– Ну у тебя и тачка! – сказала Арда, подняв водительскую дверцу.

– А какую машину ты собиралась увидеть у профессионального таксиста во втором поколении.

– Я всегда думала, что таксист и гонщик – разные вещи.

– Конечно, разные, – гордо ответил я. – У гонщика от скорости и надежности зависит карьера, а у таксиста – жизнь.

– У гонщика от надежности машины тоже зависит жизнь.

Я не стал спорить.

– Вылезай и садись справа, – скомандовал я. – На этой старой кляче еще надо уметь ездить.

– Ой-ой-ой, – совершенно по-детски надулась она.

Но все же перебралась на правое сиденье. Я сбегал в номер отеля, забрал ее вещи, упакованные в один дорожный мешок из кожи гирафа, и расплатился с администратором. Больше нас в городе ничего не удерживало. Наш путь лежал на север, в объезд Истадала, в те места, где люди не живут и жить скорее всего никогда не будут. На самом деле тундра почти целиком представляла собой большое белое пятно на карте Мира Пророчества. И не столько потому, что никто не мог ничего нанести на карту, сколько по иной причине – наносить на карту было, в общем-то, нечего. Тундра – она и есть тундра. Умеренный пояс, в котором располагалась Истинная Империя людей, был отделен от нее поясом обширных лесов, которые, по мере приближения к тундре, становились сначала все более влажными, потом болотистыми. На болотах деревья и другая растительность постепенно выгнивала, из-за чего лес редел к северу, а затем и вовсе сходил на нет. Тут-то и начиналась собственно тундра – холодная редколесная пустыня, местами испещренная скалами, местами ровная, как стол. Нам предстояло одолеть по ней около полутора тысяч километров, чтобы оказаться в северной оконечности Атреи, где построил себе убежище Гату Фарн.

– Почему ты выбрал именно Гату Фарна, – поинтересовалась Арда.

– На то есть несколько причин, – ответил я, активируя мотор. – И ни одну из них мне не хотелось бы сейчас озвучивать. Думаю, при встрече с ним ты многое поймешь сама.

Я закинул ее мешок на заднее сиденье, опустил дверцу, толкнул вперед рычаг хода и придавил акселератор. Мы покинули Валон и по той же дороге, по которой приехали сюда на гипербасе, двинулись на север. Не доезжая до Истадала, я свернул на объездную трассу и добавил скорости. Арда опустила стекло и, совершенно как ребенок, выставила наружу руку, с улыбкой ловя набегающие потоки воздуха. Мы понеслись сантиметрах в тридцати над дорогой, обгоняя почти весь транспорт попутного направления.

Уже севернее Истадала я начал останавливаться на каждой третьей станции продажи энергии, пропуская две, и уже через полтора часа набросал в багажник с десяток кристалл-кассет, чтобы не очень зависеть в пути от мест заправки. Брать все в одном месте я поостерегся, потому что подобная заправка сразу же говорила бы о дальности нашего путешествия, чего мне не хотелось совершенно. В придорожном городке Марви мы объехали несколько магазинов и накупили провизии, которая при малом занимаемом объеме могла прокормить нас в течение всего путешествия туда и большую часть путешествия обратно. В последнюю очередь, поближе к диким местам, мы закупили кое-какое вооружение. Я взял на двоих два спелгана и два кастера, а также выбрал себе энергомеч поудобнее. Лишнего брать не хотелось, хотя бы из соображений экономии, да и чрезменная укомплектованность оружием могла вызвать нездоровые подозрения у полиции, если какому-то патрулю вздумалось бы нас остановить. Куда разумнее было взять побольше боезапаса, а оружие выбрать удобное и надежное.

Обычно я предпочитал заказывать оружие в индивидуальном порядке, с теми характеристиками, которые требовались на конкретный момент, лучше у знакомого мага-оружейника, но сейчас такой возможности не было, поэтому пришлось довольствоваться стандартными образцами.

– Все, выходим на крейсерский режим, – сообщил я попутчице, выезжая из Марви по северной трассе.

Постепенно транспорта на дороге становилось все меньше, а сама дорога все хуже, и через какое-то время вообще утратила покрытие и превратилась скорее в указание направления, чем в дорогу. Мне пришлось поднять глиссер до полуметра, чтобы повысить проходимость, в ущерб экономии энергии. Иногда вдали можно было увидеть стада гирафов, один раз Арда показала мне пасущуюся пару гитионов с детенышем.

Солнце завершило дугу по небосклону и начало клониться к закату, а нам пришлось выбирать пригодное для ночлега место.

Края кругом раскинулись довольно дикие, тут уже можно было встретить не только травоядных, но и опасных хищников вроде антилона. Чего не хотелось бы, но чего мало кому удавалось избежать – чутье у антилонов отменное, а голод и как следствие, охотничий инстинкт, редко бывали удовлетворены в полной мере. Выходов из этой ситуации было всего два – либо ночевать в высоко поднятом над землей глиссере, что за ночь сожрало бы энергию пары энергокассет, и к тому же нас могло бы снести ветром Шинтай знает куда, либо посадить глиссер на грунт и спать по очереди, часа по три, например. Но это больше бы измотало обоих, чем дало отдохнуть. Не знаю, как кто, тем более не знаю, как переносят подобные неудобства сиды женского пола, но я лично терпеть не могу спать урывками.

Большого выбора мест для ночлега я не обнаружил – лесостепной ландшафт с небольшими холмами особым разнообразием не отличался. Можно было остановиться в любом месте, но я предпочел отклониться в сторону от дороги и усадить глиссер на грунт за небольшим перелеском. Это скрыло бы нас от глаз случайного полицейского патруля, заберись он в такую глушь. Но уж если полицейские в подобных местах появлялись, то не упускали возможности проверить всех встретившихся на пути. Причем досконально. А мне это было совсем ни к чему, поскольку внешность моя, переданная зрячими кристаллами в участок, была зафиксирована и вполне могла иметься в записи патрулей.

Обогнув лесок, мы приткнули машину за грудой небольших валунов, так, чтобы она оказалась между деревьями и камнями, с двух сторон защищенная от непрошеных взглядов.

– Спать будем по очереди, – неохотно сообщил я. – Один отдыхает, другой, с оружием, следит, чтобы никакая тварь не попортила нам машину.

– Понятно, – кивнула Арда. – Кто первый?

– Пока никто. Эту кутерьму мы начнем с наступлением темноты. Спать будем по три… Нет, по четыре часа. Иначе завтра я буду не способен на активные действия.

– Нет проблем. Я могу дежурить первой.

– Отлично, а я с удовольствием отдохну с дороги. Из-за какой-нибудь глупости, вроде шатающегося в округе лесного монга, прошу меня не тревожить. Просто пристрели его, и все. Кстати, как там у тебя со стрелковыми навыками?

– Учили в полиции, – гордо заявила девушка.

– Не лучшее резюме.

Я хотел сказать, что мне приходилось вступать в огневые контакты с блюстителями порядка, и о их меткости у меня осталось далеко не самое лучшее впечатление. Несмотря на то что прошлая и единственная моя смерть была как раз на счету патрульного. Но знаете, случайно можно и в пролетающую муху попасть. Чаще всего полицейский в запале мог запросто промахнуться и мимо стены. Однако подобная информация, с какой стороны ни смотри, была точно не для ушей Арды. Так что я решил воздержаться от комментариев.

– А пока светло, – продолжил я, – надо перекусить и свериться с картой. Ты занимаешься приготовлением пищи, я – навигацией.

– Это почему? – удивилась Арда.

– Потому что ты по собственному, заметь, желанию присоединилась к моей команде. Я человек, значит, тебе придется хоть в какой-то мере научиться перенимать людские обычаи. Один из таких обычаев заключается в том, что еду готовят женщины, детей рожают и нянчат тоже женщины, а мужчины занимаются более серьезными делами.

– Какие же дела могут быть важнее воспитания детей? – искренне удивилась девушка.

– Убивать их, когда они вырастут, – как можно серьезнее заявил я. – И это предпочтительно мужское занятие. Но до детей нам еще далеко, мы даже если из кожи вон выпрыгнем, у нас они вряд ли получатся ввиду половой несовместимости рас. А вот к приготовлению пищи тебе безусловно придется приобщиться.