мои земли. Возьми...

—  Меня призвал юноша по имени Тайленар, — сказал Хозяин Безумной Рощи. — И он

заплатил своей душой за мое появление. Можешь ли ты предложить большее, чем он? Думаю, что

нет, ведь ты и так мой.

И, волоча за собой тирана, он вышел из дворца. Открыв дорогу волшебства, он вступил на

нее  со своей ношей. Легкая одежда Казориуса  мгновенно пропиталась слизью  и нечистотами,

покрывавшими   эту   дорогу,   а   его   душа   содрогалась   от   страха,   ибо   разложение   и   смерть

властвовали в месте, через которое продвигался колдун. Путь был долгим — не раз и не два за

время его Казориус терял сознание от боли и ужаса. Наконец Мъяонель привел его в страну,

гибельную для магов — в земли, где волшебство умирает, а душа даже в посмертии не может

пересечь границ Земли Изгнанников. Не произнеся больше ни слова, Мъяонель наложил на магию

своего пленника оковы, бросил его в той земле и удалился, а Казориус, стеная от боли, отряхнул

одежду, поднялся и пошел по дороге. По пути он встретил человека, одетого по меньшей мере

странно, но тирану в этот день было не до нарядов. Гораздо больше его интересовало другое.

—  Скажи,   добрый   человек,   —   обратился   он   к   встречному,   смотревшему   на   него   с

жалостью и презрением, — что это за город далеко впереди различают мои глаза?

— Плебей, — ответил ему человек, — сын осла и собаки, рожденный на свет по ошибке

родителей! Твое невежество столь глубоко, что не заслуживает даже насмешки! Знай, что дорога,

по которой ты идешь, ведет к Вечному Городу, где тебя непременно бросят на растерзание диким

зверям за твой отвратительный вид!

И, сказав так, человек пошел дальше, а Казориус направился к Вечному Городу. Однако

там его не бросили хищникам — может быть, потому, что еще прежде он выстирал свою одежду в

реке, а, может быть, потому, что незнакомец лишь напугал его и надсмеялся над ним.

Казориус стал жить в бедных кварталах города. Он поступил в услужение к какому-то

мелкому торговцу. Все свободное время он тратил на то, чтобы отыскать здешних волшебников,

снять оковы со своего Дара и вырваться из этих земель, но нигде — ни в храмах, ни обиталищах

ведьм он не встречал подлинной магии, которая могла бы помочь ему. Меж тем, оковы, которые

наложил на него Мъяонель, слабели день ото дня, ибо мир, в котором очутился тиран, разъедал

любое волшебство, принесенное в него извне. Когда оковы спали окончательно, Казориус завыл

от боли и бессилия, ибо в тот же день погасла последняя искра его собственного Дара. Так он

оказался запертым в этих землях, которые заселяли Изгнанники и потомки Изгнанников, и был

принужден  жить   среди  них.   Текли  годы,   и   утративший   бессмертие   Казориус   старел  и  слабел

наравне со всеми. Отчаявшийся, потерявший надежду вернуть себе Силу, он стал тем, чьи души

когда-то презирал и мял в своих руках, словно воск — стал обычным человеком. Со временем его

тоска по Силе хотя и не ослабла, но как будто притупилась. Он исправно выполнял свою работу,

обзавелся   собственным   углом   и   даже   женился.   Женщина   эта   была   немолода   и   некрасива,   и

супруги не любили друг друга. Сойтись их вместе заставили скорее необходимость и удобство,

чем влечение друг к другу. У женщины уже были дети, а Казориусу она родила еще двоих. Хотя

они оба были свободны, но жили во многом хуже рабов — ибо раб пресмыкается только перед

своим господином, им же приходилось пресмыкаться перед многими. Голод был самым частым

гостем в их доме, и среди соседей не находилось никого, кто бы уважал Казориуса или был с ним

дружен. Его собственные дети не любили его, ибо он желал властвовать над ними, как когда-то

властвовал  над  целой страной,  но  теперь  он не  обладал  той силой,  которой  обладал тогда,  и,

становясь старше, дети все чаще отказывались подчиняться ему и все чаще награждали его своим

презрением. И тогда он смирился. Это принесло бывшему тирану успокоение. Он уже ничего не

желал,   кроме   как   тихо   сойти,   наконец,   в   Страну   Мертвых.   Память   о   собственной   Силе

превратилась для него в сон. Так он жил — длил дни до смерти, и не помышлял о большем, но

наступил 410 год, и варвары ворвались в Вечный Город. Рабы восстали против своих хозяев, и все

сражались со всеми, а гунны убивали и рабов, и хозяев, и наемников. Запылали храмы и дома,

всюду   слышались   крики   умирающих.   Жену   Казориуса   растоптала   толпа,   когда   они   пытались

вырваться из города, сына убили варвары, а дочь они увели с собой в плен. На детей его жены

обрушилась   стена   горящего   храма,   и   лишь   Казориус,   из-за   хромоты   не   успевавший   за   ними,

остался в живых. Каким-то чудом ему удалось выбраться из Вечного Города. Остановившись на

одном из его холмов, он оглянулся назад, и увидел лишь пламя и дым, вырывающиеся из-за стен.

Он знал, что умрет здесь — на чужой земле, в стране слепых Изгнанников. И тогда он проклял

того, кто заточил его — проклял, надеясь, что хотя бы его проклятье вырвется за стены этого мира

— пусть даже прежде это не смогли сделать его разум, его душа, его магия и его плоть.

— Мъяонель, Хозяин Безумной Рощи, — прошептал он, вперившись взглядом в бездушное

небо,   —   гордец,   пусть   когда-нибудь   с   тобой   произойдет   то   же,   что   ты   сделал   со   мной.   Да

познаешь ты вкус бессилия и бремя ничтожества, сладость рабства и горечь унижения.

И, опустившись на влажную, пахнущую дымом Землю Изгнанников, Казориус умер.

НАЙДИ МНЕ СЕРДЦЕ

(история третья)

Некогда жил юноша по имени Тайленар. И была у него возлюбленная, прекрасная девушка

по имени Айнелла. Тайленар просил ее руки, и получил согласие, но им не суждено было быть

вместе.   Страной,   где   жили   влюбленные,   правил   жестокий   колдун.   Он   подчинил   себе   сердце

девушки и посмеялся над юношей, бессильным перед его магией.

Тайленар бежал из страны жестокого тирана и долго скитался по свету, орошая слезами

дорожную пыль. Отчаянье глодало его сердце, а разлука с любимой лишала его жизнь всякого

смысла. И вот, в один из тех дней, которые казались Тайленару чернее ночи, он вышел к бедной

рыбацкой   деревушке.   Деревушка   была   пуста   —   покачивались   на   ветру   сети,   развешанные   на

просушку,   хлопали ставни и  двери,  но ни  единого  живого  человека   нельзя   было найти в  той

деревне. Заглянув в некоторые дома, Тайленар обнаружил там обглоданные кости, а в одной из

хижин   увидел   огромную   собаку   с   огненной   пастью,   терзавшую   труп   рыбака.   Почуяв   юношу,

собака угрожающе зарычала и обернулась в его сторону. Тайленар в страхе бежал из деревни, а

чудовище не стало преследовать его. Выйдя на дорогу меж двух скал, в скором времени юноша

подошел к дому, такому же старому и неказистому, как и дома в рыбацком поселке, однако из

трубы его вился дымок — из чего Тайленар сделал вывод, что обитатели этого дома избежали

участи своих соседей, рыбаков. На пороге дома юноша встретил человека в темной одежде, от

которого пахло плесенью и мертвечиной. Человек с усмешкой приветствовал его, и пригласил

войти в дом, а сам остался на пороге.

В   доме   юноша   увидел   древнюю   старуху   в   нищенских   обносках,   расхаживающую   по

комнате такой горделивой поступью, словно она была королевой или богиней. Старуха являла

собой зрелище и смешное и жалкое. Все в том доме было грязно, запущено, и не было на нищенке

ни одной вещи, которую нельзя было не назвать рваньем, и даже удивительный небесно-синий

плащ, накинутый старухой поверх ее лохмотьев — плащ, который струился как вода и казался