На какое-то мгновенье Джек опередил его и произвел два своих выстрела до того, как автоматчик нажал на спуск. Его посмертная длинная очередь изрешетила изнутри крышу внедорожника. Джек перевел прицел на другой силуэт, но стрелять не стал: вдруг это Лаутер?

Краем сознания он обратил внимание на все еще продолжавший звучать после остановки скрежет и лязг, а потом что-то черное вдруг закрыло собой джип. Это свалившаяся с верха его автомобиля крышка капота скользнула в узкую щель между ним и джипом, перекрыв всю видимость.

Но Джек был не уверен на тот счет, что она сможет перекрыть путь пулям, поэтому, открыв водительскую дверцу, вывалился наружу. И, как оказалось, поступил крайне разумно.

Длинная автоматная очередь нарушила целостность застрявшей между машинами крышки капота, заставила боковые стекла покрыться паутиной трещин и привела в полную негодность передние сиденья, но, естественно, не добралась до оказавшегося на земле под надежной защитой двигателя и переднего колеса Джека.

Затем последовал сильный удар, Джек почувствовал, как вздрогнула только что покинутая им машина и, выглянув из-за ее капота, увидел, что джип сдвинулся со своего места на несколько десятков сантиметров.

Он быстро понял, что произошло.

Гарри Нивен направил свой «Ниссан» прямо на внедорожник. Сами Нивены не только не пострадали – сработавшие подушки безопасности избавили их от синяков, – но и позволили выиграть драгоценные секунды. Пока пассажиры джипа приходили в себя после не смертельного, но вполне ощутимого удара, Нивены успели покинуть свой автомобиль и, держа передние двери джипа под прицелом пистолетов, распахнуть их, а Джек успел оббежать внедорожник и распахнуть заднюю дверцу. Чтобы не дать противнику прийти в себя, и Нивены, и Джек орали во все горло:

– Не двигаться!!! Руки на голову!!! Бросай оружие!!! Выходи и на землю!!!

Когда рука сидевшего на заднем сиденье рванулась к лежавшему у него на коленях автомату, Джек выстрелил. Пуля впилась в обивку крыши, а сам звук выстрела довершил начатое криками и мельканием пистолетов дело: трое находившихся в машине людей дружно вывалились из нее и распластались на земле.

Послышался быстро нарастающий гул совершающего поблизости посадку вертолета, и мощные порывы ветра подняли вокруг сбившихся в кучу машин пыль и мусор.

Джек и Нивены обыскали задержанных и отбросили в сторону найденное оружие. Такой арсенал вряд ли мог принадлежать обычным автомобильным ворам. Джек продолжал обыск в поисках каких-либо документов, когда его позвал Джерри:

– Посмотри-ка! – сказал тот и повернул в сторону голову задержанного, чтобы Джек смог разглядеть его лицо.

Лицо это было искажено то ли от злости, то ли от того, что человек пытался защититься от кружившей вокруг в бешенном хороводе пыли. Но это не помешало Джеку узнать его. Он широко улыбнулся и спросил у пойманного:

– Ну что, будем меняться?..

Уильям Лаутер пребывал в великолепном расположении духа.

Он не зря пошел на все эти жертвы: увозя Карину со Спэйсроада потерял один из своих сделанных по индивидуальному заказу вертолетов, потом лишился своего райского острова, в общем-то лишился своей нормальной жизни, потому как был зачислен в мертвецы, затем, во время рискованной операции на Спэсроаде потерял своих лучших боевиков, еще и стал террористом №1 во всем мире.

Но всё не зря!!! Имея на руках такое средство давления на Строуба, как прекрасная Карина и этот хонтиец Орли, он может получить не много не мало – власть над Землей. Без войн, террора и других сопутствующих установлению безоговорочной власти элементов.

Если у него в руках окажутся совершенные технологии получения энергии путем ядерного синтеза, без которых дальнейшее выживание человечества просто невозможно, он, мягко говоря, станет самым нужным Земле человеком. Конечно, возникнут определенные трения с «атомным лобби», в этом Строуб прав. Но как он точно заметил: «твои друзья из „атомного лобби“…» А с друзьями всегда можно – и нужно – договариваться. И делиться…

Радужные мысли Лаутера-старшего были прерваны появлением его личного секретаря, которому он всецело доверял и который поэтому находился с ним здесь, в убежище, лучше которого придумать было невозможно.

На обычно спокойном лице секретаря было написано волнение, что очень не понравилось Лаутеру.

– Джек Маркофф связался со всеми офисами наших компаний и просил вас немедленно позвонить по этому номеру. У него есть какой-то сюрприз.

Лаутер молча взял переданный ему листок с номером видеофона. Что еще за сюрприз приготовил этот неугомонный Джек Маркофф? Сейчас он, конечно же, на стороне Строуба, у них одна цель – освободить заложников. Лаутер прекрасно знал, что за его подлодками и ложными целями велась слежка, правда, она ни к чему не привела. Что еще предприняли Строуб и Маркофф?

Набрав нужный номер, Лаутер практически сразу же увидел на экране улыбающееся лицо Джека Маркоффа, и улыбка эта ему очень не понравилась.

– Послушайте, мистер Лаутер, вы ввязались в такую авантюру!.. Неужели вы думаете, что Строуб позволит вам принять какое-либо участие в его – полностью согласен с вами – грандиозном проекте? Скорее он пойдет на жертвы…

– Гибель заложников означает для него гибель всего проекта.

– А у вас разве есть заложники?

Количество сарказма в этом вопросе Маркоффа превышало все допустимые параметры. Он говорил так, будто только что освободил двух представителей Службы Охраны Правопорядка и молодого хакера. Но этого просто не могло быть!!!

Поэтому этот разговор все больше и больше не нравился Уильяму Лаутеру, у него появилось ощущения приближающейся опасности, какой-то явственной угрозы, что несло в себе улыбающееся лицо Маркоффа. Еще минуту назад Лаутер думал, что ни у Маркоффа, ни у Строуба нет повода для улыбок.

Неужели произошло нечто, что дало этот повод?!

– Джек, я не понимаю, о чем ты говоришь…

Маркофф улыбнулся еще шире, потом повернул в сторону камеру своего видеофона.

Уильям Лаутер почувствовал себя так, будто с экрана ему нанесли удар, отправивший его в глубокий нокаут. У него перехватило дыхание, внутри всё похолодело, а мир вокруг видеофона закружился с такой скоростью, что очертания всех предметов слились в одно размазанное целое.

На экране был виден молодой человек в наручниках.

На то, чтобы узнать его, ушло какое-то неуловимо малое мгновенье, ведь это был его собственный сын…

– Ну что, будем меняться? – спросил Джек, наслаждаясь тем эффектом, который произвел всего лишь небольшой поворот камеры видеофона.

Казалось, что внешне лицо Уильяма Лаутера никак не изменилось, но Джек внимательно наблюдал за ним и заметил то замешательство, тот внутренний холод, который ощутил Лаутер, увидев, кого ему показали.

– Значит так, – Джек повернул видеофон в свою сторону, – я не собираюсь вести никаких переговоров. Сейчас вы оставляете мне номер, по которому я смогу с вами связаться, и через какое-то время – полчаса, час – я вам звоню и сообщаю место и время, где и когда мы произведем обмен вашего сына на заложников.

– Я могу поговорить со своим сыном?

Джек снова повернул видеофон необходимым образом.

– Где ты попался? – спросил Лаутер-старший. – На заводе?

Его сын молча кивнул.

– Ранен?

Лаутер-младший отрицательно покачал головой.

– Ты что-нибудь скажи, – не выдержал Джек, – отец же хочет убедиться, что мы не подсовываем двойника!

Лаутер-младший, злобно сверкнув в сторону Джека глазами, негромко сказал:

– К сожалению, это именно я…

– Убедились, мистер Лаутер? – Джек снова сделал так, чтобы на экране был виден только он. – Я готов записывать номер.

Было заметно, что Уильям Лаутер колеблется. Или просто решает, какой номер лучше дать, чтобы не выдать своего места пребывания. Джек был просто уверен, что ему дадут номер очередного спутникового телефона.