Говорят, что у многих народов, в старых песнях и сказах рассказывается о могучем племени воинственных женщин, поражавших своих врагов меткими, острыми стрелами и мечами. И наши ученые – те, что умеют читать таинственную книгу прошедших времен, до сих пор настойчиво ищут следы этого исчезнувшего племени.

А на самом деле племени такого не было, но мой народ хранит в своей памяти событие, которое родило сказки о женщинах-воинах…

Когда-то очень давно на том месте, где сейчас раскинулся чудесный город Туапсе, был шапсугский аул, тоже называвшийся Двуречным. Это был красивый и веселый аул. Белые сакли стояли среди густых садов и смотрелись в бурные воды двух горных рек. Склоны гор были кудрявыми от дубов, гибких тополей, строгих кипарисов увитых диким виноградом. А рядом шумело и плескалось великое Черное море. Горы и море – что может быть прекраснее этих двух красот нашей родной земли? Горы всегда неподвижны, они словно думают большие, мудрые мысли и дышат суровым покоем. А море – всегда изменчиво, непостоянно, полно желаний и стремлений, как человеческая юность…

Люди в Двуречном ауле жили мирно и счастливо, потому что не было над ними жадных и хищных князей, и аулом управляли самые опытные и мудрые старцы. Земли кругом были плодородны, леса богаты дичью, реки – рыбой, а сердца человеческие – трудолюбием и дружбой. Что же нужно еще для человеческого счастья?

Как-то солнечным, весенним днем все мужчины аула ушли в горы на охоту. А женщины и девушки, сделав свои домашние дела, собрались на откосе у моря и пели.

Когда сердце полно счастьем, а кругом цветет весна, рождаются очень хорошие и звонкие песни. Лучше всех пела черноглазая, длиннокосая девушка с красивым именем – Горный цветок. Голос ее звенел серебряным колокольчиком, на разрумянившиеся щеки падала синеватая тень от длинных ресниц и все любовались ею.

Она пела о том, что видела – о светлом солнце, о высоком и ясном небе, о розовом дереве персика, только что раскрывшем свои цветы навстречу теплому ветру. Казалось, не только люди, но горные потоки и море слушали девушку, стараясь умерить свой рокот.

– Как хорошо ты поешь, подруга, – сказала маленькая смуглая девушка, которую звали Лунный свет. – Твой голос чище голоса горного ручья… – Она мечтательно взглянула в синюю морскую даль и вдруг вскрикнула: – Кто это?

Все девушки тоже оглянулись на море.

Из-за гористого мыса, распарывая крутой грудью волны, мчались под пурпурными парусами три большие лодки. Девушки никогда не видели таких парусов и странных лодок с высокими, резными носами.

– Ой-эй! Горе нам! – вскрикнула одна из женщин. – Это плывут чужеземцы, а мужчин в ауле нет. Они ограбят нас и всех сделают своими пленницами. О-эй! Горе нам! – запричитали женщины. Надо скорее послать мальчиков в горы за мужчинами! – крикнула Лунный свет.

– Поздно! – сдвинув густые брови, ответила Горный цветок. – Мужчины ушли далеко, а чужеземцы скоро будут у берега. – Она окинула подруг смелым взглядом своих больших темных глаз. А разве мы, девушки, не сумеем защищать родной аул? Разве мы не умеем метать меткие стрелы и владеть острыми клинками? Разве нам не приходилось биться с дикими кабанами, когда они нападали на поля, засеянные кукурузой? Бегите домой, вооружайтесь! Седлайте коней, берите клинки и луки! Если чужеземцы – мирные люди, они не станут нападать на женщин. Если это враги, мы прогоним их от нашего аула. Или мы не дочери храбрых шапсугов?

– Верно! Правильно! Горный цветок! – закричали девушки, в которых речь смелой подруги разбудила гордость и храбрость.

Развевая свои белые, легкие одежды, девушки и женщины побежали в сакли.

Когда сотня отважных всадниц с луками и острыми шашками выехала из аула, чужеземцы уже причалили к скалам. Они подтягивали к берегу свои лодки и перекликались резкими, грубыми голосами. Все чужеземцы были одеты в странную короткую одежду, оставляющую голыми ноги. Груди их были закованы в блестящие желтые панцири, а головы прикрывали шлемы с высокими гребнями. Увидев мчащихся всадников, чужеземцы быстро построились в плотный полукруг, прикрылись круглыми сияющими щитами и выставили вперед острые жала копей.

Горный цветок остановила свой отряд в двух десятках шагов от чужеземцев.

– Кто вы? Что вам здесь надо? Уплывайте с нашей земли! – смело крикнула Горный цветок.

Чужеземцы опустили щиты и начали переговариваться и смеяться, поглядывая на вооруженных женщин. Их серые, холодные глаза с любопытством ощупывали взглядом легкие кольчуги и раскрасневшиеся лица девушек.

Потом один из них – молодой, с безбородым загорелым лицом и золотистыми волосами, прикрытыми шлемом, засмеялся и громко сказал что-то, прямо глядя в большие, яркие глаза Горного цветка.

– Повелитель говорит, что ты нравишься ему, – скрипучим голосом на ломаном шапсугском языке проговорил один из воинов. – Он говорит, что еще солнце не успеет спуститься за горы, как ты станешь его пленницей. Бросай оружие! Прикажи и своим подругам бросить луки и мечи! Спешите покориться сыну бога!

Глаза девушки вспыхнули недобрым огнем, а ровные густые брови сурово сдвинулись:

– Скажи своему повелителю, человек с двумя языками, что этого не будет! – крикнула она. – Никогда не бывало, чтобы горные орлицы становились пленницами ястребов-стервятников, питающихся падалью.

Воин заговорил на плавном мягком языке. Предводитель слушал его, нагнув набок голову и выставив вперед круглый упрямый подбородок. Потом он засмеялся и выкрикнул какую-то команду. Полукруг воинов шевельнулся, опоясался линией щитов и медленно двинулся вперед.

– Стреляйте! – крикнула Горный цветок и первой послала стрелу в холодное, злое лицо повелителя чужеземцев.

Стрела ударилась о щит и, сломавшись, упала на землю. Бессильно звенели о щиты и панцири пришельцев и меткие стрелы других девушек.

А воины, упрямо, медленно шли вперед, и прибрежная галька скрипела под их тяжелыми шагами.

– Рубите их! – закричала Горный цветок и первая, выхватив шашку, помчалась на чужеземцев.

Но никто из девушек не смог даже достать шашкой иноземца – кони везде натыкались на сплошную стену копий и шарахались назад. Девушки пытались ударить сбоку, но и пришельцы поворачивали свой фронт и снова встречали отважных всадниц блестящими жалами копей.

– Стреляйте в ноги! – подала команду Горный цветок.

Несколько десятков стрел взвилось в воздух, многие воины не успели опустить щиты и со стонами опустились на камни, выдергивая из ног маленькие острые стрелы. Но каждый раз, когда воин падал, полукруг иноземцев смыкался и вновь становился неуязвимым.

Медленно и тяжело шагая, иноземцы приближались к аулу, тесня бесстрашных девушек.

– «Если они войдут в ущелье, то совершенно закроют его, и нам трудно будет разбить их. А запас стрел уже кончился!» – подумала Горный цветок.

Закусив губы, обжигая пламенем глаз, она откинула назад свои длинные черные косы и крикнула:

– Подруги! За мной! Я открою вам путь к сердцу этого ежа!

И разогнав своего коня, она направила его прямо в середину сверкающего полукруга иноземных воинов. Несколько копий вонзилось в грудь скакуна, и он, застонав, подогнул ноги. Тогда Горный цветок вскочила ногами на седло и прыгнула на вытянутые навстречу жала копей…

Только на одно мгновение опустились копья чужеземцев под тяжестью девичьего тела. Но в эту брешь, яростно рассыпая меткие удары, уже прорвалась смуглолицая Лунный свет. А за нею мчались на быстрых конях ее подруги…

Стройный полукруг чужеземцев дрогнул и распался. Воины побросали копья и пытались отбиваться короткими, прямыми мечами. Но с коня рубить удобнее, чем с земли, а шапсугские девушки умели владеть шашками. И чужеземцы, бросая щиты, падая под смертоносными ударами, побежали к своим лодкам.

Немногим удалось добежать до берега моря… Их предводитель, называющий себя сыном бога, больше не смеялся. Окровавленный, в разрубленном шлеме, он схватил тяжелый лук и, перекосив лицо от злобы и боли, начал посылать в отважных всадниц большие воющие стрелы, которые насквозь пробивают человека.