— Если ты начнешь нянчить детей, у сестры Салема уже не будет причины отсиживаться дома, — добавил он. — Интересно, как она к этому отнесется?

— Не стоит и проверять.

— Отчего же? Может, она только и ждет, чтобы обстоятельства переменились.

Рэй вздохнула, примиряясь с неизбежностью, и теснее прижалась к Джерри в поисках тепла.

— А сколько у них детей?

— Двое. Кортни четыре, а Трентону нет еще и года.

— Как мило. — Она зевнула и обвила его руками. — Я никак не смогу растлить таких крошек.

— Рыжая! — предостерег Джерри.

— Я просто шучу.

— Лучше спи.

— Спокойной ночи…

Джерри показалось, что он услышал еще и слово «любимый», но чтобы уснуть, вынужден был убедить себя, что ошибся. Впрочем, его сон и так оказался не слишком спокойным.

Джерри неожиданно проснулся, но еще какое-то время находился во власти сновидения. Уже само по себе это было странно, потому что ему почти никогда ничего не снилось. Но на этот раз сон был таким ярким и четким, что стоило смежить веки, как перед глазами возникал большой, в рост человека, кусок камня. Джерри смотрел на него всю эту ночь, и часы сна, казалось, растянулись на десятилетия. Он видел, как сменяются времена года, он замечал, что плоский обломок гранита не остается совершенно невосприимчивым к силам природы. Его палила летняя жара, по нему хлестали весенние ливни, осенью его облепляла мокрая палая листва, а в одни особенно жестокие зимние морозы по скале пробежала тонкая, как волос, трещина.

Джерри лежал, размышляя над тем, чего ради ему привиделся такой странный сон, и вдруг вспомнил, что не так давно завидовал неуязвимости камня. Он сел в постели.

— Джерри? — В тихом оклике Рэй была тревога. — Что с тобой?

Сама она крепко спала, а проснулась оттого, что матрац сильно дрогнул.

— Со мной все в порядке, — сказал Джерри сквозь зубы.

Когда он свесил ноги с постели, то ощутил ласковое прикосновение к обнаженной спине и едва не отскочил. Ему показалось, что нежная рука Рыжей поставила на нем клеймо раба. Эта женщина успела многого добиться в своем стремлении занять место в его жизни, а ведь еще совсем недавно он сам себе казался хорошо защищенным от подобного вторжения.

— Я проголодался, — сказал он с таким видом, словно это было нечто безотлагательное.

— Но сейчас ночь, — резонно заметила Рэй и прищурилась, стараясь рассмотреть в темноте его лицо.

— Голод не тетка, — буркнул Джерри.

Зажигая свечу, он наткнулся взглядом на объявление о розыске. Оно совершенно выпало у него из памяти. Развернув бумагу, он хмыкнул, заново отметив нелепость перечисленных примет.

— Вот, держи. Кстати, не хочешь тоже чего-нибудь пожевать?

— Нет, спасибо, — рассеянно ответила девушка, вглядываясь в текст.

— Подожди минутку, я прочту, — бросил Джерри, роясь в шкафу. — Думаю, это тебя позабавит.

Он с сожалением констатировал, что водки нет ни капли. Сейчас он больше нуждался в выпивке, чем в еде. Тем не менее взял с полки сухарь и присел на край постели, накинув на плечи куртку.

— Дай, я прочту. — Джерри протянул руку, чтобы взять бумагу у девушки, изучавшей ее с изумленно поднятой бровью.

— Думаешь, я неграмотная? — Она отбросила его руку.

— Да? — Джерри скептически хмыкнул. — Тогда читай вслух.

Он с хрустом откусил от сухаря и начал жевать. Рыжая посмотрела на него так, словно не могла взять в толк, что, собственно, происходит, потом она опустила взгляд.

— «Объявляется розыск по делу об убийстве. Награда за поимку преступницы — двадцать фунтов стерлингов. Приметы: упитанная, полногрудая, с развратными манерами». — Перестав читать, она устремила на Джерри озадаченный взгляд. — Ты уверен, что это обо мне?

— Уверен. Дальше!

— «Этой особе вменяется в вину убийство английского подданного в таверне „У Вульфа“, двадцать восьмого марта сего года». Знаешь, тут есть и твои приметы, но они ничем не помогут властям, так же как и мои. Разве это не славно? Ну, теперь ты убедился, что я умею читать?

— Убедился. — Джерри выхватил бумагу у нее из рук и не глядя швырнул на стол. — Тем интереснее! Служанка из жалкой таверны, предположительно старшая дочь в многодетной семье! Ты читаешь лучше любого оратора! Почему?

У него чесались руки. Он хотел схватить девчонку за плечи и вытрясти из нее ответ. Внезапно все разрозненные детали, все случайно подмеченные странности сложились в цельную картину, и Джерри проклял себя за то, что был так слеп.

— Откуда мне знать, если я не помню даже собственного имени? — испуганно произнесла Рэй, отползая к изголовью постели. — И потом, даже служанка может быть грамотной, разве нет?

— Само собой! Но она знает чтение ровно настолько, чтобы набросать список дежурных блюд, а арифметику — чтобы сосчитать чаевые! Образованной девушке и в голову не придет наняться в притон! Там ей рано или поздно придется раздвинуть ноги! Это понимает и последняя дура!

— Какие гадкие вещи ты говоришь!

— Кто ты, Рыжая?!

— Я не помню.

Рэй отодвинулась так далеко, как позволяла длина койки, но все равно казалось, что Джерри гневно дышит ей в самое лицо.

— Кто ты такая на самом деле?!

— Я не помню! Не помню, слышишь ты? Не помню! Что на тебя нашло?

Не слушая, Джерри продолжил допрос:

— Признавайся, ты и в самом деле убила того англичанина?

— Ты сам так сказал!

— Не важно, что я сказал. Говори, это было убийство или просто спектакль?

— Я не знаю! — крикнула Рэй, пряча лицо в ладони. — Я ничего не помню!

Джерри подошел вплотную, отбросил ее руки и грубо приподнял лицо за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза.

— Вот что я думаю, цыпленочек. Ты не что иное, как красивая приманка в умело расставленной английской ловушке.

Откровенное замешательство девушки только сильнее разъярило его. Он с отвращением отошел подальше, боясь не справиться с собой и сомкнуть руки на ее нежном горле.

— Ловушка? О чем ты говоришь?

— Не трудись, я уже понял, что ты мастерски играешь безыскусную юную красотку. Просто ангел во плоти! — Губы его изогнулись в презрительной усмешке. — Давно ты шпионишь для англичан или это первое задание? Впрочем, я и сам знаю. Конечно, первое, иначе ты никак не могла бы оказаться девственницей. Кому пришел в голову этот блестящий план — обольстить меня, чтобы держать на виду? Тем, кто тебя послал, или тебе самой? Впрочем, гораздо больше меня интересует, когда ты собираешься сдать меня англичанам. Теперь-то ясно, куда тебя понесло вчера вот так, с бухты-барахты! Ты хотела указать им, где меня искать!

— Да, но… я же вернулась…

— Потому что сбилась с дороги. Воображаю, как ты бесилась, когда пришлось повернуть назад.

Джерри задохнулся от негодования и умолк, чтобы перевести дух. Это дало Рэй возможность вставить слово.

— Но какой у англичан может быть интерес к человеку вроде тебя? Кто ты?

— Мне надоело смотреть, как ты играешь в простодушие. Комедиантка! Умей проигрывать с достоинством. Должен признать, ты сумела обвести меня вокруг пальца. Отдаю тебе должное, Рыжая. Шпионить под видом шлюхи — дело обычное, но мало кто брался за эту роль еще до того, как расстался с невинностью. Обычно они так носятся со своей добродетелью… но это не тот случай, правда?

Рэй пришлось собрать все самообладание, чтобы не показать, какую боль причиняли ей эти оскорбления.

— Ты ошибаешься, Джерико. Я не помню о себе ничего, но знаю, что никак не могу быть на стороне англичан. К тому же ведь на меня объявлен розыск!

— Конечно, объявлен! Когда устраивается такой убедительный спектакль с убийством, розыск — это всего лишь маленькая добавочная деталь. Ваша драка была задумана, чтобы привлечь внимание. Так уж вышло, что именно я оказался в ту ночь в этой Богом проклятой таверне. Случись иначе, на моем месте был бы сейчас другой.

— Даже если ты и прав, а это еще нужно доказать, твои слова не проясняют мне память. Тебе ничего не грозит просто потому, что я не помню, куда идти и к кому обращаться, чтобы на тебя донести.