Не могу не привести выдержки из статьи Александра Елисеева «Скифский квадрат", в которой с большой любовью дано описание этого великого государства.

«Загадочный «скифский квадрат», о котором нам поведал «отец истории» Геродот, не может не волновать хоть сколько-нибудь склонный к романтизму ум. Для того же, кто видит в подобном «геометризме» не древнюю фантазию, но сакральный символизм, подобное волнение более чем чувствительно.

Мы можем с полным основанием утверждать, что Скифия представляла собой сакральную империю – многонациональное государство, возглавляемое непосредственно предками восточных славян – русов, «племенами» которые занимали восточную часть праславянского мира (многие историки считают нужным говорить о наличии внутри него двух культурно-диалектных ареалов). Здесь имеется ввиду древнейшее население Поднепровья, всегда отличавшегося высоким уровнем материальной культуры (пашенного земледелия и ремесел), который и позволил ему стать основным центром восточного славянства во времена Киевской Руси. В 1 тыс. до н.э. Приднепровье входило в состав т.н. «Геродотовой Скифии», описанной Геродотом (5 в. до н.э.) как «квадрат», ограниченный с юга – Черным морем, с запада – Днестром, с севера реками Конская и Донец, с востока – Доном. По нашему мнению, Приднеровье предствляло собой ядро могущественного скифского государства, включавшего в свой состав (в основном) славян-земледельцев (доминирующий этнос) и северных иранцев-кочевников, а также – кельтские, фракийские и балтские племена.

Наличие славянского элемента внутри Скифии отмечалось еще в 19 в. такими историками, как П.И. Шафарик и И.Е.Забелин, однако наиболее полная систематизированная аргументация в его пользу была приведена академиком Б.А.Рыбаковым. Последний осуществил подробнейший социокультурный анализ легенды о происхождении скифов, которая дошла до нас в пересказе Геродота (записавшего ее со слов ираноязычного рассказчика). Легенда рассказывает о трех сыновьях прародителя скифов Таргитая – Липоксае (Гора-Царь), Арпоксае (Царь водных глубин) и Колаксае (Солнце-Царь). В ней фигурирует, в качестве священного предмета, плуг с ярмом, что сразу исключает ее принадлежность к собственно скифам-ираноязычным кочевникам. К ее носителям можно отнести только «скифов-земледельцев» (иначе – «скифов-пахарей») – разделение скифов на две части – кочевую и земледельческую – составляет один из важнейших элементов геродотовой системы описания скифов. Скифы-земледельцы помещаются «отцом истории» в район Среднего Приднепровья (античный историк называет их «борисфенитами», т.е. «днепрянами»), входившими в состав т.н. «черонолесской «археологической культуры (10-8 вв. до н.э.), которая удивительнейшим образом (по весьма сложной конфигурации) совпадает с зоной древней славянских гидронимов, т.е. может с полным основанием считаться праславянской. Последующие культуры Среднего Приднепровья, в том числе и т.н. «скифская» (7-4 вв. до н.э.), сохраняют преемственность от чернолесской… получается, что скифско-земледельческая культура времен Геродота является СЛАВЯНСКОЙ, следовательно, славянами являются и носители легенды.

Показательно, что скифы в указанной легенде еще называются еще и сколотами, а это этноним великолепно этимологизируется на славянской основе. Очевидно, он произошел от реконструированного праславянского слова kolo («колесо», «плуг»), восходящего к общеиндоевропейскому kuolo, производному от глагольчой основы kuel – («двигаться», «вращаться»). В пользу славянства сколотов говорит и название самого мощного их «племени» (правильнее говорить – диалектно-бытовой группы) – паралатов. Учитывая крайнюю легкость перехода «р» в «л» и «а» в «о» его можно считать иранизированной формой этнонима «поляне», естественно, звучащего в 1 тыс. до н.э. несколько иначе, очевидно – палы (некие палы – спалы-спалеи локализуются в Северном Причерноморье Диодором Сицилийским в 1 в. до н.э., Плинием Младшим в 1 в. н.э. и Иорданом в 5 в.).

Методология Рыбакова позволяет значительно приблизиться к истине, однако она имеет существеннейший изъян. Уважаемый академик слишком много внимания уделяет различиям между славяно-скифами и скифо-иранцами, делая это в ущерб сходству. А между тем, сам Гародот считал нужным именовать сколотами (признавая этот синоним самоназванием) всех скифов и приписывать всем им (как земледельцам, так и кочевникам) одну этногенетическую легенду. Конечно же, такой подход во многом неправомерен, т.к. он, в свою очередь, игнорирует факты этнического различия, существовавшего внутри Скифии. (Сам этноним «скифы» – греческого происхождения. Так называли эллины всех жителей Скифии вообще, и кочевников-иранцев в частности. Очевидно, оно получило столь широкое распространение, что его стали использовать как славяне, так и северные иранцы, чье исконное название – «саки»). вместе с тем нельзя не допустить наличие какой-то причины, заставившей Геродота пойти на подобное объединение.

Такая причина, безусловно, была. Скифское единство и в самом деле следует считать исторической действительностью, только не этнической, а социальной, точнее – социально-политической. Очень часто историки упускают из виду то, что определенный термин может иметь одновременно и этническое, и социальное значение. Здесь наблюдается наличие двух значений одного и того же слова: исследователь имеет дело и со сколотами как народом (славянским), и со сколотами, выступающими в качестве подданных единого многонационального государства имперского типа.

Именно таким государством была Геродотова Скифия. это утверждение многим покажется неправдоподобным, однако, при внимательном рассмотрении проблемы любой непредвзятый наблюдатель придет к выводу, что только оно и является единственно правильным. Во-первых, сам Геродот описывает Скифию как нечто единое. Вряд ли здесь достаточно лишь наличие культурного единства, слишком уж четко отграничен от других регионов знаменитый «квадрат», называемый «отцом истории» «великой страной». Кроме того, культура не могла бы стать главным фактором, объединяющим славян и скифо-иранцев. Геродот сообщает, что для борьбы с Дарием скифы выставили 400-тысячное войско. Для создания такой армии необходимо политическое единство и весьма многочисленное население. Во-вторых, только признав существование единого скифского (сколотского) государства, можно объяснить, почему Геродот приписывает легенду славян-земледельцев всем обитателям «квадрата». Совершенно очевидно, что он просто исходил из наличия их гражданского единства. Зная о том, что: 1) сколоты – самоназвание славян, доминирующих в военно-политическом отношении; 2) сколоты – название всех граждан Скифии; он объединил эти два значения в одно, и не стал особо вдаваться в этнические тонкости, приписав этому «одному» конкретную славянскую легенду. Подобным образом, поступают, скажем, современные французы или немцы, считая татарина или чукчу русскими – они имеют ввиду принадлежность к Российскому государству, не утруждая себя разделением на конкретные этносы.

Государство, конечно же, могло быть только славянским, т.е. славяне-сколоты доминировали в военно-политическом и экономическом отношении. Лишь славянское Приднепровье с его богатейшей земледельческой и ремесленной культурой, с мощными городищами и укрепленными крепостями имеет право претендовать на роль этнического «ядра», цементирующего всю имперскую многонациональную систему, известную как Скифия.

Примерную дату его возникновения определить достаточно легко. Геродот дает вполне конкретный ориентир – согласно «отцу истории» три брата прародителя жили за тысячу лет до прихода на скифские земли войск персидского царя Дария, т.е. где-то в 16 в. до н.э. (Кстати, именно этим временем археологи датируют появление славян в районе Приднепровья.) Тогда и было создано мощное славянское государство – царство сколотов.

Мы предлагаем обратить особое внимание на слово «царство», которое нужно понимать именно в плане наличия у сколотов монархической государственности. Скифские цари, о которых столько много пишут античные авторы, не были племенными вождями, как то утверждается многими представителями «официальной» науки, давно уже обуянной идеей фикс – принизить любую древность. Достаточно взять для примера скифского царя Атея, объединившего, по данным Страбона, земли от Дона до Дуная. Атей вел себя как равный на переговорах с царем Филиппом 11 Македонским и чеканил собственную монету.