— Может быть. Но с этим мы будем разбираться, когда вернемся домой. Времени уже не осталось, судя по звукам, оперативники заканчивают обследование первого этажа и вот-вот пожалуют сюда.

— Странно, что они сразу этого не сделали. Им следовало прежде всего осмотреть весь дом и лишь потом заниматься протоколированием происшествия!

— Команды не было. Ждали прибытия какого-то начальства. Многое пришлось согласовывать. Это ведь не простой дом. Не забывай, кто тут жил. Все бюрократические организации похожи друг на друга, как две капли воды. Главное все делать по инструкции, ни за что не отвечать и во всем слушаться начальства…

Покончив с папкой, Сергей взялся за картонную коробочку. В ином месте она не привлекла бы его внимания, но кто же станет прятать детскую игрушку в сейф из броневой стали сантиметровой толщины?

Но в коробке оказалась именно игрушка. Небольшое каменное яйцо, выточенное из оникса и хорошо отполированное. Вот только вес не соответствовал его внешнему виду — яйцо казалось слишком легким для камня, слишком теплым и мягким на ощупь, словно игрушка была живой… И лишь после этого Сергей вспомнил, откуда берутся такие живые игрушки и во что они потом превращаются…

Стоя спиной к Алексею, Сергей торопливо и незаметно для друга спрятал яйцо в поясную сумку. Почему-то ему не хотелось ни с кем делиться своей последней находкой.

Да и некогда это делать. Скрипнула лестница под чьими-то грузными шагами, пора уходить.

Сергей проверил застежку своего плаща, соединенного с карманным генератором невидимости, кивнул Алексею, и оба спустя несколько секунд бесследно растворились в воздухе. Лишь легкое движение листков бумаги на столе напоминало о том, что тут все еще находились люди.

Телефон Павла не отвечал. Связь с иновремянами прекратилась сразу после того, как друзья, нарушив запрет, нанесли визит в особняк Чургина.

Это могло означать все, что угодно, слишком мало им было известно доподлинной информации об особенностях деятельности иновремян, об их психологии и мотивировках принятия тех или иных решений. Но до случая с нарушением запретного красного знака, подтвержденного прямым указанием Павла, связь никогда не прерывалась, и теперь им лишь оставалось ждать новых неприятностей.

Хорошо хоть, что присланная иновремянами аппаратура работала без сбоев. Это позволило им без происшествий покинуть коттедж Чургина и добраться до своей укрепленной городской базы.

Сразу по прибытии Сергей приказал отдыхать всем участникам недавних событий, а сам вместе с неутомимым Алексеем отправился в комплексную лабораторию, созданную совсем недавно в подвальном этаже здания.

В экономии средств не было необходимости, а у московских дилеров иностранных фирм можно было закупить любые, лучшие на сегодняшний день, приборы, были бы деньги.

Новыми сотрудниками, нанятыми с помощью Наташи, сохранившей возможность доступа в информационные базы различных силовых организаций, здесь был создан технический отдел, оснащенный оборудованием, которому мог бы позавидовать любой исследовательский институт столицы.

Заправлял этим научно-техническим раем профессор Андреев, бывший зав аналитической кафедрой, принадлежавшей некогда проданному с молотка Институту аналитики и прогнозов.

Этого стремительного, сухощавого человека, с небольшой клинообразной бородкой, которая делала его похожим на давно исчезнувшие древние экземпляры московских профессоров, рекомендовал Наташе Ник Маленький. Ему не раз приходилось обращаться в институт Андреева с различными проблемами, возникавшими в работе ФСБ в те годы, когда он там работал.

Штат «чистильщиков» постоянно расширялся, и теперь уже Сергей не контролировал лично каждое новое назначение. Кадровые вопросы полностью перешли к Наташе и Нику Маленькому. В конце концов даже недоверчивый Алексей перестал возмущаться, встречая в коридорах наземной базы новых, незнакомых ему раньше сотрудников. В какой-то мере его успокаивало лишь твердое решение Сергея не открывать никому из новичков даже самого факта существования их основной, подземной базы.

В научном отделе пахло озоном и характерным запахом разогретой пластмассы, который всегда распространяет новое, недавно включенное в сеть оборудование.

Трудно было предположить, что его просторные лаборатории, разделенные по направлениям исследований, уместились в одном полуподвальном этаже здания, но Андреев, изголодавшийся за долгие годы на скудном институтском бюджетном пайке, проявил чудеса изобретательности и создал здесь хорошо оснащенный научно-исследовательский центр, способный решить практически любую задачу, возникавшую в процессе работы «Стройинвеста».

Единственное, что огорчало Андреева, так это урезанный штат, в расширении которого, по строгому распоряжению Сергея, ему пришлось уменьшить свои аппетиты, удовлетворившись всего двумя лаборантами и одним техником, компенсируя собственное огорчение новыми, дорогостоящими закупками оборудования.

Новые люди по-прежнему оставались их главной головной болью. Сергей понимал, что, несмотря на все предосторожности, о незаконной деятельности созданной им организации властям станет известно тем скорее, чем больше новых людей появится в стенах этого здания.

Все время приходилось балансировать между опасностью разоблачения и необходимостью увеличивать штат сотрудников, чтобы быть в состоянии решать те амбициозные задачи, которые были положены в основу деятельности команды «чистильщиков» и которые усложнились во много раз с тех пор, как его организация фактически была перенаправлена против иновремян.

Андреев ждал Сергея в дверях своей личной лаборатории, отделенной от остальных помещений стеклянной перегородкой, и не скрывал неудовольствия неожиданным визитом начальства. Он стоял, загородив проход своей сухощавой фигурой и уперев руки в бока, всем своим видом выражая непреклонную решимость воспрепятствовать вторжению в его «святая святых».

Все последнее время Андреев пытался наладить хотя бы видимость плановой работы подчиненного ему отдела. Но задачи каждый раз возникали совершенно непредвиденные и, как правило, не связанные друг с другом. Вот и на этот раз Сергею пришлось огорчить своего излишне пунктуального профессора.

Впрочем, выслушав рассказ Сергея, он тут же забыл о собственных амбициях, целиком увлекаясь вставшей перед ним нестандартной задачей.

За эту способность загораться от каждой новой загадки Сергей больше всего ценил Андреева и прощал ученому его сложный в общении характер.

Профессор достал из ящика стола очки, в которых обычно не работал и в которых он, по глубокому убеждению Сергея, вообще не нуждался, но всегда использовал, когда ему приходилось сталкиваться с неожиданной или нетрадиционной проблемой. Возможно, жесткие дужки помогали ему лучше сосредоточиться.

Андреев, посвященный во все предыдущие открытия Сергея, связанные с иновремянами, немедленно погрузился в исследование добытого в коттедже Чургина металлопластикового насекомого и его уменьшенных собратьев.

— Это может занять некоторое время… — пробормотал он, метнув в сторону Сергея недовольный взгляд и уже понимая, что избавиться от присутствия начальства ему не удастся.

— Ничего. Я подожду.

Через пару минут, когда Андреев, зажав странный объект специальными держателями на репарационном столе, вооружился ланцетом и собрался приступить к вскрытию, шеф, возникший у него за спиной, произнес:

— Вы уверены, что это следует делать? Мы не лишимся единственного укрупненного экземпляра? — Вмешательство в его дела окончательно вывело Андреева из себя.

— Вы собираетесь хоть что-то узнать о своей находке? Или вы полагаете, что я должен исследовать только ее оболочку?! Вас интересует, что она собой представляет, или для вас это только ценный экземпляр, который следует сохранить во что бы то ни стало, а затем поместить в музей?!

— Хорошо, профессор! Простите. Я не буду больше вмешиваться. Учтите только, что еще недавно это был живой, активно действующий объект. И самое важное для нас — установить причину его гибели.