Выслушав их, Лу Сунь схватился за меч и властно закричал:
— Пусть я, по-вашему, книжник, но раз господин наш доверил мне такое важное дело, всю ответственность за него несу я! Еще раз приказываю вам держать оборону! Ослушникам буду рубить головы!
Военачальники разошлись недовольные.
Сянь-чжу развернул свои войска на семьсот ли от Сяотина до самых границ Сычуани. Было сооружено сорок лагерей. Днем знамена и флаги закрывали солнце, по ночам небо озарял свет костров.
Разведчики донесли Сянь-чжу, что Сунь Цюань назначил полководцем Лу Суня, а тот приказал войску обороняться и в бой не выходить.
— Кто такой этот Лу Сунь? — спросил Сянь-чжу.
— Лу Сунь — ученый из Восточного У, — ответил советник Ма Лян. — Он, правда, молод, но очень талантлив и прекрасный стратег. Это по его плану Люй Мын взял Цзинчжоу.
— А, так это тот самый мальчишка, который своим коварством погубил нашего брата Гуань Юя! — вспыхнул Сянь-чжу. — Его надо схватить, чего бы это ни стоило!
И он отдал приказ наступать.
— Талантами своими Лу Сунь не уступит Чжоу Юю, — предупреждал Ма Лян, — с ним нелегко справиться!
— Мы давно водим войска, так неужели же мы понимаем меньше, чем этот желторотый юнец? — закричал Сянь-чжу.
И он сам повел войска на горные перевалы.
Узнав, что Сянь-чжу приближается, Хань Дан известил об этом Лу Суня. И тот, опасаясь, как бы Хань Дан не совершил какого-нибудь необдуманного поступка, сам примчался к нему. Он увидел, что Хань Дан стоит на вершине горы и наблюдает за противником, войска которого разлились по горам и полям. Среди войск медленно колыхался желтый шелковый зонт.
— Вон там находится сам Лю Бэй, — сказал Хань Дан подошедшему Лу Суню и указал рукой в сторону желтого зонта. — Разрешите мне напасть на него!
Лу Сунь возразил:
— Наступая на восток, Лю Бэй выиграл десятки сражений, и боевой дух его войска крепок, как никогда. Сейчас нам необходимо обороняться. Выйти в открытый бой — значит потерпеть неудачу. Прежде всего надо воодушевить наших воинов и продержаться до тех пор, пока не изменится обстановка. Враг наступает, и ему кажется, что он добивается успеха, но если мы не выйдем в бой, он ничего не добьется и вынужден будет расположиться в лесах. Вот тогда мы и одержим над ним победу!
На словах Хань Дан согласился с Лу Сунем, но в душе не хотел ему повиноваться.
Сянь-чжу послал передовой отряд вызвать на бой врага. Но Лу Сунь приказал всем заткнуть уши и не слушать выкриков неприятеля. Он сам объезжал все заставы, разговаривал с воинами и велел им стойко держаться.
Видя, что враг не выходит, Сянь-чжу горячился.
— Лу Сунь великий стратег, — говорил ему Ма Лян. — Мы наступаем с самой весны, и Лу Сунь ждет, пока воины наши выдохнутся. Он не выйдет в открытый бой. Подумайте об этом, государь!
— Какая там у него стратегия! — возмущался Сянь-чжу. — Лу Сунь жалкий трус! Ведь они уже несколько раз были разбиты, и теперь он просто боится!
— Государь, погода сейчас очень знойная, — сказал начальник головного отряда Фын Си. — Воины наши и без того как в огне, зачем же бросать их в полымя?
Тогда Сянь-чжу распорядился перенести все лагеря в лес, поближе к реке, чтобы, дождавшись осени, продолжить наступление.
— Государь, а что если во время перехода на новое место враг ударит на нас? — спросил Ма Лян.
— Мы уже приказали У Баню с десятком тысяч слабых и старых воинов расположиться на виду у врага. Это отвлечет его внимание, — ответил Сянь-чжу. — Кроме того, мы сами устроим с восемью тысячами отборных воинов засаду в горной долине. Если Лу Сунь узнает, что мы перенесли лагеря, он нападет на У Баня, а тот обратится в бегство. Лу Сунь начнет погоню, а мы выйдем из засады и отрежем его от своих. Вот тогда мы и схватим этого мальчишку.
— Государь — блестящий полководец и прекрасный стратег! — восхищались военачальники. — Нам никогда с ним не сравниться!
Тут Ма Лян обратился к Сянь-чжу:
— Государь, мне стало известно, что Чжугэ Лян сейчас находится в Дунчуани. Он сам проверяет оборону всех горных перевалов, опасаясь нападения со стороны царства Вэй. Разрешите мне дать совет. Лагеря наши следует перенести в населенную местность, сделать карту и послать ее чэн-сяну…
— Зачем беспокоить чэн-сяна? — возразил Сянь-чжу. — Мы и сами неплохо знаем «Законы войны».
— Пословица гласит: «Одна голова хорошо, а две лучше», — заметил Ма Лян. — Надеюсь, государь, что вы не сомневаетесь в справедливости этих слов?
— Хорошо, — согласился Сянь-чжу. — Составьте план расположения наших лагерей в лесу и поезжайте к чэн-сяну. Если он найдет, что у нас не все правильно, сообщите немедленно.
Ма Лян уехал. Лазутчики донесли об этом Хань Дану и Чжоу Таю. Те поспешили к Лу Суню.
— Сянь-чжу перенес свои лагеря в лес, поближе к реке, и отдыхает там на прохладе, — сообщили они. — Вот сейчас было бы выгодно напасть на них!
Поистине:
Если бы правитель Шу засаду хитрую устроил,
В нее попали бы враги, хоть трижды будь они герои.
О том, что ответил Лу Сунь, вы узнаете из следующей главы.
Глава восемьдесят четвертая
в которой рассказывается о том, как Лу Сунь сжег сорок лагерей, и о том, как Чжугэ Лян создал план восьми расположений
Когда Хань Дан и Чжоу Тай сообщили Лу Суню, что Сянь-чжу перенес свои лагеря в лес, обрадованный таким известием полководец сам отправился разведать обстановку. Он увидел на равнине только один лагерь, где развевалось знамя с надписью: «Военачальник передового отряда У Бань».
Чжоу Тай, сопровождавший Лу Суня, внимательно разглядывал старых и слабых воинов У Баня.
— Это не войско, а детские игрушки! — воскликнул он. — Разрешите нам с Хань Даном разгромить их! Если я не добьюсь победы, согласен понести любое наказание.
Лу Сунь долго всматривался в сторону врага и затем, плетью указывая вдаль, произнес:
— Видите вон ту глухую горную долину? Там витает дух смерти. Враг устроил в долине засаду и лишь для отвода глаз пока оставил на равнине лагерь с немощными воинами. Нас хотят поймать в ловушку. Никому в бой не выходить!
И военачальники опять заподозрили Лу Суня в трусости.
На другой день У Бань с войском подошел к заставе Лу Суня и стал вызывать его на бой. Хвалясь своей силой, У Бань осыпал врага отборной бранью, а воины его снимали латы, словно располагались на отдых. Это привело в бешенство Сюй Шэна и Дин Фына. Возмущенные, пришли они в шатер Лу Суня.
— Эти калеки совсем уж ни во что нас не ставят! — негодовали они. — Разрешите нам проучить их!
— Вы полагаетесь только на свою храбрость и не знаете замечательных законов Сунь-цзы и У-цзы, — улыбнулся Лу Сунь. — Ведь это хитрость, рассчитанная на то, чтобы завлечь вас в ловушку! Через три дня вы сами поймете, в чем заключалась эта хитрость.
— За эти три дня они успеют перенести все лагеря, — возразил Сюй Шэн. — Как тогда к ним доберешься?
— А я только и жду, чтобы они перенесли лагеря, — спокойно ответил Лу Сунь.
Военачальники, переглядываясь, покинули шатер.
Прошло три дня, и Лу Сунь снова созвал военачальников к себе на заставу. На равнине уже не было лагеря У Баня.
— Но дух смерти все еще витает там, — сказал Лу Сунь, рукой указывая вперед. — Смотрите, вон по той дороге сейчас пройдет и сам Лю Бэй!
Не успел он договорить эти слова, как военачальники ясно увидели Сянь-чжу и сопровождающих его воинов.
— Ну, а теперь вы поняли, что там была засада? — спросил Лу Сунь. — Ведь если бы я послушался вашего совета и попытался захватить лагерь У Баня, то Лю Бэй ударил бы на нас из засады! А сейчас он снимает засаду потому, что перенес все лагеря на новое место. Дней через десять мы разгромим его войско!
— Разбить врага можно было и раньше, — возразили военачальники. — А мы дали Сянь-чжу два месяца на то, чтобы он укрепил свои лагеря. Теперь у них не найдешь слабого места!
