– Серега, стой! – крикнул вдогонку своему товарищу второй «сухостой». – А вдруг там отпечатки пальцев преступника? До прибытия оперативников лучше ни к чему не прикасаться.

– Значит так, мои дорогие! – Голос врача, разбавленный слезами, не обещал ничего хорошего и буквально звенел от напряжения. – Ты, Даня, остаешься караулить покойного вместе со всеми его отпечатками. И не дай тебе бог, сдать его оперативникам без тех частей тела, которыми он этих отпечатков наставил. Сергей! Загляни за купальню. Там в кустах должны быть две решетки на ножках. Перегороди ими дорожку чуть подальше от спуска и попроси посторонних отсюда убраться. А ты, Константин, сбегай к Илье на ворота и позаимствуй у него табличку «Посторонним вход запрещен!». Повесите на решетки.

– Алла Вячеславовна, так у нас в пансионате нет посторонних.

– Теперь будут! Господа отдыхающие, быстро наверх! А вы, ребята, идете за мной. Все, кроме Дани. Заодно и переоденетесь. Даня, ты все понял? Останешься здесь следить, чтобы к телу никто не подходил. Лилиана Сергеевна, вы не видели Ольгу Леонтьевну?

– Это вы ко мне обращаетесь? – не доверяя услышанному, усомнилась Лянка, ошибочно причислившая себя к «господам отдыхающим» и резво улепетывающая наверх следом за Наташкой. – Ах, ну да… Разумеется, ко мне. Так я, к вашему сведению, за Ольгой Леонтьевной и бегу. Натали! Смотреть надо под ноги! Что ты шарахаешься то туда, то сюда. Только с толку сбиваешь.

– О! Ольга бежит! – не обращая никакого внимания на замечание родственницы, Наташка ухватила ее за легкие брюки и снова увлекла вниз. Затормозила ею, как стопором, развернув прямо на меня. – Ир, надо Ольгу успокоить. Нельзя этого покойника куда-нибудь временно спрятать? Чтобы она постепенно привыкала к несчастью.

– Ну да! – Я и не пыталась подавить в себе волну злости. – Пусть привыкает по частям! Сначала оголим несчастному одну ногу, потом вторую… и так далее. Посмертный стриптиз. Хватит скоморошничать!

Тем не менее именно я загородила Ольге доступ к носилкам. Наверное, интуиция… Не было сомнений в том, что лежащий на них покойник ей хорошо известен. Так же как и врачу.

– Что такое? Ира! В чем дело? Алла Вячеславовна, установили, кто именно утонул? Как это случилось? Я дала команду персоналу представить все как несчастный случай. Боже мой! В день открытия! А он точно умер? Ира, да дай же мне, в конце концов, пройти к носилкам! Лянка, заберите ее у меня!

– Ольга Леонтьевна, постарайтесь сами отцепиться от вашей Ирины. Вы же ей запястье сдавили так, что синяки останутся. Вот, возьмите и немедленно выпейте! – Всхлипнув, врачиха вытащила из своего чемоданчика лекарство, накапала в мензурку и протянула Ольге. – И извините, мне надо срочно отойти и привести себя в порядок. К сожалению, я не только врач…

Алла Вячеславовна опять всхлипнула, закрыла лицо рукой и скрылась за купальней, избрав для себя путь более трудный, но свободный от посторонних свидетелей ее горя.

Ольга кивнула, послушно от меня отцепилась и залпом маханула все содержимое мензурки. Склонив голову набок, немного постояла, прислушиваясь к своим ощущениям, и совершенно спокойно сказала:

– Мерзость какая. – Затем без колебаний шагнула к носилкам, нервным движением откинула с головы покойного простыню, слегка склонилась и выдала: – Здравствуйте, Вениамин Аркадьевич.

Ощутив, как по коже пробежали мурашки, я невольно подошла поближе, на какой-то миг решив, что либо передо мной чудо воскрешения, либо все случившееся и в самом деле злой розыгрыш. Вениамин Аркадьевич не ответил, хотя его глаза в упор смотрели на Ольгу. Мокрые волосы казались тонкими черными змейками. Он был мертв. Окончательно и бесповоротно.

– Только бы расследование пришло к выводу о том, что смерть Вениамина Аркадьевича Потапова произошла в результате несчастного случая! – полчаса спустя лепетала Ольга, бегая мимо нас по комнате. Иногда она останавливалась, терла виски ладонями и усаживалась в кресло. Ненадолго. Словно какая-то сила подбрасывала ее вверх, и она снова принималась за свою беготню.

Нельзя сказать, чтобы Ольга уж очень нам мешала. Мы увлеченно обсуждали главную новость дня. Жаль было ноги директрисы. Не один километр отмахала, а до вечера было еще далеко. По плану на восемь часов приходилось мероприятие под сложным названием «бал-маскарад» и «вечер знакомств». С минуты на минуту ожидалось прибытие оперативной группы из Великих Лук. Я мучилась сомнениями, стоит ли делиться с Ольгой своими соображениями по поводу «несчастного случая». Мы уже знали, что погибший Потапов несколько часов назад прибыл в пансионат «Дворцовые тайны», чтобы приступить к продолжению исполнения своих обязанностей заместителя директора. При этом значительно запоздал. Ждали его еще накануне вечером, в крайнем случае, к утру, но подвела машина. Сломалась в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте. Впрочем, Ольгу он об этом предупредил.

Еще не успевшая окончательно прийти в себя Наташка посоветовала Ольге не оплачивать Потапову этот день. Ляна, в отличие от родственницы успевшая прийти в себя, коротко напомнила, что Вениамин Аркадьевич прогулял половину рабочего дня сразу по двум уважительным причинам.

– Давайте не будем спорить, – внесла я дельное, на мой взгляд, предложение. – Будем считать, что с сегодняшнего дня Потапов находится в бессрочном отпуске без сохранения заработной платы.

Обе родственницы на полном серьезе принялись обсуждать мое предложение, а я наконец остановила бессмысленный бег Ольги фразой о том, что Потапов, скорее всего, был убит. Как раз в тот момент, когда она очередной раз достигла кресла. В нем и расположилась. Вот что значит точный расчет!

– Как это?… – недоверчиво уставившись на меня, произнесла директриса на самых низких регистрах своего голоса.

Вздохнув, я коротко рассказала о результатах нашей прогулки к озеру. Потапов у купальни был не один. Человек, составивший ему компанию, наверняка исчез сразу после того, как он умер. Мало того, каким-то веником замел за сбой все следы. В том числе и прижизненные потаповские. Слишком торопился. Не понадеялся на авось. Под «авось» я разумела толпу отдыхающих, решивших после обеда погулять по берегу и невольно затоптать следы. А вдруг бы заявилось всего несколько человек? Уж они-то много не натоптали.

– Не веником, а граблями, – автоматически поправила меня Ольга. – Есть такие, растопыренные, как веер. Мы их приобрели для уборки мусора. И еще утром произвели контрольное грабление прибрежной территории.

– А-а-а… – глубокомысленно протянула я. – Сделал дело – убери за собой все. Кроме трупа.

– Это конец!

Трагический шепот Ольги заставил меня поежиться. Наташка с Ляной хором вздрогнули и отвлеклись от бормотания между собой, переключив все внимание на нас. Такое впечатление, что и в самом деле ждали конца света.

– Девчонки! Я вас умоляю! Хотите, на колени перед вами встану… – Не дожидаясь нашего согласия, Ольга и в самом деле брякнулась на колени и зарыдала. Втроем мы с большим трудом усадили ее назад в кресло. – Прошу вас! Умоля-а-ю! Ничего не говорите оперативникам о том, что видели на берегу. Ну, заметенные следы. Все отдыхающие деньги назад потребуют и разбегутся. А денег у меня сейчас не-е-ет! – Ольга снова предприняла попытку сползти с кресла.

– Да не скажем мы никому! – с досадой крикнула ей Наташка в самое ухо. Она дернулась и умолкла. – Все. Успокоилась. Сама никому не проболтайся! А будешь дальше вопить, так и болтать никому не надо. И без нас все догадаются.

– Есть только несколько «спотыкачек», – доброжелательно улыбаясь, заметила я. – Первая – госпожа Мухатская…

– Мухаткина! – запальчиво поправила Ляна. – Я лично видела ее фамилию в паспорте.

– Забудь! – повысила я голос. – Жалко сделать человеку приятное?

– Нашла человека!

– Девчонки, я прошу вас, не надо спорить. Сейчас милиция приедет, – заканючила Ольга, и я перехватила инициативу в свои руки… Или зубы?… Лезут же в голову посторонние мысли, да так не вовремя.