла Джентри, где она находится, потому что считал, что сможет сам разобраться в этом деле.

В результате она мертва. Почему же сейчас ему кажется, что время летит? На часах было одиннадцать сорок шесть.

И вдруг он понял. За четырнадцать минут до полуночи. Он ведь пообещал, что вернется до двенадцати и выпьет коньяк, который налила ему Люси.

Подошел Сальвадор и со вздохом положил фотографию.

– Не выгорело, дружище. Ни один из них не может сказать ничего определенного.

Шейни удивленно уставился на фотографию. Как будто видел ее впервые в жизни. Теперь она уже не играла никакой роли, потому что Майкл уже понял, что подсознательно тревожило его.

Он соскользнул с табурета, даже не поблагодарив Сальвадора, и размашисто зашагал к двери. Его лицо было мрачно от злости на собственную глупость.

Шейни прошел мимо гардеробщицы, даже не услышав, что она его зовет. Оказавшись на улице, он бросился бегом. Через минуту его автомобиль с ревом помчался прочь.

Отель «Тропикал Армз» находился на Северном проспекте, между магазином спиртных напитков и кондитерской. Когда Шейни затормозил перед гостиницей и выскочил из машины, магазин был еще открыт.

Гостиница была старой и запущенной. Шейни вошел в большой холл с потертыми украшениями в стиле рококо, драными стульями и поникшими пальмами в кадках. Единственная лампочка над столом портье едва освещала пустой зал. Отпечатанная на машинке записка, висевшая над механическим звонком, инструктировала:

Он резко прижал кнопку ладонью. Низкое металлическое гудение эхом отдалось в пустом холле. Никто не откликнулся, и Шейни продолжал изо всех сил нажимать кнопку. Наконец открылась дверь позади стойки, и перед Майклом появился заспанный толстяк в рубашке с короткими рукавами. От толстяка разило джином. Он покачиваясь подошел к стойке и проворчал, обиженно надув губы:

– Я сразу вас услышал, мистер. Незачем будить всех наших гостей.

Сдерживая желание ответить резкостью, Шейни спросил:

– У вас живет мисс Паульсен?

– Мисс Паульсен? – толстяк покачал головой и рыгнул. – Нет, сэр. Наверняка нет.

– А мистер Паульсен? Берт?

– Ну да, теперь уже да. Мистер Паульсен действительно у нас.

– Когда он поселился?

– Как раз сегодня вечером и приехал. Не больше часа назад.

– В каком номере?

– Ладно, сэр, вам я скажу. Я полагаю, вы желаете поговорить с мистером…

– Номер! – в голосе детектива появились металлические нотки.

– Два-десять. Я ведь пытаюсь вам втолковать…

Но Шейни уже шел мимо закрытого лифта к лестнице. Он бегом преодолел два пролета и нашел номер два-десять. Майкл громко постучал и дернул ручку. Дверь была заперта. На стук никто не ответил.

Проклиная задержку, Шейни вытащил из кармана связку ключей, одновременно разглядывая замок. Первый же ключ подошел. Замок щелкнул, и Майкл распахнул дверь в освещенную спальню. Он увидел мужчину, съежившегося на полу рядом с кроватью. Возле него лежал автоматический армейский кольт. Но в плотно закрытой комнате порохом не пахло.

Шейни прикрыл дверь и подошел к человеку со шрамом. Щеки лежащего покраснели, из полуоткрытого рта с трудом вырывалось хриплое дыхание. Под его правой рукой стояла бутылка виски, в которой оставалось не больше четверти.

Майкл наклонился, грубо встряхнул лежащего и сказал прямо в его ухо:

– Паульсен! Вставай, Паульсен!

Никакого ответа. Глаза детектива сузились. Он отступил на шаг и с силой ударил пьяного ногой. Тот даже не пошевелился. Вздохнув, Шейни отправился в ванную. Включив свет, он увидел покрытую пятнами ржавчины ванну с укрепленным на стене душем.

Майкл вернулся в спальню. Протянув Паульсена по полу, он швырнул его в ванну. Пьяный по-прежнему лежал неподвижно. Дыхание его было хриплым и медленным.

Шейни задернул изодранную в лохмотья занавеску, чтобы защититься от брызг, и, просунув за нее длинную руку, открыл холодную воду.

Вода полилась Паульсену на ноги, но Шейни направил ее прямо, в лицо спящего. Паульсен застонал и слабо приподнял руку, чтобы защититься от холодной воды. Шейни открыл кран на полную мощность и начал медленно двигать душ, обдавая ледяной струей все тело Паульсена.

Бедняга стонал, извивался и дергался. Вдруг он сел и, широко открыв глаза, забормотал:

– Я тону. Говорю тебе, закрой кран.

Майкл направил воду прямо в лицо Паульсену. Тот некоторое время моргал и, вздрагивая, пытался защититься руками, потом перевалился на колени и стал спиной к обжигающим струям.

Шейни закрыл кран и, схватив насквозь промокшего Паульсена за шиворот, рывком поставил его на ноги и с силой ударил по одной, потом по другой щеке.

Паульсен закричал от удивления и боли, потом с проклятием отшатнулся. Шейни отпустил его и отступил к стене. Беззвучно открывая и закрывая рот, пьяный соскользнул на дно ванны. Глаза его безумно сверкали.

Шейни наклонился, еще раз ударил его по щеке и холодно спросил:

– Паульсен, ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю?

– Мне х-холодно… Я за-замерз…

– К дьяволу! Посмотрим, можешь ли ты стоять на ногах, – Майкл крепко взял его за руку и приподнял. Берт Паульсен с трудом встал на ноги. Шейни вытащил его из ванны и сильно толкнул к двери. Паульсен шагнул в спальню и, покачнувшись, упал ничком.

Шейни перевернул его на спину и рывком посадил. Безумие исчезло из глаз Паульсена, уступив место ярости.

Майкл взял бутылку виски и откупорил ее. Он сунул горлышко в открытый рот Паульсена и приказал:

– Глотай!

Паульсен сделал два глотка. Он закашлялся, икнул и с трудом поднял глаза вверх.

– Вы Шейни? – голос его звучал хрипло, но осмысленно. – Где Нелли?

– Это мы узнаем после того, как ты ответишь на мои вопросы.

Шейни поднял валявшийся на полу кольт.

– Если вздумаешь юлить, я проломлю тебе голову этой штукой, – он небрежно взмахнул тяжелым пистолетом. – Теперь слушай. Когда ты приехал в Джексонвилл из Детройта, ты увидел, что сестры нет. Так?

Паульсен молча кивнул.

– После этого ты разнюхал, что она занялась шантажом и работает с каким-то парнем, которого выдает за своего брата. Так?

Паульсен снова кивнул. Он посмотрел вниз, и пальцы его потянулись к бутылке виски, которую Шейни поставил на пол. С трудом подняв бутылку до уровня рта, он осушил ее в несколько секунд. Потом отшвырнул бутылку в сторону и, закрыв лицо руками, сказал упавшим голосом:

– Это моя вина. Я виноват во всем. Если бы я не уехал и не оставил ее одну…

– Заткнись и слушай! – безжалостно перебил Шейни. – Пока тебя не было, она жила с каким-то человеком и выдавала его за своего брата. Кто этот человек?

– Не знаю, – голова Берта раскачивалась из стороны в сторону. – Я не знаю. Я нанял детектива, чтобы ее найти. А потом приехал сюда…