Абсолютное большинство изданий 1990-х распространялись или на ксероксе, или посредством резографа. Среди первых здесь был экологический журнал "Третий путь", издававшийся ветераном движения "Хранители радуги" Сергеем Фомичевым с 1988 года. В силу своего положения и времени, журнал стал свидетелем и хроникером перестроечного подъема неформального, левого и экологического движения, «грантовой» эпопеи, многочисленных расколов, которыми оно было обязано этой эпопее, первых протестных кампаний и летних лагерей. В плане политической ориентации, журнал являлся проводником умеренных идей — Мюррея Букчина, П. Кропоткина, и т. д. Основными авторами, кроме С. Фомичева, были С. Забелин, О. Аксенова, И. Халий.

Среди бурной политической жизни конца 1980-х-начала 1990-х годов было множество самых причудливых изданий, самого низкого качества, от регулярных до одноразовых. Большинство из них составляли издания разных демократических групп и движений. На волне демократии даже в моей школе (Москва, № 45) в 1988 году был создан Школьный совет, и издавалось три газеты: одна стенгазета и две печатных, при этом печатная газета "Голос-45" макетировалась с помощью ксерокса и поэтому включала картинки (я хорошо помню, что она отличалась тем же скандальным юмором, который позже составил отличительный признак "Московского комсомольца"). Когда первоначальный угар демократии схлынул, стали кристаллизоваться отдельные тенденции. Первым действительно известным издательским анархо-проектом стала "Черная звезда" — издание, являющееся и теперь достойным образцом для тактической прессы и фактически положившее начало "новому левому" российскому самиздату. ЧЗ издавалась супругами Дмитрием и Любовью Костенко в 1994-97 гг. в Москве. После поездки Дмитрия Костенко автостопом на Запад (он доехал до Парижа), ЧЗ впервые в России подняла на флаг идеи автономизма. Она печатала программные статьи ИРЕАН (Инициативы Революционных Анархистов), отличалась экстремально-абсурдистским, юмористическим стилем, среди авторов были Александр Тарасов, Александр Колпакиди и Алексей Цветков. Дмитрий Костенко так описывает изначальный пафос издания:

Что такое вообще была анархистская тусовка 80-х годов? Книжные мальчики, которые учились на истфаках в разных городах. Которые приходили в библиотеку и обнаруживали, что Бакунин и Кропоткин, оказывается, не запрещены и весь советский период пролежали, пыльные, никем не прочитанные, в библиотеках. Все это читали и въезжали… "Какие глубокие идеи!" С этими идеями они шли на собрание каких-то диссидентствующих или неформальствующих интеллигентов и начинали там развивать свои концепции. Вот поэтому анархистская среда первоначально была очень цивильная. Потом в нее пришли, уже к 1990-91 годам — панки, подонки, волосатые, все как положено. Но начинали все люди совсем не анархистского образа жизни. И они отпугнули от себя рок-н-ролльщиков, занялись своими догматическими разборками; и когда советская власть ушла, то движение начало потихонечку издыхать… А мы были левой частью этого старого анархистского движения, и мы думали: было столько людей, никто нихуя ничем не занимается — и мы просто собрали старые адреса, стали всем писать, начали гальванизировать труп. А для того чтобы гальванизировать труп, через него лучше всего пропустить электроток. Поколоть иголками. Рефлексотерапия. И мы стали издавать листочек на принтере. Обстебывали всю эту тусовку. Это был сборник анекдотов, назывался "Новый Нестор". И рассылали по городам. Анархисты в городах читали, исходили пеной — и начинали что-то делать. Вот, собственно, как началось ИРЕАНовское движение. Мы стали такие про них гадости собирать, что пошли доносы на Запад и все такое. Оказалось, что это очень действенно, что это интересно гораздо большему кругу людей, чем тем, которым мы раньше рассылали, и у нас появились читатели вне привычного круга.

Кроме ЧЗ, супруги Костенко выпускали "Новый Нестор" — новостной бюллетень. Новости там были примерно в таком же духе. Он назывался так в честь одного совсем малоизвестного житомирского издания "Нестор", для которого было характерно "сочетание сочетание веселости, наглости, блатных ухваток и легкой сумасшедшинки". По легенде, новости "Нового Нестора" и ЧЗ составлялись следующим образом: Дмитрий Костенко садился и начинал вдохновенно рассуждать на тему всех полученных слухов и сообщений из жизни анархо-тусовки, а Люба Костенко со скоростью машинистки записывала за ним эти рассуждения. Нельзя удержаться от того, чтобы не привести здесь несколько новостей из "Нового Нестора" (печатается без исправлений):

В городе Могилеве образовалась новая анархисткая группа АБОРТ (Анархисты БОряться, Радуются, Трудяться) относящая себя к мощному в нашей стране направлению анархо-сатанизма. Лидкер минской ФАБ товарищ Лелик был преглашен могилевскими чернокнижниками в начале для участия в черной мессе, шабаше сопровождающимся оргиями, а так же разделывании живой черной кошки.

"Черная звезда" имела несколько сотен подписчиков по разным городам России. Эта и подобные сети являлись первыми образцами анархо-дистро-сетей — сетей распространения. Достаточно было издать чисто символический листочек на ксероксе, как тебя включали в такую сеть, и часто можно было неожиданно получить новые издания по почте. Но среднее качество анархо-изданий, конечно же, было депрессивным: стихи "под Летова", коллажи, обязательные карикатуры, мат, несколько политкорректных материалов (против фашизма, НБП, сексизма, за легализацию наркотиков…) и название вроде "Массовые беспорядки" или "No pasaran". Это были первые печатные издания нового поколения — поколения, выросшего при перестройке. Его радикальным и бескомпромиссным рупором стал журнал "Трава и воля", издававшийся супругами Ильей Романовым и Ларисой Щипцовой-Романовой под лейблом МКА — "Московского Клуба Анархистов" в 1994-99 гг.