Кроме пращи, чисто и со вкусом сплетенной из кокосовых волокон, не нашли мы между ними никакого оружия, – доказательство, что война не часто их посещает, если она им и не совсем неизвестна. Мы вовсе не видели каменных или из раковин сделанных топоров. Железо, путем торговли с другими островами получаемое, вытеснило это первоначальное орудие народов диких. Мы снабдили их на несколько лет железом, которое, кажется, начинало у них становиться редкостью; кроме одного большого ножа и нескольких топориков, не видали мы у них железа. Жители островов, не имеющих постоянного сношения с европейцами, едва ли выиграли, заменив камень железом, ибо, отвыкнув от первого и не всегда имея случай получить последнее, могут терпеть недостаток в необходимейших орудиях.

Всякие железные вещи брали они с жадностью, но охотнее всего топоры. Мы снабдили их и другими инструментами, показав употребление их, и, вероятно, они не обратят струга в топорик, как Тогожа. Огнивам и кремням, а также иголкам чрезвычайно радовались; много спрашивали точильных камней, которыми мы, к несчастью, не запаслись. Бусы и другие подобные безделицы почти никакой цены не имели в их глазах.

Станок, на котором изготовляются ткани из банановых и кокосовых волокон, почти во всем подобен юаланскому. Сами ткани уступают в тонкости и чистоте отделки юаланским и еще больше пыйнипетским. Они красятся обыкновенно в желтую, довольно непрочную краску.

Рыболовные орудия делают честь изобретательному их уму. Главнейшее из них устроено на основании наших мереж, чтобы впустить рыбу в запертное пространство и преградить ей выход. Это ящик, сплетенный из сухих прутиков и расщепленного бамбука, длиной от 2 до 3 футов, шириной от 1¹/₂ до 2 футов. Дно ящика плоско, а верх образует к одному концу сферический свод вышиной от основания около двух футов. Противоположный конец имеет отверстие около полуфута ширины и 9 дюймов в вышину, от которого внутрь садка на фут или больше идет канал, через который рыба удобно может входить в садок, удерживается же не только затруднением найти выход, но и несколькими веревочками, протянутыми поперек внутреннего устья, которые ее пугают. Эти ящики опускаются на дно моря, на глубину от 10 до 15 сажен. Их отыскивают после, глядя с лодки в воду, подымают особого рода якорями за прикрепленную к верху петельку и обыкновенно находят более или менее наполненными рыбой.

Они имеют также сети в виде больших кошелей, род кружки из листьев с ручкой, которой захватывают маленькую рыбу. Ловят также удочками и колют копьями, но не имеют неводов.

Лодки, на которых островитяне проводят половину своей жизни и совершают плавания, о каких финикияне и думать не смели, нашли мы, хотя не в таком совершенстве, как ожидали по преувеличенным рассказам прежних путешественников, однако вполне соответствующими своему назначению. Большие лодки, постройка которых стоит им непомерных трудов,[398] берегут они, конечно, как драгоценность; мы весьма мало видели на воде лодок этого рода, большая часть сохраняется в особо устроенных шалашах. Вещь, играющая столь важную роль в существовании целого народа, должна быть описана обстоятельно.[399]

Одна осмотренная мной лодка, которая была еще не из самых больших, имела 26 футов длины, наибольшей ширины посредине 2¹/₄ фута, глубины тут же 4 фута. Лодки длиннее 6 и 7 футов весьма обыкновенны, а некоторые имеют до 40 футов длины. Оба конца лодки одинаковы. Бока ее, почти плоские, сходятся клином к основанию; сам киль имеет около 10 дюймов ширины и снизу закруглен. Бока состоят из нескольких досок хлебного дерева, связанных кокосовыми веревками, пазы между ними, как и дырочки, в которые продеты веревки, замазаны очень надежно известкой, добываемой из пережженного мадрепорового камня. Прочность замазки этой удивительна. Невзирая на испытываемые лодками качку и толчки, они никогда не текут пазами. Мне не случалось видеть ни одной лодки с несимметричными боками, то есть чтобы один бок был плоский и вертикальный, а другой наклонный или выпуклый, о которых со времен Дампиера и Ансона во многих путешествиях упоминалось. Мне даже кажется, что какая-нибудь неправильность в построении лодки, весьма естественная при совершенном недостатке всех механических и математических пособий, послужила поводом к такому замечанию. На обоих концах лодки возвышаются наделки. Низ лодки покрывается черной краской, а верх желтой или красной.

Одна из важнейших частей этих судов – коромысло, составляемое следующим образом: на средине лодки, перпендикулярно длине ее, утверждены в расстоянии футов четырех одно от другого две поперечины а, а (фиг. 1) длиной 10 футов (кыйо; у Фресинета – гиа), соединяющиеся внешними концами с диагональными раскосинами в, в (масяныфенг, у Фпесинета – метаверам), внутренние концы которых прикреплены к борту лодки в расстоянии футов трех или четырех от обоих ее концов. Брус из хлебного дерева, обделанный в форму лодки, с, с (там) длиной 10 футов и 1 фут в квадрате присоединяется параллельно длине лодки к концу коромысла стойками или вилками d, d (эам), которым дается такая высота, чтобы когда лодка стоит прямо, то отвод или поплавок этот лежал на воде и не допускал ее опрокинуться на сторону. Фигура 5 изображает способ соединения поплавка с коромыслом. Трапециальная площадь, образуемая коромыслом, застилается жердочками и окрывается, для удобства ходьбы, рогожками. Часть этой площади, смежная с бортом лодки, фута 3 или более в ширину (i, i), делается дощатая и образует как бы палубу лодки, на которой большей частью держатся люди. Палуба эта не доходит до концов лодки футов по восемь с обеих сторон, тут оставляется свободное пространство для действия веслами. В каждом конце лодки по 3 и по 4 банки, служащие и бимсами (е, е). На борту, противоположном коромыслу, утверждается возвышенная площадка фута четыре в квадрате, несущая коробку или клетку K, в которой под выгнутой сводом крышкой сохраняются провизия и имущество, а в случае нужды может укрыться и часть экипажа. Подобная же коробка, но поменьше, а иногда и долбленый ящик, ставится посреди коромысла.

Для мачты кладутся на дно лодки почти под коромыслами два поперечных бруса. Мачта нижним концом упирается в задний брус, прислоняется к переднему коромыслу[400] и в этом наклонном положении укрепляется двумя вантами с каждой стороны (s) и еще одной, крепящейся у самого поплавка t. К носу и корме идут еще по две снасти, которые можно уподобить штагам и фордунам (и, и, и). Треугольный парус, сшитый из рогожек, плетенных из листьев пандана, привязывается к двум рейкам l, т, соединенным свободно в галсовом углу; он подымается фалом, прикрепленным на одной трети от верхнего конца рейки и проходящим в отверстие или вилочку вверху мачты; нижний конец рейки упирается в банку, нарочно сделанную в самом конце лодки (h, h) (фиг. 1), и поддерживает таким образом вместе с мачтой весьма тяжелый парус. Шкоты п, п от нижней рейки и брас от верхнего конца рейки в l служат для управления парусом; р, р иq, q – гитовы, которыми парус подбирается, когда идут на фордевинд или хотят его убавить.

Лодки ходят обоими концами вперед, именно так, что поплавок остается всегда на ветре. Для поворота на другой галс отдается, во-первых, шкот, чтобы остановить ход лодки, потом галсовый угол паруса снимается с банки h, в которую упирался, и несется под ветром мачты к такой же банке в другом конце лодки, в ту сторону, в которую наклоняется и мачта; движению этому, требующему осторожности, помогают штагами и фордунами и, и; опустя легонько угол паруса на банку h, натягивают шкот, и лодка пошла вперед другим галсом.