– Девочки, давайте чуть позже, сейчас ваш выход.

Отвихлявшись положенное время у декоративных колонн, мы убрались за кулисы и отправились переодеваться.

– Если Дима сутенер, то что он делает в «Орешнике»? – озвучила Тая мои мысли.

– Понятия не имею, – я повесила кожаное платье на вешалку, парик положила на полочку, хотя надо было надеть его на пластмассовую лысую голову. – Я вообще не знаю, как связать турфирму и сутенера.

– Может там он подрабатывает, так сказать, легально?

– Если он сутенер, то на фига ему какая-то там турфирма? Что там, огромадные бабки можно срубить?

– Не знаю, сдается мне «Орешник» не турфирма.

– А что? Замаскированный бордель? Ты же видела офис, они действительно занимаются туризмом.

– М-да, – Тая взяла ватный тампончик, выдавила на него молочко для снятия макияжа, бессовестно позаимствованное с чьего-то столика, и принялась стирать с лица краску. – Дождемся Славу.

Так и решили.

Еле дотерпели до конца представления, вопросы, вопросы и еще раз вопросы раздирали нас своими мелкими острыми коготками. После выступления кто-то пошел в душ, кто-то в гостевую комнатку глотнуть чайку-кофейку, а мы крутились возле потного и уставшего Славы, досаждая ему своим разлюбезным Димоном Актырским.

– Да гнида он, – ответил Слава, ловко снимая с лица грим, – пытался и моих ребят к себе переманить, да только просчитался, мы артисты, а не проститутки.

– К себе куда? – затаила я дыхание.

– В последнее время он работал или все еще работает в какой-то турфирме, которая помимо путевок предоставляла своим клиентам еще и такую услугу, как сопровождающие юноши или девушки. Разумеется, все сугубо конфиденциально, закрыто. Вот он и звал на эту работу моих ребят, обещая звездные гонорары, да только связываться с Актырским не станет никто, кому он хоть немного знаком. Иметь с ним дело – себя не уважать. Да и не проститутки мы, я уже говорил.

– Большое спасибо тебе, Слава, – торжественно произнесла Тая, – ты ответил на очень интересовавший нас вопрос.

– Не за что, рад был помочь. Идем в банк завтра?

– Да.

– Только давайте с утра, в обед мы начинаем репетировать новую программу.

– Хорошо, отлично.

– Сена, может нам одолжить у ребят другую одежду? – теребила черные кружева Тая, – в этом нас уже все видели, может и запомнили.

– Одежду, по-моему, запоминают только женщины.

– И некоторые мужчины…

Чтобы Тая не развила свою мысль дальше, я поспешно произнесла:

– Достаточно будет париков и черных очков, пусть ребята захватят нам, если у кого есть лишние. Скажи-ка, а второй, который сидел с Димой, он точно тебе не знаком? Его Ромой зовут.

– Нет, его я не знаю, видел несколько раз в ресторане, это да, он почти всегда один приходит, а что он за человек – понятия не имею. Так, мы пошли по домам, а вы действуйте, как в прошлый раз: уборщица сюда, а вы в шкаф.

Мы согласно закивали.

– Чуть не забыл, сейчас принесу вам поесть. Вина захватить?

– Захвати, – чинно кивнули наши персоны.

Славу дожидались в гостевой комнатке. Тая задумчиво сидела на диване и разглядывала красную кружку с остатками кофе, неубранную кем-то со стола.

– Значит, «Орешник» наполовину бордель, – произнесла подруга, – совмещают приятное с приятным.

– Думаешь, Игорь Нечаев ездил в круизы с богатыми дамами и джентльменами? Если они компания солидная, то должны регулярно обследовать своих девочек и мальчиков на предмет заразы. СПИД это не шутки, это очень даже не шутки.

– Да, – кивнула Тая, – странно. Ладно, дождемся завтрашнего дня, авось все и прояснится.

Спали мы крепко, не смотря на то, что опять подставляли стулья, да и диванчик относительно комфорта оставлял желать лучшего.

Вскочили мы за пять минут до прихода уборщицы, успели еще выбросить объедки в мусорную корзину, сунуть туда пустую винную бутылку и сложить диванчик. Прыгнув в шкаф, мы замаскировались костюмами и затихли. Настроение у меня было бодрым, приподнятым и каким-то торжественным, ведь сегодня мы наконец-то сможем запустить лапы в главную, как мы считали, тайну и покопаться в банковской ячейке. Сидя на куче обуви, я то и дело трогала ключ сквозь ткань кармана, и задумчиво улыбалась. Тая на меня не смотрела, она опять обдирала украшения с костюмов. Присмотрев очень симпатичную брошечку под золото с красными камнями, она принялась ее откручивать. Брошечка была пришита на совесть и покидать яркое платье не желала, но настойчивая и упорная Тая вырвала ее прямо с мясом и с детским восторгом на лице показала мне свою добычу. Я сделала страшное лицо и покрутила пальцем у виска. Тая отмахнулась от меня и стала рассматривать костюмы дальше на предмет полезных ценностей.

Как только уборщица ушла и мы получили свободу, я высказала то, что думала:

– Тая, как ты можешь портить костюмы? Ты что, как ворона к блестящим штучкам не равнодушна?

– Все равно они там висят без дела, видать, со старой программы остались.

– Если они висят и их не выбросили, значит, они нужны! Прекрати портить имущество, это не благородно!

Тая отпустила пару гадостей на тему благородства и отправилась в гостевую кипятить воду для кофе.

Было около десяти, мы сидели и спокойно хлебали кофе, когда в гостевую неожиданно вошла стройная длинноволосая блондинка в красивенном черном джинсовом костюме.

– Тетя, сюда нельзя, – лениво прищурилась Тайка. – Посторонние и поклонники ждут за дверью.

Блондинка сняла с лица дымчатые очки и засмеялась. Это был Слава.

– Ух, ты! – восхитилась Тая, вскакивая с места. – Здорово! Я тебя вообще не узнала!

– На то и было рассчитано, – Слава присел на стул, закидывая ногу на ногу. – Скоро начнут собираться остальные. И еще я вам одежду привез.

Он протянул Тае целлофановый пакет. Для меня там оказалась пестрая стильная майка, а для Таи не менее пестрая и не менее стильная рубашка гораздо большего размера, по всей вероятности принадлежащая другу Славы. Мы переоделись и пошли в костюмерную подбирать парики. Увидев перевоплощение Славы, мы так приободрились, что все дело стало касаться игрой, забавно шуткой.

– Я буду блондинкой, – Тая цапнула с пластмассовой головы длинное белое «каре».

– Тебе не красиво будет с черными бровями, – я попыталась отнять «каре», потому что оно мне самой нравилось.

– Плевать.

– Отдай мне.

– С какой стати?

– Уступи хоть раз в жизни!

– Не сейчас! Я хочу эти волосы!

– Ну и ладно, – отрезала я, замечательно «каре» ушло безвозвратно.

В расстроенных чувствах я принялась слоняться по костюмерной, надеясь отыскать какую-нибудь необыкновенную прическу и утереть Таюхе ее курносый нос. Но, к сожалению ничего, что могло бы затмить «каре» не нашлось, и я решила стать рыжей. Взяла парик, изображающий спиральную химию, примерила и нашла себя очень даже симпатичной, эффектной, яркой дэвушкой.

Подошли Женечка и еще двое парней, чьих имен мы не помнили, все были неузнаваемы! Такие хорошенькие девчонки получились – прелесть! Если бы на улице мне сказали, что это парни, я бы ни за что не поверила!

Всего артистов пришло семь человек и того с нами получилось девять. Вполне приличная толпа красоток получилась. Потом обзвонили пару справочных служб и выяснили адрес заветного банка.

Я еще раз проверила, не вывалился ли ключ из кармана и мы пошли на дело.

Ехали на трех машинах, ребята практически все оказались обладателями недорогих иномарок. Славкино «Порше» решили оставить на стоянке, чтобы не привлекать к нам ненужного повышенного внимания. В нашем экипаже за рулем был Женечка, в колонне мы двигались первыми. На переднем сидении разместился загримированный Слава, позади мы – в париках и черных очках, узнать нас тоже не представлялось возможным.

– Слава, – сказал Женечка, тряхнув пышными черными кудряшками, – возьми карту в бардачке, посмотри, как нам лучше проехать к Преображенской площади.