Куда это его понесло? Я даже смущаться начала... Любить жену как церковь... Для него это, наверное, высшая форма любви.

Тут он вдруг спросил:

А почему ты выбрала себе такой ник   — Скарлетт?

Ну как же! В честь Скарлетт О’Хара, конечно!

Видимо, он долго думал, кто это такая, потому что долго не отвечал. И я решила написать сама:

Ты просто не смотрел «Унесенных ветром» и не читал книгу.

Вот так всегда! Иностранцы никогда ничего не читают – это их общая беда. Дай Бог, если американец вспомнит, что Линкольн – это не только машина, но и один из президентов Америки. Хотя все-таки «Унесенные ветром» – книга женская.

Я так понимаю, это главная героиня книги? – наконец выдал Эд.

Да, и для меня она воплощение жизненной энергии и стойкости.

Я уважаю таких людей и не люблю тех, кто сидит сложа руки, – заметил он. – Чтобы добиться чего-то в жизни, человек должен работать и стремиться к своей цели, как бы это ни было трудно. Ведь Господь Бог постоянно посылает нам испытания...

Так мы болтали около двух часов, и нам обоим не хотелось прощаться. В конце разговора я вдруг написала ему:

Я буду скучать! Ты напишешь мне письмо? Когда захожу в свой ящик и вижу письмо от тебя, я так радуюсь! Особенно если это происходит утром. Тогда я знаю, что день предстоит замечательный. Твое письмо для меня   — лучшее начало дня.

Конечно, напишу, – просто ответил он.

С тех пор мы начали писать друг другу километровые письма каждый Божий день.

Следующим утром мне предстояла встреча с Лизуном. Она пришла не одна, а с эскортом, как грозилась накануне. Эскорт был представлен в виде низкорослого пышнотелого араба с маленькими усиками. Да уж, чтоб такого подцепить, нужно непременно посетить тренинг «Как заклеить мужика» или как он там называется... Если бы я с таким суперменом встречалась (это до какой степени надо измучиться от одиночества), то на людях с ним не появлялась бы. Никогда. Я бы его прятала. От всех. Даже от подруг. Но Лизун выглядела вполне счастливой. Более того, она была очень довольна и горда собой. Видимо, специально для араба она облачилась в полупрозрачную белую блузку с огромнейшим вырезом, которая к тому же оставляла открытым ее пухлый живот. Вот это было сделано явно зря. Подкачала бы сначала животик, а потом бы уже такие вещи носила...

Араба, однако, дряблость ее мышц ничуть не смущала. Он таращился в вырез блузки (а там действительно было на что посмотреть) и буквально пускал слюни. Зрелище было жуткое.

– Это Зюки, – объявила Лизка, когда я присоединилась к ним в кафе. – Он очень плохо говорит по-русски, поэтому я взяла его с собой просто так, для компании.

Не вижу связи, подумала я. Если он не говорит по-русски, то как он составит нам компанию? А может, он настолько тупой, что его молчание для нас благо великое?

– Очень приятно, Зюки, – выдавила я и изобразила улыбку.

Зюки радостно затряс головой и промычал что-то нечленораздельное.

– Он тоже очень рад, – «перевела» Лизун.

– Спасибо, я поняла, – процедила я.

Разговор у нас не клеился. Я все не могла взять в толк, зачем она притащила с собой этого араба. Не скажу, чтобы мне очень нравилось общаться с Лизуном. Но иногда с ней можно было сходить куда-нибудь, выпить по чашечке кофе и поболтать о всяких глупостях... Правда, на этот раз я чувствовала себя «третьим лишним»: Зюки явно думал только о глубоком вырезе блузки Лизуна, ощупывая ее пышный бюст похотливым взглядом. Слава Богу, при этом он молчал. Да и нам с Лизуном разговаривать было особенно не о чем. Мне как-то не хотелось расспрашивать ее, где она откопала такое сокровище... А может, зря? Тогда бы я по крайней мере знала, каких мест мне следует избегать... Да, Зюки – это вам не Эдвард, конечно...

Тут Лизун сама начала рассказывать, как они познакомились:

– Так вот, я посетила тот самый семинар. И пошла на дискотеку в РУДН! Ну ты знаешь, у тебя там друзья учились.

Я так и не поняла: зачем она потратила кучу бабок на этот семинар? Ведь закадрить араба проще простого...

– И там я увидела... Зюки! – продолжала она, игриво стреляя по сторонам глазками. – Зюки, можно я к тебе попристаю? Ты у меня такой хорошенький! – И она начала чесать у него за ухом.

Зюки растянул рот от уха до уха, прямо как Чеширский кот, и замычал. Это было невыносимо! Мне хотелось встать и уйти. Лизун вытащила меня в кафе, чтобы продемонстрировать, что у нее кто-то есть. Весь ее вид говорил об одном: «Смотри! Ты думала, я вру! А у меня есть суперклевый Зюки! А ты одна! Старая дева!» Подумаешь, Зюки! Зюки-Хрюки – вылитый поросенок! Имя-то какое отвратительное! Меня так и подмывало облить эту омерзительную парочку кока-колой из своего стакана.

– Я так рада, что ты наконец нашла свое счастье, Лиза! – приторно сладким голосом произнесла я. – Знаешь, в последнее время все мои знакомые почему-то стали обращать внимание на иностранцев. И я не исключение.

Лизун клюнула на удочку.

– А у тебя что, за бугром кто-то есть? – недоверчиво протянула она.

– Да, в Великобритании! – гордо объявила я. Это тебе не Зимбабве! Подавись!

– Понятно, – кисло ответила Лизка.

Но во мне внезапно проснулось чувство женской солидарности, и я решила открыть Лизуну глаза на мир.

– Слушай, – полушепотом сказала я, чтобы Зюки-Хрюки меня не понял, хотя у меня не было на это никаких шансов. – Э-э-э... А тебя не смущает, что он... с Востока? А Восток – дело тонкое. Ну, ты не боишься, что будешь пятой женой в гареме? И тебе придется принять его веру и ходить в парандже? И... И... И если ты родишь ребенка, а потом захочешь вернуться домой, у тебя его отберут! И все равно его семья никогда тебя не примет! Зачем жертвовать всем ради мужчины?