– Его напечатают в декабрьском номере, так? – спросила Брук, а потом покраснела. Это был глупый вопрос, сорвавшийся с ее губ из-за нервозности и отчаянного желания поддержать разговор. Они обе знали, что «Эмералд» появится в декабрьском номере. Гейлен была их подругой, а она сама была адвокатом Гейлен. Брук знала точные даты публикации в «Образах» всех рассказов Гейлен.

– Ее следующий рассказ – «Сафайр» – напечатают в мартовском номере, – поспешно продолжила Брук, выдавая новую информацию. – Чарлз разговаривал с несколькими книгоиздателями, которые хотели бы опубликовать ее истории об Африке. Гейлен и я встретимся с ними на следующей неделе, чтобы обсудить все условия контракта. Это так мило со стороны Чарлза…

– Старый добрый Чарлз. – Ирония в голосе Мелани была пригашена хрустом морковной палочки.

– Ты часто встречаешься с ним? – осторожно спросила Брук.

– Часто. Ведь он появляется на всех шоу моды. Похоже, наши имена вносят в одни и те же списки приглашенных гостей.

– Как он? – Брук не видела Чарлза со дня ужина в честь Гейлен в его пентхаусе, но она обсуждала с ним по телефону детали контракта с Гейлен.

– Превосходно, полагаю.

Хотя Мелани часто видела Чарлза, они не разговаривали. После нескольких первых вечеринок, после неловких попыток слегка подшутить, быстро превратившихся в неприкрытые издевки, Чарлз и Мелани старались избегать друг друга. Мелани не нравился Чарлз. Она приняла самое легкое решение – защищаться. Чарлз Синклер смотрел на мир с таким высокомерием и презрением!

Но Мелани беспокоило то, что она не нравилась Чарлзу. Она не привыкла не нравиться, за исключением высшей школы, за исключением Брук… Мелани отбросила болезненное воспоминание. Чарлз даже не знает ее. Значит, что-то с ним не так.

– Всегда выдержанный Чарлз Синклер, – скривившись, добавила Мелани.

Прозвучал сигнал таймера духовки.

– Пора готовить соус. – Брук поднялась.

– Помочь?

– Нет, спасибо. Кухня слишком маленькая. Я справлюсь с соусом всего за несколько минут. Чувствуй себя как дома! – весело добавила она.

Оставшись одна, Мелани из-за нервозности обстановки начала мерить шагами крошечную гостиную, но потом решила воспользоваться предложением Брук и исследовать остальную часть квартиры сестры.

Исследовать оставалось не так уж и много – только две закрытые двери. Первая вела в маленькую ванную со старым зеркалом. За второй дверью находилась спальня Брук. Мелани открыла дверь и чуть не задохнулась от изумления.

– Брук! – закричала она. – Иди сюда скорее!

– Мелани? Что случилось?

– Брук! – с поддельным ужасом воскликнула Мелани, когда сестра кинулась в спальню. – Твоя спальня в ужасном беспорядке! Кровать, можно сказать, не застелена. Кругом груды одежды и кипы книг и… – Мелани с трудом сдержала смех и придала строгое выражение своему лицу. – Брук. Это серьезно. Ты же аккуратный близнец. Кто-то побывал у тебя спальне и устроил здесь такой беспорядок!

Мелани больше не смогла сдерживаться и расхохоталась так заразительно, что через несколько мгновений сестры, обессилев от смеха, беспомощно повалились на кое-как застеленную кровать Брук.

– Не могу в это поверить, Брук. – Мелани взяла джинсы, лежавшие на кровати, и положила их на стул, заваленный одеждой.

– Значит, это ошибка, – пожала плечами Брук. – Мы обе неряхи.

– Нет. Это я аккуратная, я. – Мелани колебалась. – Все те годы мне нестерпимо было жить в комнате, где царил беспорядок, – медленно продолжила Мелани, внезапно посерьезнев.

Мелани лежала на кровати своей сестры-близнеца, уставившись в потолок, стараясь не смотреть Брук в глаза. Она чувствовала себя так, словно только что сделала очень важное признание. Оно было важным или могло таким стать. Оно могло стать началом того, чтобы рассказать друг другу правду.

– И я, – прошептала Брук, тоже уставившись на потолок с потрескавшейся штукатуркой. – Мне противно было надевать всю эту скучную одежду.

Мелани села на кровати, повернулась и посмотрела на Брук.

– Яркие цвета действительно очень идут тебе. Да, кстати, я принесла тебе кое-что.

Мелани вышла из комнаты.

Вернувшись с пакетом в руках, она протянула его Брук – что-то было завернуто в подарочную бумагу. Уже в течение многих лет они не дарили друг другу подарков. Сверток был маленьким. Он уместился в дамской сумочке. Мелани могла бы так и уйти с подарком, если бы не представился подходящий момент вручить его Брук.

– Поздравляю с Хэллоуином, – осторожно добавила Мелани.

– Спасибо. – Брук открыла пакетик и вытащила из него красивый шелковый шарфик. – О Мелани…

– Здесь есть один оттенок синего цвета… вот он. – Мелани указала на темно-синюю часть шелковой ткани. – Думаю, он точно соответствует цвету твоих глаз. Давай-ка посмотрим.

Мелани развернулась и направилась в ванную.

– И правда соответствует, – спустя несколько мгновений согласилась Брук, когда они стояли рядышком перед зеркалом. – В точности.

– Твои глаза, Брук. Я помню… – Мелани нахмурилась.

– Что?

– Помню, когда я обнаружила, что мы с тобой не похожи, – говорила Мелани, глядя на отражение Брук в зеркале. – Помню, как я смотрела в зеркало и думала, какие красивые у меня голубые глаза. Как небо.

– Это так, – ответила Брук отражению Мелани в зеркале.

– Но твои глаза такие темные. Такие интересные. Брук и Мелани долго молча смотрели на отражение лиц в зеркале. И чем дольше они смотрели, тем более серьезными и задумчивыми становились лица, отображая горькие воспоминания и тревожные вопросы. «Что еще ты ненавидела? Что еще моего тебе хотелось бы иметь?»

– Если бы только у тебя были мои глаза, Мелани Чандлер, – насмешка Брук таила в себе намек, – ты могла бы попытаться сделать действительно серьезную карьеру в модельном бизнесе.

– Глаза полузакрыты, Мелани. Легкий бриз ласкает тебя, и от этого тебе так хорошо.

Голос Стива был низким, обольстительным и серьезным. Он наклонялся перед ней, делая снимок за снимком, двигался вокруг нее, заставляя двигаться и ее, уговаривая ее…

Мелани выгнула шею и глубоко вдохнула воздух. Фотосъемка проходила в одной из студий Дрейка, но Мелани могла сделать вид, что горячий свет от прожекторов – это теплое калифорнийское солнце, а струя воздуха от вентилятора – свежий морской бриз. Вспомнив о Калифорнии, она улыбнулась. Как противен ей этот вульгарный Стив…

– Расставь ноги в стороны, Мелани. Шире. Шире! Открой рот. Облизни губы. А теперь думай о моем пенисе. Он большой и твердый. Думай о том, как бы ты хотела взять его. В свой рот.

Мелани нахмурилась. Ее светло-голубые глаза сверкнули злобой.

– Как ты осмелился?

– Как я осмелился что?

– Разговаривать со мной таким образом.

– Каким? Словно со шлюхой? Но ты и есть шлюха, сама знаешь! – прорычал Стив.

– Как ты можешь такое говорить?

– Ты продаешь свое тело, Мелани. Ты продаешь секс. И если тебя никто не трогает, это совершенно не значит… – Голос Стива был противным. – Как ты думаешь, чем занимаются мужчины, когда видят твои фотографии? Как ты считаешь, для чего они используют твои изображения?

– У тебя грязные мысли, – прошипела Мелани.

– Просто я честен с тобой.

– Правда заключается в том, – ледяным тоном произнесла Мелани, все ее тело дрожало от ярости и страха, – что с помощью моих фотографий продаются красивая одежда и красивые ювелирные украшения и…

– Правда заключается в том, что ты шлюха.

– Нет!

Мелани бросилась вон из студии. Оказавшись в раздевалке, она попробовала успокоиться, сделав несколько глубоких вдохов. Это не помогло. Она не могла дышать, сердце сжималось все сильнее, ее била дрожь.

– Мелани?

– Фрэн.

– Мелани, сядь. – С этими словами Фрэн положила руки на трясущиеся плечи Мелани и насильно заставила ее сесть на твердый деревянный стул перед зеркалом. – Что случилось?

– Стив… – Мелани прищурилась от воспоминания о нем.