– У них, конечно, могут немного намокнуть крылья, если пойдет дождь. Но потом они высохнут, – поясняет Оке, довольный своей работой.

Пасха, как известно, церковный праздник.

Как Каролина и предполагала, свободного времени у нее совсем не оказывается. Герда и Ингеборг ходят на все церковные службы. А Каролина все это время сидит с детьми.

В пасхальное воскресенье Ингеборг приходит домой и рассказывает, что встретила Соглядатая из церкви. Как обычно, это случилось в церкви Святой Марии. Он выглядел смущенным и, завидев Ингеборг, тотчас отвел взгляд. Когда же они вышли из церкви, Соглядатая и след простыл. Он явно старался не попадаться ей на пути.

Каролина молчит. Она так ничего и не рассказала Ингеборг о том, что произошло в поезде. Впрочем, нет, она рассказала о Давиде и букете роз – о том же, о чем рассказала Берте, – но ни о чем более.

А Ингеборг и не спрашивала. Она даже не поинтересовалась, почему Каролина вернулась домой следующим же поездом.

Тогда у них было на уме другое. Как скорее устроить все наилучшим образом для Герды и ее детей?

Герда и сама очень беспокоится о том, где ей поселиться. Больше всего ей хотелось бы вернуться на прежнюю квартиру. Наверняка там можно многое починить и наладить. У Герды золотые руки, она справится. Но Ингеборг и Каролина считают, что это слишком рискованно. Все может повториться, Герда должна это понимать.

Девушки советуют ей не возвращаться туда, и она впадает в отчаяние. Ей не хочется верить в то, что отец может нагрянуть туда снова. Он наверняка сам ужаснулся тому, что сделал. Герда в это верит.

И в то же время она понимает, что, когда отец напьется, он сам не ведает, что творит. Даже если он захочет исправиться, сделать это ему не под силу. Герда говорила, что такое уже бывало. Он клялся и божился, что больше ни капли в рот не возьмет, и тут же нарушал обещание. Видно, сейчас Герда об этом забыла.

Но Ингеборг ей напоминает. Герда не должна себя обманывать. Она должна набраться мужества и наконец взять ответственность за себя и своих детей. Когда-то нужно заставить себя порвать с отцом, без этого никакие переезды не помогут. Иначе им никогда не видать покоя.

Но Герда не хочет их слушать. В глубине души папа все-таки добрый, вдруг говорит она. Водится за ним грех, любит он выпить, но он не желает им зла. Его надо просто пожалеть.

Если бы не дети, Герда обязательно взялась бы за него. Он выпивает только чтобы утешиться, ведь он так одинок.

– А разве до этого он не пил? Разве это впервые?

Конечно, не впервые. С тех пор, как умерла мама, отец и вовсе пристрастился к бутылке. При маме все было не так уж плохо.

– Для тебя – возможно, – безжалостно говорит Ингеборг. – Но наверняка не для твоей мамы.

– Да, конечно, – вздыхает Герда. Очевидно, что она пытается защитить своего отца.

Разумеется, это делает ей честь и вполне естественно, но в то же время и печально. Она не желает видеть вещи такими, какие они есть.

– Может, он исправится, – постоянно твердит она.

После всего, что произошло! Вряд ли Герда сама в это верит!

– Все же мы должны уважать ее чувства, – говорит Каролина. – Так или иначе, он ее отец. Мы не можем настаивать.

– Да, конечно, я понимаю. – Ингеборг с огорчением качает головой. – Но помочь ей мы должны. Нам легче это сделать, чем ей.

– Ты имеешь в виду справиться с этим хулиганом?

– Да. Герда не сможет сама. Это очевидно.

Но что же можно сделать с человеком, который пьет и дебоширит?

Если он будет так продолжать, это станет опасным.

А если пойти в полицию? Что тогда?

Хотя нет, Герда никогда не простит им этого.

К тому же отец скорее всего подумает, что это Герда сообщила полицейским, и придет в ярость.

Вероятнее всего, это ни чуточки не поможет. У полиции и так достаточно пьяниц, с которыми приходится разбираться, вряд ли она уделит именно этому особое внимание.

Тогда остается только одно.

Герда будет жить у Ингеборг, и пока все должно идти хорошо. Но все же они не смогут чувствовать себя в полной безопасности. Такого, как ее отец, непросто отпугнуть. Особенно когда он не в духе.

Значит, Герде больше нельзя жить одной.

Нужен мужчина, который постоянно жил бы с ней и детьми, сильный мужчина, который действительно смог бы защитить их. Герде необходимо снова выйти замуж. Это было бы наилучшее решение, но как ей об этом скажешь? В такое дело Ингеборг и Каролина вмешаться не могут. Да и вообще Герда никогда не говорила ни о ком, кроме своего покойного мужа.

Нет. Пусть все идет своим чередом. Как говорится, время покажет.

Дни идут.

Каролина вновь принимается за работу. Она очень благодарна Ингеборг за то, что та взяла на себя заботу о Герде и детях.

Но все равно начать трудно.

Каролина по-прежнему работает над «Орлеанской девой», но никак не может найти ключ к образу Иоанны. Или вернее, найти саму себя в отношении Иоанны.

Она отчаянно старается, но все бесполезно. Кажется, между ней и Иоанной по меньшей мере сотня духовных миль.

А что если они так никогда и не найдут друг друга?!

Она никогда так не разрывалась на части. И не только из-за Герды. Во многом из-за поездки и встречи с Бертой. Она не сожалеет о поездке, но, конечно, предполагала, что все будет иначе. И к тому же этот Соглядатай из церкви – или Неизвестный, как Каролина теперь предпочитала его называть. Она с радостью забыла бы об этом человеке, но он беспрестанно напоминает о себе. Даже в этом дурацком сценарии к фильму.

Хотя было бы много лучше, если бы он шпионил там, а не в действительности.

И в довершение всего эта книга – «Портрет Дориана Грея». Каролина читает ее с отвращением. И с таким же отвращением отбрасывает, но затем снова берет и, словно зачарованная, читает.

Она не может оторваться. Это страшная, мерзкая, полная искушения книга. Если, читая ее, не сохранять хладнокровия (а кто смог бы его сохранить?), то едва не сходишь с ума. История, безусловно, необыкновенная, но все же вся соль книги не столько в сюжете, сколько в словах, подчас находчивых, а подчас и очень смелых мыслях и формулировках. Это самая странная книга из всех, которые читала Каролина. И в то же время опасная, порочная книга, особенно для того, кому предстоит сыграть воплощение добродетели – Иоанну Лотарингскую.

Едва ли можно представить себе более несовместимых персонажей, чем Иоанна и Дориан Грей. Настолько разных по своей сути.

И все же Каролина не может оторваться от чтения.

Вот, например, как описано пробуждение героя на рассвете (так это могло бы выглядеть в Замке Роз!):

Постепенно белые пальцы рассвета пробираются сквозь занавески, и кажется, будто занавески дрожат. Черные причудливые тени бесшумно уползли в углы комнаты и притаились там. А за окном среди листвы уже шумят птицы, на улице слышны шаги идущих на работу людей, порою вздохи и завывания ветра, который налетает с холмов и долго бродит вокруг безмолвного дома, словно боясь разбудить спящих, но все же вынужден прогнать сон из его пурпурного убежища. Одна за другой поднимаются легкие, как вуаль, завесы мрака, все вокруг медленно обретает прежние формы и краски, и на ваших глазах рассвет возвращает окружающему миру его обычный вид… Ничто как будто не изменилось. Из призрачных теней ночи снова встает знакомая действительность. Надо продолжать жизнь с того, на чем она вчера остановилась…

С одной стороны, это красиво, это будит воображение, но с другой – в книге таится нечто отталкивающее и в то же время выраженное точно подобранными словами. Истинный яд для души.

Пока Каролина не избавится от него, ей трудно будет понять Иоанну. Она с каждым днем чувствует себя все хуже, перестает спать по ночам.

Как-то вечером она отправляется в мамину квартиру на улицу Сведенборга, чтобы взглянуть на фотографию Клары де Лето. Она не была здесь с Рождества. И никто другой не приходил сюда.

Войдя, Каролина сразу же едва не окоченела. В квартире лютый холод. Одиноко и неприютно. Точно так же, как в закрытых покоях Лидии Стеншерна в Замке Роз.