Майкл по-прежнему не обращал внимания на его тон.

– Билл, ты забыл рассказать мне еще об одном. Отпечатки пальцев убитого совпали со следами в триста шестнадцатом номере?

– Что? Ах, отпечатки… Да, совпали. Он точно был в триста шестнадцатом после того, как в середине дня горничная убирала в номере.

Шейни вздохнул и пошел по тропинке к автомобилю. Билл Джентри тяжело зашагал следом.

Выйдя на обочину, Майкл остановился.

– Послушай, Билл, давай отложим обмен мрачными впечатлениями до лучших времен, ладно?

– Конечно, – Джентри вдруг подал ему руку. – После этого я собираюсь отнять у тебя лицензию.

– Я думаю, Билл, что сам верну лицензию, не дожидаясь, пока ты ее заберешь, – Шейни рассеянно, без всякого энтузиазма пожал протянутую руку. – Они не нашли оружия?

Джентри покачал седеющей головой.

– Рана почти в точности такая же, как и предыдущая. Один быстрый взмах чертовски острого ножа. У тебя есть какие-нибудь идеи, Майк? – вопрос прозвучал почти умоляюще.

– Только одна, и то не очень хорошая. Я должен был сделать это раньше. Фотография, которую я дал тебе в морге, еще у тебя?

– Они в моем кабинете.

– Если ты сейчас собираешься вернуться, то я возьму ее.

Когда Берт Паульсен отъезжал от гостиницы «Хибискус», его искаженное шрамом лицо было мрачным и хмурым. Сгорбившись за рулем, он едва замечал, куда едет.

Куда теперь? Что, черт возьми, произошло с Нелли? Мысли беспорядочным вихрем кружили в его голове. «Что за историю рассказал мне этот рыжеголовый сыщик? Что в ней правда и что ложь? А этот лифтер в „Хибискусе“? Он сможет меня опознать? Он отвез меня на третий этаж примерно в то время, когда в триста шестнадцатом обнаружили тело…»

Страх и злое нетерпение переполняли Паульсена. Немного успокаивала только металлическая тяжесть кольта на левом бедре. Ему сейчас хотелось рвать и крушить все, что попадет под руку. Где-то здесь, в этом сумеречном городе, прячется от него Нелли. Прячется в смертельном страхе, что он сможет ее выследить.

Что же, она права. Если он сумеет до нее добраться…

Большие руки Паульсена мертвой хваткой вцепились в баранку. Страшный шрам – память о войне в Корее – отчетливой белой полосой выделялся на покрасневшей от злости щеке. Это его вина. Вся эта печальная история на его совести. Если бы он только раньше понял, в какую грязь влезла Нелли…

Неоновые огни ресторана напомнили Паульсену, что он с утра ничего не ел. Он резко свернул к тротуару и вышел из машины. Немного подкрепившись и выпив, он сможет получше оценить ситуацию. Нет смысла вот так бесцельно разъезжать по улицам. Этот проклятый сыщик наверняка уже сообщил в полицию, что Паульсен вышел от него, размахивая пистолетом и обещая, что найдет Нелли. Он составил описание внешности.

Паульсен зашел в длинную, низкую комнатку. Напротив входа стоял изогнутый бар. Столы и кабинеты стояли справа от него. Было сумрачно и шумно. От клубов табачного дыма бар казался почти темным.

Человек десять сидели на вращающихся стульях у бара. Три четверти столов были заняты парочками и группами по три – четыре человека, оживленно беседующими за выпивкой и поздним ужином.

Паульсен медленно прошел мимо стоящих в ряд кабинетов и в самом конце отыскал один свободный. Он скользнул внутрь и уселся за столик так, чтобы щека со шрамом была обращена к стене. Берт старался не поворачивать эту щеку к официантке, которая появилась почти сразу же и несколько неодобрительно спросила:

– Вы один, сэр?

– Да, – голос Берта звучал угрюмо, как бы требуя объяснить, что из этого следует.

– Тогда, может быть, вы согласитесь перейти за столик поменьше? – весело сказала она. – Мы обычно держим кабинеты для больших компаний.

Паульсен хотел закричать, что будь он проклят, если согласится перейти за один из этих столиков, откуда его будет видно со всех сторон, что он клиент, который платит деньги не хуже любого другого, и он, черт возьми, останется в кабинете, раз уж ему захотелось сидеть здесь.

Но страх и беспокойство за Нелли сделали его осторожным. Берт заставил себя улыбнуться в ответ:

– Дело в том, что сюда должны скоро подойти еще два человека. Мы договорились вместе поужинать. А пока принесите мне, пожалуйста, чего-нибудь выпить.

– Да, сэр. В таком случае, все понятно. Что вы хотите заказать?

– Канадскую хлебную и воду. Двойную, а воду отдельно.

Когда официантка отошла, Берт откинулся в кресле и закурил. Господи, ему действительно необходимо было выпить. Пару быстродействующих двойных. Это поможет избавиться от тяжелых мыслей. Сейчас Паульсен чувствовал, что едва держится на ногах. Стоило ему подумать о кошмарных событиях сегодняшнего вечера, как возникало чувство слабости и сосущая боль в животе. Он начал думать, что не слишком умно поступил с Майклом Шейни. Нужно было поиграть с этим парнем, завоевать его доверие и с его помощью искать Нелли или по крайней мере перед уходом пришибить его.

Подошла официантка с бокалом, до краев наполненным виски, и стаканом ледяной воды. Паульсен жадно схватил бокал, отхлебнул из него и, задержав дыхание, взял стакан с водой и сделал большой глоток. Он сразу почувствовал жжение в горле и приятную теплоту, разливающуюся в желудке. Неразбавленный виски был очень крепок. Берт сделал еще глоток и, запив водой, вылил остатки спиртного в стакан. Смесь получилась слишком слабой, и Паульсен повернул голову ко входу в кабинет, ища глазами официантку. Поймав ее взгляд, он поднял вверх два пальца и кивком указал на стакан.

Она тут же принесла двойной виски, и Берт вылил его в свой стакан. Теперь напиток получился что надо. Просто замечательный. Он не обжигал горло, но оказывал действие. Ноющая боль в животе начала понемногу растворяться.

Сейчас Берт знал, что совершил дурацкую ошибку, не прихлопнув Шейни. Он мог легко это сделать и, черт возьми, прикончить этого здоровенного ублюдка было бы приятно! Видно, этот сыщик – крутой парень. Ну что ж, никто из них не был слишком крутым после того, как попадал в руки Берту Паульсену.

Но как он заставил его рассказывать о Нелли, пока девчонка пряталась у него на кухне! Будь он проклят! А теперь Нелли смылась, и один Бог знает, где она и чем занимается.

Берт выпил еще разбавленного виски, и боль в животе отступила окончательно. В стакане ничего не осталось, кроме двух полурастаявших кубиков льда. Он нахмурился и, встретившись глазами с официанткой, хрипло сказал:

– Еще одну дозу, мисс. Мои друзья, кажется, задержались.

Девушка сочувственно улыбнулась и отошла за двойным канадским хлебным виски и водой. Когда она вернулась, Берт все еще держал стакан в руке. Он медленно вылил виски на ледяные кубики и осторожно добавил воды, чтобы точно выдержать пропорцию. Смесь должна получиться не слишком крепкой, чтобы не валила с ног, и не слишком слабой, чтобы чувствовать, как она согревает внутри.

Паульсену удалось точно отмерить дозу, и он с наслаждением выпил. Ему нужно было кое-что обдумать. Да, именно так. Эти два двойных отлично его взбодрили. Сейчас он как раз в нужной кондиции. Сознание стало чистым и свежим. Как раз подходящее состояние, чтобы обвести вокруг пальца Майкла Шейни и всех копов Майами. Как будто снова вернулся в Корею. Нужно перехитрить врага. Это ему всегда хорошо удавалось. Ведь он остался жив, разве не так? Зато погибла целая куча проклятых желтых коммунистов. А почему? Господи, да потому, что он их перехитрил и победил!

А теперь нужно сделать это еще раз. Он один против них всех. А все их преимущества, черт побери, ничего не стоят! Разве его шансы в Корее не были еще меньше?

По мере того, как уровень жидкости в стакане понижался, Паульсен все сильнее чувствовал себя армией из одного человека, сражающейся в Корее. Словно он побеждал врага в одиночку. Вокруг, конечно, были и другие американские солдаты, но самая тяжелая работа досталась ему. Ничего удивительного, он же Берт Паульсен! «А что, разве не так?» – свирепо спросил он у себя. Все снова начало путаться в голове Берта. Ведь это же не он лежал в «Хибискусе» с перерезанным горлом. Проклятье, но кто-то же там лежал!