Как бы там ни было, но жители городка, видимо, очень удивились, обнаружив, что их тихое местечко блокировано полицией, а на улицах его полно спецназовцев. Вскоре выяснилось, что переговоры велись из «дома на колесах», что припарковался на берегу живописного озера и уехал как раз в то время, когда Лаутер узнал, что его боевики – все, кроме трех, – уничтожены.

Еще через двадцать минут в пятнадцати километрах от Гринстоуна с вертолета был обнаружен сгоревший дотла искомый трейлер, среди обуглившихся остатков которого можно было различить детали какой-то электронной аппаратуры.

Все сошлись на мнении, что начиненный ею трейлер был не убежищем Лаутера, а всего лишь тем передаточным звеном, через которое проходила связь того с боевиками.

Джек понял, что эта ниточка оборвана, слишком много времени прошло с того момента, как он завладел телефоном командира боевиков, да и Лаутер не настолько глуп, чтобы давать возможность противнику выследить себя. То же самое наверняка произойдет и с подводными лодками: пара хитрых маневров, ложных погружений, всплытий и высадок – и заложники уже вовсе не на их борту, а на сотню километров в глубине суши.

Сам собой напрашивался неутешительный вывод: обнаружить Лаутера – это то же самое, что искать иголку в стоге сена, да еще и ту иголку, которая умело прячется от вас.

Размышляя над тем, как все-таки можно обнаружить неуловимого Лаутера, как спасти всех заложников, включая Мака, как Лаутеру удалось заполучить этих заложников (в том, что отделение трех боевиков от основной группы террористов было неслучайным, можно не сомневаться; их задачей был именно захват Карины и Орли, и если эта задача являлась приоритетной, то в таком случае оставшиеся тринадцать террористов были ни чем иным, как «пушечным мясом», которым Лаутер без сожаления жертвовал; к тому же нельзя было исключать то предположение, что у Лаутера в космопорте или даже ближайшем окружении Строуба имелись свои люди), Джек незаметно для себя задремал. И в этом не было ничего удивительного, ведь не спал он уже больше суток.

…Кто-то схватил его за плечо. Джек перехватил руку нападавшего, правая метнулась к наплечной кобуре, – но ни ее, ни пистолета на месте не оказалось. Его обезоружили! Открыв глаза, он увидел склонившийся над ним зловещий силуэт. Как его угораздило заснуть?!

– Мистер Маркофф!..

Зловещий силуэт принадлежал помощнику Строуба, который со смешанным удивлением и испугом глядел на схватившую его запястье руку Джека.

– Извините, – пробурчал тот, сообразив, что спросонья принял разбудившего его служащего за врага.

– Вам звонит некто Тэд Ковальский…

Остатки сна быстро слетели с Джека, он поднялся с глубокого кресла, в котором уснул, и спросил, куда ему идти. Оказалось, что идти никуда не надо, а звонок сейчас переведут в этот кабинет.

Усевшись перед видеофоном, он прикинул, по какой причине Ковальский звонит ему, но тут же оставил это занятие. Не потому, что в голову ничего не приходило, или наоборот, потому что причин этих могло быть великое множество.

А чтобы просто не сглазить!

На экране появилось лицо Ковальского. Он смотрел куда-то вниз, абсолютно не обращая внимания на видеофон. Видимо, ждал он уже не одну минуту.

– А как ты меня нашел? – поинтересовался Джек после приветствия.

– Да о заварушке на Спэйсроаде уже который час трубят все мировые агентства! Очень меня удивило сообщение, что ты числишься среди террористов. Правда, потом передали опровержение… Как я понимаю, Мак по-прежнему в руках у Лаутера?

Джек молча кивнул.

– Я тут проявил инициативу и вышел на Яна Геллера. За ним сейчас следят братья Нивены… Помнишь их?

– Конечно.

– Не знаю, сможем ли мы через Геллера выйти на кого-то из Лаутеров…

– Но попробовать все равно стоит! – закончил за него Джек. – Где он сейчас, в Лос-Анджелесе?

– Да, только что вернулся из Санта-Моники.

– Я немедленно вылетаю.

Братья Нивены работали в одном из крупнейших частных детективных агентств и специализировались на слежке. В этом деле они были настоящими асами. Джек сталкивался с ними еще будучи полицейским, но по-настоящему совместная работа была у них года полтора назад, когда они выслеживали группу шантажистов.

Несмотря на то, что Гарри и Джерри являлись родными братьями, сказать, что они похожи как две капли воды было невозможно.

Гарри, старший ровно на пятнадцать месяцев, был высоким худощавым, слегка сутулым, имел несколько вытянутое лицо, большой лоб и острые скулы. Он практически всегда был облачен в плащ – поговаривали, что его коллекция плащей насчитывает тридцать-пять сорок штук, – и только жуткая жара могла заставить его выйти из дома не в этом, надо сказать, весьма удобном в его деле предмете гардероба. Под плащом легко можно было спрятать не только оружие, но и фото – и видеокамеры, приборы ночного виденья, микрофоны и другое специальное оборудование, которое могло понадобиться в его работе. К тому же плащ надежно защищал от непогоды, а утепленный – еще и от холода.

Джерри был на полторы головы ниже своего старшего брата. Крепко сбитый, коренастый он еще в школе получил прозвище Бочонок и до сих пор вполне соответствовал ему. К тому же он имел совершенно круглое розовощекое лицо, придававшее его внешности добродушный вид. Если у Гарри были плащи, то у Джерри – анекдоты. Точные размеры его всё время пополнявшейся коллекции знал, наверное, только он сам. Анекдоты тоже помогали в работе, особенно во время наружного наблюдения, когда необходимо часами сидеть на одном месте.

Полтора года назад, когда Джек вместе с братьями выслеживал шантажистов, им пришлось двое суток просидеть в трех машинах, наблюдая с трех разных точек за нужным домом. И это нудное занятие скрашивал своими анекдотами Джерри. Причем, общались они большей частью с помощью рации, и Джеку пришлось дважды подзаряжать ее аккумуляторы.

Еще не было известно, удастся ли с помощью Ковальского и Нивенов сесть на хвост Лаутеру, но вот на счет того, что он услышит, возможно не один десяток новых анекдотов, Джек не сомневался.

…На взятой напрокат машине он подъехал к месту встречи почти в полночь. Это был какой-то небольшой ночной клуб, явно только «для своих», примостившийся на склоне холма, с которого открывался приятный взгляду любителя урбанистических пейзажей вид на залитый огнями ночной Лос-Анджелес. На стоянке перед клубом сверкали своими стремительными силуэтами исключительно дорогие спортивные автомобили, среди которых Джек сразу же обратил внимание на темно-вишневый «Вольво-С770», ведь точно такой же недавно купил себе Мак.

Проехав мимо клуба, Джек по довольно крутому подъему заехал на смотровую площадку, где в данный момент находились три машины. Вышел, любуясь открывшимся видом размял ноги и сразу же определил место, откуда со смотровой площадки будет видна стоянка расположенного внизу клуба. Именно на нем стоял черный или темно-синий – света здесь было недостаточно, чтобы определить, какой именно, – трехдверный «Ниссан» с непрозрачными снаружи тонированными стеклами. Подойдя к нему, Джек открыл пассажирскую дверцу и опустился на удобное анатомическое сиденье.

В салоне тихо играла музыка и пахло фруктами.

– Йогурт? – предложил естественно облаченный в плащ Гарри Нивен, крепко пожимая Джеку руку.

– Не откажусь, – улыбнулся тот, получая пачку этого кисломолочного продукта и пластмассовую ложечку.

– Геллер в клубе уже… – старший Нивен глянул на часы, – час тридцать шесть. Джерри там внизу, метрах в тридцати от стоянки. Никто похожий на ни Лаутера-сына, тем более на отца в клуб не входил и не покидал. Не думаю, что они будут так открыто перемещаться.

– Что делал Геллер до клуба?

– Катался в Санта-Монику к своей подружке. Наверное, хвастался новой машиной…

– Темно-вишневый «Вольво»? – предположил Джек и, когда Гарри утвердительно кивнул, зло покачал головой: – Вот гад! Это машина Мака! Наверное, получил от Лаутеров как вознаграждение.