— Значит, ты считаешь, что именно там Кидд спрятал все свое добро?

— Конечно. Как раз позади того плоского места, которое ты увидел на утесе. Возьмем с собой череп Джеда и поищем сокровища в твоем.

— Не называй его моим до тех пор, пока мы его не найдем, — мрачно заметил Лью.

Они отправились на поиски в пассажирском теплоходе Крейга.

Лью мог определить отрезок реки примерно в 12 миль, где он предположительно видел примету. Они много раз проплыли по нему, но были разочарованы. Время года совпадало, но ни один холм не подходил к описанию Лью.

— Я проплывал здесь много раз, — говорил Лью, — и всегда мечтал сам быть шкипером, чтобы попытать счастья еще раз. Теперь у меня есть эта возможность, но мне не везет.

— Мы продолжим наши попытки, — заверил Крейг. — Чем труднее найти это место, тем яснее мы видим, каким ловкачом был Кидд. Есть вероятность, что он укрыл свои сокровища здесь. Большинство его вахтенных журналов начинаются с подробного описания погодных условий, а это совпадает с тем, что твою гору можно увидеть только при определенных условиях.

В течение трех дней они плавали вверх и вниз на том отрезке реки, пробуя разные углы, разворачиваясь в разных местах, пока однажды днем Лью не показал на высокий хребет, расположенный у самой воды, и не воскликнул: «Штормовые облака! Поторапливайся, Крейг!»

Крейг дал полный вперед, они проехали это место и устремились в канал как раз тогда, когда высокие облака расступились перед надвигающимся штормом. Сьеркая на солнце, показался огромный череп.

Оскаленные зубы, провалившийся нос, потемневшие глазницы формировали тысячефутовьж обман, плоский верх которого искажал контур округлой вершины. Голова мертвого гиганта была точной копией того черепа, который Крейг достал из коробки и держал для сравнения на расстоянии руки — череп Джеда Брока, друга боцмана!

В следующую секунду над утесом разразился шквал, и судно подбрасывало, как пробку, на вспенившихся волнах, которые, казалось, поднялись с самого дна реки. Никогда, даже во время океанских рейсов «Вилли Нилли» не выпадало такого испытания. Но Крейгу удалось повернуть его и ввести в тихую бухточку, ставшую им убежищем. Там, после окончания шторма, он и Лью танцевали от радости.

Затем они достали топографическую карту и отыскали возвышающийся утес, столь быстро раскрывший свой секрет. Он назывался Круглым Холмом, и, несмотря на то, что на полпути к вершине он был окружен шоссейной дорогой, его нависающий уступ был очень крут для подъема. Самым лучшим способом добраться до вершины было обойти гору по задней дороге, называвшейся Еловой Тропой, или идти вверх вдоль ручья к Высокому Хребту, прямо позади Круглого Холма.

Они привезли с собой одежду для пеших прогулок, поэтому оделись и отправились на берег, прихватив с собой сумки и снаряжение.

Дошли до старой таверны на реке, на полпути между редко используемым местом высадки с его потрепанным причалом и железнодорожными рельсами, что находилась выше по берегу. Они поужинали в гостинице и остановились там на ночлег, чтобы создать впечатление, будто они действительно путешественники, заинтересованные в прогулках по тропинкам местного значения.

Следующее утро выдалось туманным, поэтому у них не было никакой возможности выехать на реку, чтобы снова взглянуть на голову великана. Во всяком случае, они весьма стремились к своей новой цели, поэтому отправились на прогулку, нагруженные снаряжением, включавшем квадратную коробку с драгоценным черепом. Подъем отнял у них больше времени, поскольку день шел на убыль, когда они наконец миновали маленький поток, служивший истоком Белого Ручья, и выбрались на Высокий Хребет. Над последним бугром они продолжили путь к выступу, который так напоминал сплющенный череп Джеда Брока.

Уступ был совершенно гладкий и плоский, он образовывал практически твердое каменное основание. С него открывался замечательный вид на Гудзон, но теперь они зашли далеко назад от края, чтобы замечать составные детали черепа. Да и они, по мнению Крейга, не имели значения. Он был более заинтересован в исследовании хребта за ними. Но все, что им удалось найти, была грубая земля, выступающие скалы и тощие кусты, скучное окончание поисков сокровищ.

С наступлением темноты они установили небольшую палатку позади ровного уступа и попытались заснуть, положив коробку с черепом между собой. На взморье слышались приглушенные раскаты грома, и вспышки молний несли в себе угрозу.

— Мне совсем не по душе буря в таком месте, — сказал Лью. — Мы с тобой на самом верху, где собираются разряды. Прямо в ущелье Короля Штормов. Прежде чем с нами все будет кончено, нас ждет тяжелая ночь.

— Даже, может быть, тяжелее, чем ты думаешь, — добавил Крейг. Затем загадочно произнес: — Когда имеешь дело со стихийным, всегда будишь его элементы.

— Ты имеешь в виду, что наличие у нас черепа Джеда должно вызвать бурю?

— Но он уже вызвал бурю на реке, ведь так? Шквал чуть не утопил нас.

— Ну да, но ведь шторм должен был начаться после появления большого черепа.

— Вот именно, Лью. Они взаимосвязаны. И шторма теперь нельзя избежать.

Лью не был согласен с мнением Крейга, которое, как он начинал думать, было таким же странным, как и все, что касалось капитана Кидда. Но вместо продолжения спора он только сказал:

— В любом случае, Крейг, мы продержимся сегодня, чтобы продолжить поиски завтра!

Они действительно продержались почти до заката, когда Король Штормов разразился дикой яростью. Хлещущий ветер сорвал их крошечную палатку, и в следующее мгновение Лью и Крейг прижались к скалам, завернувшись в свои одеяла и пончо, в то время как молнии расщепляли деревья в каких-нибудь ста ярдах от них, а гром гремелсильнее обычного. Им удалось получить частичное убежище среди кустов, где они поддерживали разодранную палатку под ужасным ливнем.

Затем, когда они совсем потеряли надежду и никакие ужасы не могли быть страшнее грохотавшей над ними бури, наступил перелом, причем такой, что вновь возродил их надежды, но, вместе с тем, внушил им новый страх. Из-за хребта, позади края той площадки, на которой они сидели на корточках, они увидели неповоротливую фигуру, карабкающуюся наверх, словно вырастая из-под земли. Крейг принял ее за медведя, но Лью прошептал: «Это человеческая фигура, но вместе с тем не человеческая!»

Человеческая по виду, да, поскольку вспышка молнии высветила грузную фигуру, одетую в наряд старого моряка. Хотя была она и нечеловеческой, поскольку в свете молний они могли видеть сквозь это неуклюжее тело деревья над хребтом!

Редко духи показываются людям в подобных обстоятельствах.

Дух, видимый в свете дня, являет собой довольно пугающее зрелище, но в этой черной как смоль темноте, заливаемой потоками дождя, его повторяющееся появление среди слепящих вспышек света было выше разумного восприятия. С каждой вспышкой фигура была все ближе и ближе. Зато когда становилось темно, вместо того чтобы окутаться люминисцирующим сиянием, призрак исчезал, для того чтобы появиться снова со следующей вспышкой.

Затем, когда ужасная фигура поднялась во весь рост, ее руки вытянулись в угрожающем жесте, словно готовясь схватить испуганных людей, в то время как раскаты грома грохотали, как колокол рока. Во время вспышки, озарившей все небо, друзья увидели самое ужасное из всего, что им пришлось пережить за всю бурю.

Дух горного хребта не имел головы! Это зрелище и более стойкого человека заставило бы сбежать, не думая о последствиях, что в данных обстоятельствах значило бы падение вниз со скалы навстречу судьбе. И в самом деле, оба, и Лью и Крейг, вскочили на ноги, готовые удрать, когда они поняли мрачную, ужасную взаимосвязь с недостающей головой. Для них это имело эффект обратный тому, который ожидал капитан Кидд. Вид безголового духа расшевелил их онемевшие чувства и внушил им, что это тот самый момент, о котором они мечтали.

— Это Джед Брок! — закричал Крейг. — Он пришел не за нами, а за своей головой!