– Ну пойдем же! – с нетерпением сказала женщина. – Что ты там копаешься? Опять звонишь?! – Она засмеялась мелким дребезжащим смешком.

Спутница Майкла с ним не церемонилась. Она разговаривала с женихом Оливии как с близким, очень близким ей человеком.

Телефон едва слышно звякнул, и Оливия со всей стремительностью, на какую только была способна, нажала на клавишу выключения.

Майкл стоял совсем рядом, прижимая трубку к уху.

– Что-то не отвечает… – буркнул он.

– Ну пойдем же! – капризно повторила женщина. – Я так мечтаю о душе и каком-нибудь освежающем коктейле. Майкл, ты сделаешь мне коктейль?

Ничего не отвечая, Майкл прошел рядом с машиной, где притаилась Оливия, так близко, что она даже почувствовала запах его одеколона.

– Тина, коктейль на ночь вреден… – заметил Майкл.

Он остановился рядом с женщиной, наклонился и с нежностью поцеловал ее в щеку. Они вместе шли по направлению к дому.

Оливия слышала, как громко, ужасающе громко стучит ее сердце. Даже удивительно, как Майкл и Тина (теперь-то она узнала спутницу) не слышали этого предательского, напряженного стука.

Свет на террасе вспыхнул и потух. Потом осветились окна ближней комнаты, спальни. Майкл и Тина готовились ко сну – принимали душ, пили коктейли. Оливия словно видела сквозь стену, как они ходят по комнате, совершенно не стесняясь друг друга. Теперь ей было ясно – они любовники! И, наверное, уже давно – вон как уверенно и спокойно Тина ведет себя в этом доме. Как будто она не секретарша, не наемная работница, а жена или сестра. Уверенность, граничащая с наглостью.

Надо полагать, секреты, которыми он не хотел делиться с ней, тоже связаны с Тиной и их отношениями. Майкл Грант – или как там его называют? – ведет двойную, а то и тройную игру. Но с Оливией у него этот номер не пройдет! Случай с Генри Пирелли многому научил ее, так что Майклу этот фокус не удастся.

Удивляясь собственной наивности, она так гнала автомобиль, что не сразу заметила, как за ней увязалась машина полиции. Она очнулась только тогда, когда голос полицейского, усиленный громкоговорителем, потребовал остановиться. Оливия взяла вправо, мягко подкатила к бетонному парапету, притормозила.

Молоденький полицейский медленно подошел к ее машине и властным голосом потребовал, чтобы она вышла из салона и предъявила документы. Оливия вышла, едва не шатаясь от внезапно накатившей усталости.

Полицейский взял у нее документы и вернулся к патрульной машине. Оливия прислонилась к дверце, ее мутило.

Через несколько минут коп вернулся. Надо полагать, на ней лица не было, потому что он первым делом поинтересовался, не требуется ли помощь.

Она отчаянно замотала головой. Нет, помощь ей уже не требуется.

– Спасибо, просто у меня сегодня такой день… – Она запнулась, подыскивая точное определение. – День прозрений! – Да, это можно было назвать именно так. Она освободилась от пелены, застилавшей ей глаза.

Полицейский понимающе кивнул.

– Но теперь вам больше ничто не мешает? Вы можете вести машину?

– Разумеется! – подтвердила Оливия. – Я теперь все могу.

– О’кей! – Он с интересом посмотрел на нее. – Только, прошу вас, прозревайте до того, как сядете за руль. – Он пошел к своей машине.

Оливия села за руль. Когда патрульная машина обогнала ее, полицейский мигнул ей желтыми фарами.

Дальнейшая дорога была как в тумане. К счастью, она добралась домой без приключений. Бросила телефон рядом с собой, разделась и тут же повалилась в постель. Усталость наконец-то ее догнала. Засыпая, она мечтала, чтобы завтра не наступало. Никогда. Пусть время остановится навеки…

В издательство она приехала первой – место секретарши пустовало, на столе лежала груда бумаг, валялись разбросанные папки.

Оливия открыла кабинет и бросила сумку на стул.

Она спала крепко, без сновидений, но все равно чувствовала себя разбитой. Сегодня надо было расставить все точки над «i». И это ее страшило.

Оливия полезла в сумку, достала телефон. В спешке она забыла его включить. Она нажала на кнопку, мелодичная трель включенного аппарата прошелестела и погасла. Солнечный свет, свет разгорающегося нового дня лежал на столе соломенными веерами. Она включила компьютер и, ничего не видя, уставилась в экран.

Когда прозвенел звонок и на экранчике телефона высветилось имя Майкла, она уже совсем успокоилась.

– Здравствуй, милая! Ты уже вернулась?

– Да, я вернулась, – подтвердила Оливия. Она представила, что Тина находится где-то рядом с ним, ходит по комнате в домашнем халате, пьет кофе и насмешливо прислушивается к тому, что он говорит по телефону.

– Я так соскучился… – сказал он. – Все время думал о тебе…

Ага, вместе с Тиной, подумала она.

– …Лив, когда мы увидимся?

Оливия выдержала паузу. Вначале она хотела попытаться объяснить ситуацию, что-то спросить, о чем-то сказать. Но сейчас понимала – все это не нужно. Никому, никогда…

– Мы больше не увидимся.

– Как? – Даже на расстоянии было слышно, как он тяжело задышал. – Почему?

– Я так решила.

– Но Оливия, это… это… – Он не мог подобрать слов. – Это так… жестоко…

– Вовсе нет! – отрубила Оливия. – Нам больше не нужно встречаться, мистер… Шон…

– Что?! – Она не узнала его голоса – Майкл разговаривал сдавленным шепотом. – Ты…

– Пожалуйста, не звони мне больше! – Она бросила трубку. Откинулась в кресле. Посидела, встала.

Оливия не находила себе места. Тяжкая, жалящая паутина опутывала ее сердце. Нет, не паутина – Тина. Вот, что было ее болью: ти-на-пау-ти-на-ти-на-пау-ти-на… Пожалуй, она разговаривала с ним излишне резко. Он и сам запутался в этих сетях и не смог сказать ей об этом сразу. Слабые, слишком слабые мужчины! И в чем ей его винить? А может, позвонить и извиниться? Пусть знает – она выше обид! Но это будет выглядеть совсем глупо. Нет, надо перезвонить!

Она схватила трубку, пальцы быстро застучали по кнопкам. Она не успела набрать номер, как дверь отворилась и в кабинет вошел Файзингер.

– О, приветствую вас, мисс Алонсо… Рад вас видеть!

Он смотрел на нее, но не тем особым, проницательным взглядом, а как-то расфокусированно, туманно.

– Прекрасно выглядите! – Он отвесил ей неуклюжий комплимент. – Отпуск пошел вам на пользу!

Оливии ничего не оставалось, как сухо поблагодарить босса.

– Кстати, у нас тут в ваше отсутствие случились некоторые изменения.

– Да? Я уже слышала об этом вчера… – Оливия посмотрела на взволнованного Файзингера. – И какие же?

Босс подошел к креслу, сел, положил руки на стол. Он вел себя совсем не так, как обычно.

– Оказалось, наша секретарша работала на конкурентов!

– Как?! – Оливия непонимающе уставилась на Файзингера. – Наша Ида работала на конкурентов?!

Он устало покачал головой.

– В это трудно поверить, но это так! – Он вздохнул. – А когда я ее заподозрил, эта чертовка и вовсе выложила все наши планы в Интернете… Открытым текстом – планы, заявки и даже электронные адреса. Теперь все это надо срочно менять, иначе любой маньяк сможет войти на наш сайт и писать там всякие гадости… Боюсь, как бы нам не пришлось пойти на кардинальные перемены…

– Но зачем ей это было нужно? – Оливия ничего не понимала.

Файзингер жалобно вздохнул.

– Она посчитала, что я ее обманул… Дескать, пообещал жениться, а сам в кусты… Но видит бог, – он стукнул себя кулаком в грудь, – я ничего такого ей не обещал! И вообще, мы встречались с ней всего лишь раз пять – однажды сходили в ресторан, а еще несколько раз катались на детском паровозике в парке… – Файзингер закатил глаза под потолок. – А теперь такие убытки… такие убытки… – Файзингер смотрел на Оливию, печально улыбаясь.

Ей захотелось его поддержать.

– Держитесь, мистер Файзингер, все образуется!

– Да, хорошо бы! – Он покачал головой. – А как дела с нашим мистером Грантом?

Она не успела ответить, потому что дверь кабинета открылась и в него ввалился Майкл Грант.