— Сразу с человеком?

Крамп помолчал.

— У нас не было выхода. Дистанционное управление на таких больших интервалах времени практически невозможно. Киберсистемы очень тяжелы…

— Что представляла собой ваша машина?

Крамп достал из ящика прозрачную стеклянную сигару.

— Вот. В масштабе один к ста.

— А как вы попадете внутрь?

— Через специальный герметичный люк.

— Почему герметичный?

— Мы знаем, что капсула отправляется в прошлое. Но она не сможет финишировать там же, где стартовала. Ведь в момент финиша место старта занято.

— Подождите, — сказал Эо. — Ага, понял. Она там уже стоит. Продолжайте.

— Если капсула сместится на несколько километров вверх, человек задохнется.

— Почему вверх?

— Капсула может сместиться в любую сторону. В том числе и вверх. Лишь бы на свободное место.

— А почему вы говорите о километрах?

— В опытах с моделями расстояние между стартом и финишем достигало двух с половиной метров. На основе анализа размерностей можно сделать вывод, что смещение примерно пропорционально размерам объекта.

— Подождите, — сказал Эо. — Ага, понятно. Звучит разумно, но мне хотелось бы ознакомиться с результатами испытаний.

Крамп подвинул к нему толстый том.

— Наш последний отчет. Здесь есть все, начиная с самой первой работы.

— Спасибо, — сказал Эо. Он с некоторым трудом затолкал книгу к себе в портфель. — Модели я тоже возьму, если не возражаете. До свидания.

Он взял в правую руку отяжелевший портфель и вышел из лаборатории.

Вид с террасы, примыкавшей к рабочему кабинету Эо, открывался великолепный. Прямо внизу, под обрывом, текла река, повторяя движения берегов. Дальше, на той стороне, на несколько километров тянулись луга, покрытые изумрудно-зеленой, очень высокой травой.

Еще дальше — ближе к горизонту — из травы поднимались приземистые деревья с горизонтальными кронами. Еще дальше земля смыкалась с небом, которое было голубым и безоблачным. Министр внешней безопасности повернулся к Эо.

— Насколько я понял, ваше дело тоже не прояснилось.

— Ошибаетесь, — сказал Эо. — Остались пустяки. Теперь я должен сесть и немного поработать. Думаю, все будет в порядке.

Министр внешней безопасности оттолкнулся ногой от пола террасы. Кресло закачалось.

— У вас есть основания так считать?

— Да, — сказал Эо. — Оказывается, у них масса существенных недоделок. Особенно это касается парадокса.

— Ну да. Вы наверняка где-нибудь читали, что «машина времени» невозможна, потому что она позволяет вам влиять на прошлое, а тем самым и на настоящее, тогда как в действительности и то и другое неизменно. В этом и заключается парадокс. Всякий, кто взялся за конструирование «машины времени», должен серьезно подумать, как его решить.

— А он разрешим?

— В принципе да. Например, если, перенесясь в прошлое, вы будете невидимы, неощутимы и лишены возможности вмешиваться в то, что там происходит, парадокс исчезнет. Пример — аппарат Росса.

— Ладно, объясняете вы хорошо, — сказал министр. — Так вы считаете, что пропавший водитель сейчас где-то поблизости невидимый и неощутимый?

— Не обязательно, — сказал Эо. — Я привел просто одно из возможных решений парадокса. Если оно не противоречит тому, что мы знаем, то скорее всего потому, что мы не знаем ничего.

— Понятно, — сказал министр. — А какое решение предлагают они?

— Они? Никакого.

— Но вы только что сами сказали, что каждый, кто конструирует «машину времени», должен серьезно над этим парадоксом задуматься!

— Мало ли что я сказал! Они этим не занимались. Они считают, что раз у них есть действующие модели, то…

Эо задумался.

— Раз у них есть модели, — сказал министр, — то что? По-моему, вы не закончили свою мысль.

— Подождите, — сказал Эо. — Извините, пожалуйста, но мне срочно нужно в машинный зал. Я быстро.

Через несколько часов, когда Эо вернулся, терраса была пуста. Эо прошел через дом к взлетной площадке, набрал адрес на киберпилоте.

— Проходите сюда, пожалуйста.

— Спасибо. — Эо приоткрыл дверь в комнату. — Извините.

— Это вы, инспектор? — сказал министр. — Заходите, присаживайтесь.

В помещении было звездно. Телевизор здесь был во вею стену, и сейчас, когда на экране дрожали крупные звезды, комната больше всего напоминала рубку космического корабля.

— Дозорный крейсер с телепередатчиком подходит к чужому звездолету, — сказал министр. — Начинается самая опасная фаза.

— Возможно, — сказал Эо. — А для того парня она уже кончилась.

— Он погиб?

— Нет, — сказал Эо. — Но… Сейчас я все объясню.

Изображение на стене отдалилось, и стала уже видна вся рубка управления с космонавтами около пультов. Один из них крутнул рукоятку, и звезды начали расходиться, как будто картина звездного неба стремительно надвигалась.

— Помните, что мы говорили о парадоксе? — спросил Эо. — Парадокс невозможен — вот от чего я отталкивался. Мне удалось найти его истинное решение.

— Теоретически?

— Как всегда, — сказал Эо. — Но я уже получил экспериментальное подтверждение.

— Так быстро?

— Ну экспериментов я не проводил, — сказал Эо. — Я не экспериментатор. Они проделали их сами, но дали неверное истолкование. На самом деле все просто. Вы уходите в прошлое, но что может вам помешать влиять оттуда на настоящее?

Министр подумал.

— Я знаю одно — я все пойму, когда вы мне все объясните.

— Объясняю, — сказал Эо. — Вам помешает расстояние. Ведь «машина времени» передвигается и в пространстве.

— Разве? — сказал министр.

Он глядел в прозрачную стену.

Звезды там оставались безразмерными точками, несмотря на то, что расстояния между ними увеличивались. Постепенно они уходили за край экрана.

— Посмотрите на звезды, — сказал Эо. — Звезды находятся от нас так далеко, что мы видим их такими, какими они были многие годы назад. Если бы что-нибудь произошло на одной из них вчера или даже в прошлом году, мы бы об этом не знали. Ведь такое прошлое причинно не связано с нашим настоящим.

Министр промолчал. В центре экрана осталась только одна звезда, остальные ушли за его пределы. Она, медленно разбухала. Эо открыл портфель.

— Вот график, — сказал он. — До вчерашнего опыта они запустили в прошлое несколько десятков моделей. По вертикальной оси здесь отложено расстояние, по горизонтальной — промежуток времени между стартом и финишем. Чем, по-вашему, замечателен этот график?

Министр не ответил. Звезда в центре экрана превратилась в цилиндр с четкими очертаниями.

— Сейчас я все объясню, — Эо достал из портфеля кипу исписанных листов. — Время между стартом и финишем оказывается равным соответствующему расстоянию, деленному на скорость света. Путешествуя во времени, тело проделывает в пространстве путь, равный скорости света, умноженной на время, пройденное в прошлое. И парадокс исчезает.

— Почему?

— Потому, — сказал Эо. — Ведь, говоря о парадоксе «машины времени», неявно подразумевают, что перенос в прошлое происходит в фиксированной точке пространства. Например, мы с вами смотрим телевизор, а потом некто с «машиной времени» переносится на час назад и ломает его. Понимаете, где здесь парадокс?

— Да, — сказал министр. — Это вы мне уже объяснили.

— А что произойдет на самом деле? — сказал Эо. — Что произойдет в действительности согласно элементарному соображению, что парадокс невозможен, и вот этому экспериментальному графику? В действительности некто с «машиной времени» окажется от нас на расстоянии одного светового часа. Чтобы вывести из строя наш телевизор, ему придется лететь сюда самому или посылать сигнал по радио своим единомышленникам, а даже радиоволна доберется до нас не раньше чем в тот момент, когда он отправляется в прошлое, и парадокса не возникает. Теперь понимаете?

— Кажется, да, — сказал министр. — Но какое отношение эго имеет к нашему происшествию?

— Прямое, — сказал Эо. — «Машина времени» отправилась в прошлое на семь суток. По причинам, которые я вам только что изложил, в результате она очутилась от нас очень далеко, на расстоянии световой недели. Понимаете?