– И спокойно, китайцы с малайцами далеко, меньше шуму.
– А как же международное право? – покачал головой Майер.
– Да тут на каждом пятом островке группы спецназовцев-морпехов сидят! Все, кому не лень, закрепляются, собирают разведданные, оценивают динамику. У Таймыра есть железная мотивация – нас местные поселенцы грабили, и мы будем это дело пресекать отныне на корню! И с Камрани, и отсюда, со Спратли. И хрен тут кто пикнет!
Поудивлялся Сержант на услышанное… Надо же, оккупировали наглые таймырцы бесхозный остров, сделав его чуть ли не колонией! Глядишь, кому-нибудь в голову придет и курорт со временем здесь поставить, придумщиков у нас хватает…
Мысли его переключились на Таймыр. Что конкретного там ребята узнали?
– А как, говоришь, фамилия того агента, про которого лапинский «язык» спел?
– Это некто Панковский, – Андрей начал на память приводить выдержки из досье. – Виктор Германович Панковский, работает заместителем директора снабженческой дочерней фирмы при комбинате. Ранее не засвечен, материала на него практически никакого. Немалую часть рабочего времени Панковский проводит в Дудинском порту. Коммерчески связан, в том числе, и с цветным металлом… но это же по непроверенной информации. Не женат. И друзей нет, особо и расспросить-то некого… Охотник-одиночка. Его уже мои ребята ищут, но похоже, он куда-то на водоемы ушел. Недавно, как выяснилось, Панковский купил катер-водомет, его особая примета – маленькая рыба-меч на рубке. Я что-то такого не помню.
Сержант ехидно ухмыльнулся.
– Где ж тебе помнить!? Вы тогда с Лапиным в трюме вповалежку лежали после теплого пивка с «бруньковой» настойкой… Только я да Квест были на ногах. Стояли, как влитые, в смысле – у руля. Тогда и встретили мы этот катерок на Ламе, у капчуговского перешейка – ох, и лялечка, скажу я тебе! Как конфетка! Мне эта эмблема потому и запомнилась, – он мечтательно закрыл глаза и вздохнул. – Они еще с Димкой что-то там решали, Квест, насколько я помню, помогал ему остатки участка заброшенного купить где-то на озере Глубокого. Наш пройдоха всегда и всех в нашей большой деревне знает… Барыга, одно слово! Ну, ты в курсе.
– Квест знает!? Да ты что! И он может показать? – Донцов забегал вокруг стола, что-то прикидывая. Сергей даже испугался, что этот медведь снесет ненароком ценное блюдо с оставшимися не съеденными мучными изделиями, – изголодавшийся по сдобному Сержант сейчас ценил их более всего.
– Так. Бросай жрать, желудок! – принял решение друг-командир. – пулей дуем в рубку, будем связываться с Квестом и Самохиным, пускай поработают «сусаниными».
«Встряли пацаны, – сочувственно подумал Майер, торопливо дожевывая на ходу. – А с другой стороны, нечего расслабляться! Все наши погрелись у огня, еще и обожглись изрядно, а эти бездельники кайфуют! Пусть поучаствуют, будет что рассказать за столом… Впрочем, риска никакого нет, ведь со специалистами пойдут».
Он ошибался. Риск был.
Эта сумасшедшая осень
Как хорошо, что их защищает стекло кабины, думалось Дмитрию!
В это время года пусть даже теплая и солнечная погода, обманчиво радуя водного путешественника прелестями «индейского лета», способна причинить серьезные неприятности расслабившемуся организму. И не заметишь, как продует до костей! Ни о каких поездках на свежем воздухе, как летом, когда можно было сидеть «на броне», наслаждаясь несущимся навстречу озерным эфиром, и речи не шло! Потом так прихватит поясницу, что придется очень долго лежать пластом, поглощая мягкими тканями противорадикулитное содержимое шприцов…
Летевшая навстречу серебристому катеру мелкая зыбь нервно потрясывала корпус, но не настолько, что бы возникали неприятные ощущение. Скорее, просто подбадривала. Фактически, на озере Мелком стоял штиль, настолько редко отсутствие здесь волны. Плащ небес за лето померк изрядно, осень каждым штрихом пейзажа напоминала о себе – от вызывающего золота берегов до утиных стай, сбивающихся все плотней в ожидании старта.
Они с Самохиным «шли на дело».
Только сейчас, сидя в просторной рубке самохинского катера, Квест смог осмыслить достаточно сумбурный разговор с Донцовым. Надо признать, что Андрей многого не просил – дождаться прибытия из Норильска группы спецназеров и сопроводить их к месту предполагаемого пребывания Панковского. Совещание с Толиком не заняло много времени. Академик вообще сразу стал настаивать на полном принятии условий. Его, уже как и Квеста раньше, несколько напрягал тот факт, что они остались не у дел. Искренне хотелось помочь друзьям, попавших в круговорот удивительных приключений! А если честно, то еще больше им хотелось попасть в приключение самим… Разумное, конечно. Ни в какие там «огневые контакты» Димка Квест влазить не собирался, что и заявил сразу. Чисто консалтинг! И еще он подумал, что это очень необычно – начинать путешествие по озерам в обратном порядке – ведь они всегда в начале пути плыли в другую сторону, от города. А вот теперь – они как бы возвращаются назад, двигаясь по озеру Мелкому до входа в речку Глубокую… Странно как-то это было, непривычно.
В течение четырех часов, которые понадобились спецназовской группе, что бы прибыть к точке обусловленного рандеву на речке Лама, они успели собрать все необходимое. Для начала, по настоянию академика, вооружились, как чеченцы перед набегом… Самохин упаковал в пафосные чехлы и элегантный полуавтоматический карабин «Хеклер-Кох» 223-го калибра, и одиозный помповый «Ремингтон» 12-го… Квест взял лишь свою «Беретту-92», спрятав, однако, пистолет поглубже – в один из баулов рундука.
Уже разогретую и обжитую дачу на островке друзья оставили под присмотром «Катьки», как Анатолий за глаза называл молодую крепкую повариху. В первый день он долго жаловался Квесту, увидев, какой «подарочек» ему сделала многоопытная экономка. Мудрая женщина сметливо подобрала «кадр», сразу и напрочь отвергавший все разгульные помыслы «чисто рыбачащих» мужиков. Ибо конституция у Катерины была такова, что когда она одной рукой, чуть ли не литровой мешалкой ворочала содержимое котла с шурпой, Квест восхищался и боязливо завидовал ее недюжинной мышечной силе. Академик сперва лишь пыхтел и тихо ворчал, но к вечеру, поддав коньячку, уже начал толкать Димку в бок, подмигивая и со значением показывая на катеринину корму.
Так что позвонил Донцов весьма вовремя, ибо еще неизвестно, чем бы закончились игривые приставания Самохина к столь капитальной нимфе…
Почти в урочное время легкая надувная лодка с группой захвата прибыла к означенной точке встречи и они быстро познакомились.
«Спецов» было всего двое.
Старшей в группе была… девушка! Именно она первая показала свое удостоверение, в котором значилась лейтенантом Комитета госбезопасности Таймыра, после чего вкратце еще раз напомнила ситуацию по Панковскому. И, не давая новоявленным «сусаниным» очухаться, сразу выложила свой план совместных действий, почему-то особенно внимательно поглядывая на Самохина. Как и предполагалось друзьями, им было предложено немедленно ехать на озеро Омук-Кюель, или Глубокое, как назвали его первые русские поселенцы.
Никто не был против.
Девушка-лейтенант даже в обыденном разговоре выражалась нарочито сухо, стараясь выражать мысли коротко и емко, что ей удавалось далеко не всегда. Служба в Комитете еще не наложила на нее тот суровый отпечаток, что неизбежно превращает красивых и нежных выпускниц юрфаков в строгих канонических прокурорш с хриплым уставным голосом, говорящих на чудовищном правоохранительном слэнге.
Ее звали Анастасия Солонкова. Спортивного, точнее, гимнастического сложения кареглазая брюнетка прекрасно смотрелась в своем ладном камуфляжном комбинезоне. После короткого представления весьма решительная комитетчица сразу же указала «дачникам» на их незавидное место во фронтовой жизни:
– Похоже, Панковский насторожен. Времени у нас мало, все надо сделать очень быстро… Так что, ребята, от вас потребуется только одно – точно показать место, – она чуть улыбнулась, словно сожалея о вынужденной жесткости тона. – Остальное наша забота, вмешиваться и участвовать в дальнейших оперативных мероприятиях вам категорически запрещено! Это прямое и категорическое указание майора Донцова.
