— Ты смеешься надо мной! — воскликнула она, подавляя желание выбежать из комнаты. — Это несправедливо. Мне не следовало приезжать.

Он согласно кивнул.

— По-моему, ты все сказала вчера, и моя рана ничего не изменила в наших отношениях. Не надо притворяться, что ты ко мне неравнодушна.

— Я не притворяюсь, — прошептала она, но он ее не слушал. С таким же успехом она могла разговаривать со стеной. Она хотела взять его руку, но он отдернул ее.

— Уходи. Думаю, мы больше не встретимся, — холодно произнес он.

Она посмотрела на его четкий профиль и вдруг поняла., что его слова отняли у нее надежду на счастье.

— Прощай, Чарлз. Прости, если причинила тебе боль. Мне искренне жаль.

— Черт побери, Чарлз, что ты сказал Маргерит? Она ушла в слезах. Выбежала из дома, и я не услышал от нее ни одного внятного слова. — Ник опустился в кресло, стоявшее у кровати с зеленым парчовым балдахином, и уставился на друга.

— Камень заплакал, — равнодушно заметил Чарлз, — от жалости к себе.

— Что произошло между вами, почему ты говоришь с такой горечью?

— Отказ, еще один. Полагаю, теперь дорога тебе открыта, но не удивляйся, если она выберет кого-то с большими деньгами, которых у тебя нет.

— Что-то другое, хуже отказа, должно было случиться, чтобы в твоем голосе звучало столько сарказма. — Ник испытующе посмотрел на Чарлза, но тот отвел глаза.

Голова у Чарлза разрывалась от боли, и тошнота подступала к горлу. Она стояла рядом, его богиня, так близко, что он мог бы коснуться ее. На ее лице он видел тревогу, но не любовь, как ему бы хотелось.

От ощущения пустоты и боли в груди голова у него заболела еще сильнее.

— Давай не будем говорить об этом сейчас, — попросил он.

— Хорошо, как пожелаешь. — Ник вздохнул, теребя вышивку на жилете. — Как я понимаю, ты знаешь, кто на тебя напал?

— Я никого не видел, но есть только один человек, затаивший на меня злобу. Монтегю Ренни. Кроме того, он неотступно следит за Маргерит. Он или нанял кого-то, или подкараулил меня сам. Он не решился бы открыто встретиться со мной, трус проклятый. — Чарлз закрыл глаза, не зная, как успокоить сильную боль в голове.

— Кстати, как только мне рассказали о нападении на тебя, я отправился на поиски Ренни. Его дом закрыт, и неряшливо одетый слуга сообщил мне, что хозяин уехал неделю назад. Он не сказал куда. Ренни может быть где угодно, скорее всего слоняется вокруг дома Маргерит или отправился в Европу с каким-нибудь поручением. В конце концов, он шотландец и, думаю, до сих пор предан Стюарту.

— Он не уедет далеко от Маргерит, — проворчал Чарлз. — Прошу тебя, не спускай с нее глаз.

— Ты хочешь сказать, пока ты не сможешь делать это сам? — усмехнулся Ник.

— Нет. Не имею желания цепляться за нее как влюбленный юнец. Я перевернул эту страницу, и в моей новой жизни Маргерит нет места.

Пять миль шла Маргерит домой через лес, холмы и зеленеющие долины. За долгую утомительную дорогу боль в ее сердце должна была бы утихнуть, но она почему-то не утихала. Временами, вспоминая слова Чарлза, она останавливалась и прикладывала руки к груди. Такие жестокие, холодные, бездушные слова — он делал ей предложение, словно предлагал взаймы деньги, чтобы она смогла оплатить счет торговцу или купить новую мебель.

Он был оскорблен — и поэтому оскорблял ее. Ей следовало бы понять это и не терять надежды, что он еще вернется к ней. Теперь она видела его другими глазам и знала, что хочет быть его возлюбленной.

Он уже не был другом детства, частью ее жизни, хотя и отдалившимся в последние годы. Он был зрелым мужчиной, изумившим ее своей страстью. О чем он думал, чего желал, она не знала, но зато знала, что он сочиняет любовные стихи, в которых он открыл ей свою душу.

Маргерит дошла до края луга, раскинувшегося позади ее дома. Усталая, в испачканном платье, она брела по траве и поглядывала на то место, где еще недавно была так счастлива с Чарлзом. Теперь это казалось ей сном. Пот стекал по ее лицу, и она то и дело вытирала его носовым платком.

Тихий летний день выдался жарким, навевавшим дремоту. В роще можно было укрыться от солнца, и Маргерит ускорила шаг, направляясь по тропинке к конюшне. Ей придется выбросить туфли, они совсем развалились. Во всяком случае, она смогла пережить самые трудные минуты, и дальше будет легче. И это ее утешало.

Не успела она завернуть за угол, как увидела на террасе Ренни, о чем-то спорившего с Прюнеллой. Старушка сжалась от страха, слушая Ренни, который, согнув свое длинное тело, что-то сердито ей выговаривал.

Гнев охватил Маргерит. Неужели она никогда не избавится от этого проклятого Ренни? Хорошо, что он хотя бы не привел солдат. Он поверил ее угрозам и знает, что потеряет не меньше, чем она.

Она побежала к террасе.

— Мистер Ренни! — возмущенно закричала она. — Что вы здесь делаете? Я говорила вам, это моя собственность, держитесь от нее подальше. — Маргерит подошла и встала рядом с Прю, обняв ее за плечи. — Он больше не будет беспокоить вас, — пообещала она, ласково подтолкнув ту к двери. За дверью мелькнула тень, и она поняла, что Софи за ними подсматривала.

Ренни сел на перила террасы, показывая, что не торопится уходить. Маргерит задыхалась от гнева, но сознавала, что криком Ренни не испугаешь. Она заметила его лошадь, привязанную к яблоне, и две дорожные сумки, перекинутые через седло. Тонкий слой пыли покрывал его плащ и шляпу.

— Почему бы вам не продолжить ваше путешествие, мистер Ренни? Так было бы лучше для всех нас. — Она вытерла лицо влажным платком. Она устала и была подавлена, у нее не было сил противостоять ему. На его длинном лице мелькнула злая усмешка, зеленые глаза холодно смотрели на нее.

— Я приехал к вам, Маргерит. Все мои пути ведут к этому дому.

— Очень жаль! — резко ответила она, окончательно потеряв терпение. — Вы знаете, что бесполезно меня принуждать. Мое решение неизменно относительно денег и вашего предложения.

— Во время нашей последней встречи ваш отказ разжег мою страсть, — тихо проговорил он и поднялся. Он отбросил в сторону палку, которую очищал от коры, и подошел так близко, что Маргерит почувствовала запах пота и грязного белья. Она подавила желание убежать в дом и захлопнуть перед его носом дверь. — Я обдумал ваше предложение. И пришел к выводу, что мне не так уж нужны ваши деньги. Мне нужны вы, Маргерит. Я околдован вами.

Она ахнула от негодования.

— Я никогда не свяжу свою жизнь с убийцей! Вы не только убили сержанта Рула, но чуть не убили вчера лорда Мортимера. Вас надо повесить.

— Вы то, что мне нужно, Маргерит. Я схожу с ума от желания обладать вами.

Маргерит с брезгливой гримасой на лице слушала его излияния. Это уже второе циничное предложение за один день. Она едва сдержалась, чтобы не разразиться истерическим хохотом.

Она оттолкнула его.

— Отойдите! Меня тошнит от вашей вони. Если вы не уйдете, я пожалуюсь на вас капитану Эмерсону.

Ренни засмеялся и схватил ее руки так крепко, что она не могла их вырвать.

— Маргерит, если вы выйдете за меня замуж, мы вместе преодолеем все трудности и вам больше никогда не придется считать каждый пенни.

Маргерит не смогла сдержать насмешливой улыбки.

— Вы предлагаете мне мешок денег? Если вы надеетесь, что я поверю вам, то вы еще глупее, чем я думала. Вы же преследуете меня из-за денег, или вы забыли об этом?

Он стиснул ее руки своими костлявыми пальцами с такой силой, что она застонала от боли.

— Вам нечего терять, но, отказав мне, вы лишитесь последнего, — прошипел он.

— Пусть меня повесят, но я не выйду за вас, — сквозь сжатые зубы процедила она. — Вбейте это в свою тупую голову раз и навсегда.

Он посмотрел на нее бесконечно долгим леденящим взглядом, от которого у нее по спине побежали мурашки. Ее охватил страх.

— Я убью тебя, — услышала она его свистящий шепот. Он, отпустив ее руки, спрыгнул с террасы. — Берегись, Маргерит.