— Скажите, мистер Уилок, — спросил ведущий, — могли бы вы не писать стихов?
По-видимому, он полагал, что Уилок избрал более легкий путь. Был бы он (У.) посильнее, сделай над собой усилие, и все, никаких пантер в клетках.
— Навряд ли, — отвечал поэт, а ведущий нахмурился. Однако, на мой взгляд, хмуриться тут не с чего. Тех, кто пишет стихи, надо не судить, а жалеть. Дело в том, что они зачарованы мнимой простотой лимерика. Первые две строчки даются так легко, что ты попадаешь в ловушку. (Сравним тигренка, лакавшего молоко, а потом отведавшего крови первого крестьянина.) Трудности остальных строчек быстро отваживают от лимериков, остается писать обычные стихи. Шекспир, Бэкон, Марло и граф Оксфордский, набросав на счете из «Русалки»
Красавица из Италии,
Ужасно тонкая в талии,
резко останавливались в поисках следующей рифмы.
— Далии? — подсказывал Бэкон (с него станется).
— Такого слова нет, — сердито отвечал Марло, страдавший с похмелья.
— Есть. Это георгин. Ну, хорошо, «та ли я»?
— Избито.
— «Не могла ли я»? — небрежно бросал Шекспир.
— Чушь какая! — фыркал Марло.
— Какого черта? — восклицал граф (пэры и не то скажут). — Напишем лучше пьесу.
И они писали «Два веронца». Было это и с Теннисоном.
Король по имени Арти,
Родившийся, кажется, в марте…
Так появились «Королевские идиллии».
3
Мой случай весьма занятен. Как мы знаем, я писал только легкие простые стишки, но как-то, читая воскресную газету, внезапно задрожал, словно меня ударили мокрой рыбой. Среди читательских писем я увидел одно, которое начиналось так:
«Глубокоуважаемый X!
Недавно мы поспорили с мисс Свишер…»
Если читатель повторит эти слова несколько раз, его они зачаруют, как зачаровали меня. Я ощутил, что только стихи достойны их продолжить, и кинулся к письменному столу. Вот что вышло:
Стоял весенний день, не слишком жаркий,
Но все же теплый, веселящий душу,
Как свойственно весенним дням. И я,
Послушавшись друзей, пошел гулять.
А на прогулке повстречал мисс Свишер
И с ней поспорил… Да, я понимаю,
Нехорошо слабейших обижать,
Но что поделаешь, когда тебе
Навязывают спор? Итак, я сдался,
А сокрушив те доводы, которым
Заведомо не нужно доверять,
Пришел домой и сокрушился духом,
Метался, каялся, бранил себя,
А после написал письмо в газету:
«Недавно мы поспорили с мисс Свишер».
Этим могло бы и кончиться, я бросил бы поэзию, но через несколько дней утренняя газета сообщила, что, согласно исследованиям Мичиганского университета, куры очень болезненно воспринимают какую бы то ни было грубость.
Как не написать поэму? Я и написал.
Отис Квокенбуш
Надеюсь, вам известен Квокенбуш
Хотя бы тем, что он разводит кур
В американском штате Мичиган.
Сперва он процветал, они неслись,
И яйца были так великолепны,
Что Квокенбуш нередко повторял:
«Я скоро стану денежным мешком,
Миллионером, нет — миллиардером».
Но чу! Однажды, посетив курятник,
Он не нашел ни одного яйца
Ни в гнездах, ни в соломе, ни на крыше.
И очень удивился. Поскребя
В затылке, он сказал: «Вот незадача!
Что ж я, не стану денежным мешком,
Миллионером, нет — миллиардером?
А ведь не стану, если так пойдет».
Однако тут к нему зашел приятель
Из Мичиганского университета,
Ученый куровед Уильям Гиббс,
И объяснил по-дружески, задаром,
Что куры исключительно ранимы.
«Я слыхивал, — сказал он, — что порой
Вы, Квокенбуш, бывали грубоваты
Ну, хорошо, немножечко резки,
А главное, — довольно неопрятны,
Тогда как эти нежные созданья
Нуждаются в добре и красоте.
Прошу вас, заклинаю, изменитесь!
Следите за собой, почаще мойтесь
И улыбайтесь; что ж до резких слов,
Забудьте их хотя бы ненадолго,
Когда вы посещаете курятник».
«О, как вы правы! — отвечал несчастный.
Как точно раскусили и меня
И птиц, доверенных мне Провиденьем!
Клянусь, я буду вежлив, словно рыцарь,
Опрятен и наряден, словно денди,
А куры оскорбленные мои
Начнут нестись, душою отдыхая
И Провидение благодаря».
Теперь, собравшись посетить курятник,
Он надевает фрак, берет цилиндр,
Пылинку стряхивает, а придя
На место, говорит, как джентльмен,
А может быть, — как герцог или граф.
Естественно, утешенные куры
Несутся снова, Отис богатеет…
Какой урок неряхам и невежам!
После этого обратного пути нет. Что мне «Эксцельсиор», что «Мальчик на горящей палубе»! Пустяки.
4
Куры — не свиньи, тут и спорить нечего, но от одних легко перейти к другим, а потому я, пусть частично, приведу отчет сельскохозяйственного колледжа «Эдем», расположенного в Небраске. Если свинью поить виски 8 раз в день, она «обретает оптимизм». Мало того, по словам мистера Джека Б. Фосдайка, она 1) «входит во вкус» и 2) «пребывает в приподнятом настроении».
Качать головой или не стоит? Видимо, это зависит от того, что понимаем мы под словом «приподнятое». Конечно, свиньям не пристала байроническая мрачность, но лучше ли развязность? А похмелье, о нем вы подумали? Хорошо, эдемская свинья поет и пляшет весь понедельник; но во вторник она будет сидеть, охватив голову руками, и огрызаться, если к ней подойдешь.
По-моему, колледж должен отвечать за свои слова.
