– Вы шпионили за мной…

– Как же примитивно вы мыслите, сударыня.

Он замолчал, отошёл в противоположный угол комнаты и, надев шляпу, оглянулся на Марию.

– Жаль, что мне приходится говорить в пустоту, – сказал он после долгой паузы.

– Почему в пустоту?

– Потому что вы отказываетесь верить во всё это. Вы киваете, вас цепляют какие-то отдельные слова, но вы не ухватываете суть. Бесконечность жизни для вас – сказка. Странно, но куда больше вы верите вашему Рейтеру.

– Он не мой!

– Да-да, конечно… Что ж, я дам вам несколько дней. Если не случится того, чего ждёт Нарушитель, то есть если вы не порвёте с вашим шефом, не оставите службу в Институте, я выполню то, что задумал.

– Послушайте, господин Ван Хель, – Мария порывисто встала со стула, – я верю вам… Но только не может всё это сразу уложиться в голове. Надо понемногу.

– Возьмите. – Он протянул ей что-то в кулаке.

– Что это?

Ван Хель разжал руку. На ладони лежала крохотная деревянная куколка. На первый взгляд куколка напоминала рыбу, настолько ровными, покатыми, сглаженными были её формы. Приглядевшись, Мария поняла, что это была фигурка женщины с поднятыми и сложенными над головой руками. Между головой и соединёнными ладошками её было пространство, куда, вероятно, вдевалась нить, чтобы носить фигурку на шее.

– Что это? – повторила Мария.

– Ваш амулет. Вам его подарила мать.

– Не помню.

– Не нынешняя мать, а Браннгхвен.

– Браннгхвен! – выпалила Мария и отшатнулась от Ван Хеля, словно испугавшись призрака. – Опять Браннгхвен!

– Это ваше имя, а также имя вашей матери.

– Так назвала меня Герда Хольман! Я видела сон… Нет, то был вовсе не сон, я знаю. Наваждение… Я грезила… Мне казалось, что я сошла с ума…

– А-а! У вас начались видения, – улыбнулся Ван Хель. Он был похож на учителя, чей ученик наконец-то справился с трудным заданием. – Это хорошо. У вас пробуждается глубинная память…

– Рейтер рассказал мне легенду об этих Браннгхвен и каком-то друиде… Не помню его имени… – Мария стиснула виски руками. – Карл утверждает, что он был тем друидом.

– Да, а Герда была старшей Браннгхвен, вы же были её дочерью, то есть младшей из двух легендарных красавиц.

Мария крепче обхватила голову.

– Вы так запросто говорите об этом… Но ведь тут… Тысячелетия! Вечность! Как это осознать?! А вы с такой легкостью… Как это может быть? Как вам удаётся? Скажите, я и вправду была Браннгхвен? Вы точно знаете?

– Я знаю наверняка.

– Но как это возможно? Вдруг вы заблуждаетесь насчёт переселения душ?

– Я с тех пор ни разу не умирал. Для меня это – одна большая, долгая жизнь. Мне не нужны доказательства. У меня есть обыкновенная человеческая память. Она не стёрта смертью, потому что после того, как я попал в Тайную Коллегию, я никогда не умирал.

– Похоже, я кончу жизнь в психиатрической клинике.

– В нынешней Германии это равносильно крематорию.

– Браннгхвен… – шёпотом повторила Мария. – А вы? Кем вы были тогда?..

– Воином. Кстати, я убил Блэйддуна, ну, того друида, который вас воспитывал. В нём накопилось слишком много зла. Он забыл о святости, стал банальной сволочью… Что ж, больше мне сейчас сказать нечего. Если сможете переварить услышанное, то это вам поможет в жизни…

В дверь кто-то постучал.

– Вы ждёте кого-нибудь? – насторожился Ван Хель.

– Нет, – растерялась Мария. – Вероятно, кто-то из соседей.

– Погодите, не открывайте сразу. – Он приложил палец к губам. – Я должен уйти.

– Куда вы уйдёте?

– В окно.

– Пятый этаж! Там нет ни лестницы, ни карнизов! – зашептала она испуганно.

– Ерунда, – отмахнулся он и распахнул окно. – Если спросят, почему не открыли сразу, скажите, что были в туалете.

Мария увидела, как Ван Хель встал обеими ногами на подоконник, высунулся наружу, подтянулся и скрылся. Она не удержалась и выглянула в окно. Ван Хель неторопливо и без видимого усилия поднимался вверх по стене, чтобы уйти по крыше. Стена была ровная, без уступов, но он каким-то образом удерживался на ней и взбирался всё выше и выше.

Мария закрыла окно и сделала глубокий вдох, пытаясь привести биение сердца в норму. Стук в дверь повторился. Она взглянула на куколку-амулет, зажатую в руке, и положила её в выдвижной ящик шкафа, где хранились конверты, письма и фотографии.

– Иду! Кто там?

– Рейтер, – послышался голос Карла.

Мария отперла дверь.

– Простите, Мария, я вас отвлёк? Вы не одна?

– Нет, нет, я просто была в туалете. Извините, что не открыла сразу.

Он кивнул.

– Я не предупредил вас, – он снял фуражку и провёл рукой по волосам, приглаживая их, – не предупредил о моём визите.

– Вы не могли, мы не виделись сегодня.

– Мне захотелось навестить вас.

Мария отвела взгляд, стала перебегать глазами с предмета на предмет, не зная, на чём остановить взор. Со всех сторон на неё что-то давило, что-то невидимо прикасалось, мешало.

– Вам нехорошо? – спросил Рейтер тем мягким тоном, который обычно проникал ей в самое сердце.

– Не знаю…

– Что с вами? Вы будто не в себе.

Она порывисто отвернулась и быстро прошла в комнату. Выждав пару-тройку секунд, Рейтер проследовал за ней, твёрдо ставя ноги, привычно шаря вокруг острым взглядом.

– Откройтесь мне. – Он остановился у Марии за спиной и положил руки ей на плечи.

– Я не могу сейчас. Позже я скажу… И спрошу тоже… Но в данную минуту не могу. Мне надо осмыслить.

– Вас кто-то растревожил? Вы с кем-то разговаривали? С кем-нибудь из ваших вольнодумных друзей-дипломатов? Я чувствую, что это так.

– Не сейчас, прошу вас. – Его руки жгли её.

– Наверняка беседа у вас была об ужасах, творящихся в Германии, – почти равнодушно заключил Рейтер. – Вам не нужно слушать никого, кроме меня. Они не щадят вас, люди любят играть в правдолюбцев и причинять другим боль. Но не каждый способен выдержать правду. Я обещал быть вам опорой, заботиться о вас, если вы позволите мне. Но я не могу навязывать себя…

– Карл, – Мария повернула голову и посмотрела на него через плечо, – мне очень плохо. У меня нет никого. Меня душит тоска!

– Мария!

Он потянулся губами вперёд и коснулся ими её щеки.

– Сделайте меня своей! – выдохнула она. – Заставьте меня забыть о моих сомнениях! Умоляю вас! Защитите меня от окружающего мира!

Он прижал её к себе и долго целовал в лицо. Несчастная женщина, истерзанная тысячами страхов, разжала кулаки, отбросила все колебания и вверила себя крепким мужским рукам.

Дальнейшее было похоже на долгий тягучий огонь, потёкший из жерла вулкана. Жар заполнил пространство тесной квартирки, воздух кипел, пламя нахлынувшей страсти клокотало в каждой клетке тела. Кровать, залитая лавой накопленного желания и горячим потом, превратилась в пульсирующие недра невиданного чудовища, где в сочной бездне бились друг о друга два обезумевших от нетерпения существа, забывшие свои имена и отрёкшиеся от своих «я».

– Я ничего больше не хочу, мне больше ничего не надо, только тебя, – едва слышно пролепетала Мария, когда Рейтер в очередной раз вышел из её распалённых глубин. – Вернись обратно, там твой дом. Не уходи, не лишай меня полноты…

Он скалился, довольный свершившимся.

«Наши жизни соединились. Наконец-то ты покорилась мне, мой Белый Дух, – проговорил он мысленно, упиваясь близостью Марии. – Судьба столько раз разлучала нас в прошлых жизнях. Я метался, искал, звал тебя… Теперь ты вернулась. И я уже не отпущу тебя. Теперь мне надо сделать тебя соратником. Ты не Герда, ты не фанатичная нацистка, ты не предашь, если займёшь место рядом. Ты будешь преданно идти до конца. И тогда я добьюсь всего, потому что твоя энергия сольётся с моей, усилит её многократно, соединившись с энергией прошлого!»

– Я здесь, дорогая, – шепнул он.

– Ещё!

От неё исходила такая сила желания, что Рейтер физически ощущал напор этой невидимой волны на свою ладонь. Он снова приподнялся на руках и навис над Марией. Её дрожащие пальцы обхватили его неугомонную твердь и ввели в мякоть женского тела.